Body-Бог, или Месть неандертальца
Шрифт:
Тяжёлых лядвий ради,
Пас на широкой с шишками кровати.
ИАКОВ.
Ну, в этом случае победа полная, друзья мои!
Мы с Ржавым Толиком,
(Такое погоняло у него, он рыжеват,
Как многие иври),
Приватизаций асом,
Анюту вышарили изо всех матрасов.
Из депрессивного Козельска,
А может быть, из Мухосранска-призрака
Явилась девица в столицу,
Готовый кадр для кабака.
Под стенкою Кремля, в правительственном скверике
Прослушала уставных лекций курс
У
Прошла образование начальное
Вместе с другими кралями
В «Национале»
И завершила подготовку в мастер-классе
На Ленинградской трассе.
Раскрасила и оголила тело,
И так, злодейка, обрадела,
Что на шоссе её не называют иначе,
Как «наша Лошаделла».
ЛЮЦИФЕР (тряся протоколами).
Процесс готовя, я напал на отказное дело.
Милиция в борьбе со злом
В тот раз производила жриц любви доение.
Вот – Анны упомянутой
Заверенное мусорами объяснение!
ОБЪЯСНЕНИЕ
Анны Святогоровой
(данное во время облавы)
Когда в последний раз я оглянулась
На дедушки Ивана дом родной,
Невольно на глаза мне слезы навернулись,
А сердце сжалось мутною тоской.
Избу пустую сторожит луна
С плакучею берёзою в ограде.
Я никому здесь даром не нужна,
Красивым место только в шумном граде.
Свободно там, в любую сторону разгон,
Куда посмотрят крашенные веки,
Там знают все единственный закон:
Продайся – будешь человеком!
Но к тем, кто для слепой судьбы постыл,
Нет жалости, а только строгий кнут.
И если телом ты, или душой остыл,
Как грязи ком, брезгливо отряхнут.
Прощайте, кров родной,
И вы, подружки милые!
Иду искать судьбы в чужом краю.
Через ложок, где церковь и могилы,
Похоронила молодость свою…
ИАКОВ (торжествующе Боди-Богу).
Стиль документа чуете, Ребе?
Играет в Аннушке патриотизм,
Нет и намёка на былой паразитизм.
Отринута идея иждивения,
Прониклась дева к вере уважением
И нежностью к родным могилам.
Так при Совке она душевно не скулила.
Стахановка! В трудах встречает зори.
Всё, говорит, пропляшем и пропьём,
Но флаг не опозорим!
Я, Анна заявляет выложенным охламонам,
Сама буду мужским гормоном!
(Иаков вдохновляется и повышает голос.)
Она права!
И я так рассуждаю, господа:
Каких-то жалких 10 – 20 тысяч бабочек-букашек
Порхало по Тверским при Николашках.
И того меньше их тайком шныряло, Авва,
При менторе Иосифе кровавом.
А ныне их стада пасутся на панелях.
Всяко
Не менее лимона с гаком!
Я думаю, что коли так,
В Сенат запятить надо Лошаделлу,
Как представителя растущего и крепнущего дела!
На что нам робеспьеры и мараты?
И пусть возглавит Анна Лошаделла, господи прости,
Российских политических кастратов!
БОДИ-БОГ (листает дело).
Постой, не тарахти!
Я что-то упустил.
Если Анюта кличет Святогора дедом,
Она-то кто ему? Подумай, ну-ка!
ИАКОВ (неуверенно).
Наверно, это… внука.
БОДИ-БОГ.
А говорил: подруга…
ИАКОВ
Много людья в Тьмутаракани!
Не знаю я имён и званий.
Может, и внука, может, и дед.
Я не ханжа.
Я свечку не держал.
Мне это, по большому счёту, пофигу.
МАТФЕЙ.
Какая гадость. Тьфу!
A
B
O
W
O
БОДИ-БОГ (сокрушённо качает головой).