Боец 3: лихие 90-е
Шрифт:
— Проходи, тебя ждем, — хмуро бросил Демид, даже не поднимая глаз. — Военный совет!
Не знаю, пошутил он или нет, а, впрочем, жизнь пошла такая, что не разберешь, где тут смеяться, где плакать. И не скажешь, что я испытал нехорошее предчувствие, поскольку сейчас все предчувствия были нехорошими.
— Погодите минуту, — сказал Демид, с мобильником выходя из кабинета, и я повернулся к Зауру:
— Слушай, а где медик наша? Лидия?
— Здесь. Спит в медкабинете. Она в таком состоянии была, что
Я прикинул — да, пожалуй, это вернее всего. Потом надо будет проведать.
Странно, я не очень задумывался о развитии наших отношений. А хотя что тут странного?.. Я попал в такую жизненную воронку, где приходится каждый день думать о том, как уцелеть, и горизонт прогнозов — день-два, а сам прогноз — дожить до завтра, а завтра думать, как дожить до послезавтра…
Конечно, я не стал об этом говорить. Да и задуматься мне времени не дали, вернулся Демид, велел:
— Садитесь, — и сам уселся во главе стола.
Все старались выглядеть спокойными, но были напряжены — ясно, что сейчас темы возникнут серьезные.
— Значит так, братва, — приступил Демид.
Он, говорил, конечно, не так кратко и метко, как Михалыч. Но суть была ясна.
Не успел он, Демид, вздохнуть-передохнуть после нашего боевого пути «Сочи — Ростов», даже чая-кофе не успел глотнуть, как зазвонила мобила. Незнакомый номер.
Номер-то незнакомый, а голос знакомый. Не кто иной как Саня Вариант.
И уж, конечно, ничего хорошего в том голосе не было.
— Да ты чо! — вырвалось у кого-то из бригадиров. — Отпустили, что ли?!
— Да, — кратко и мрачно сказал Демид. — Уже свободен, как негр в Африке…
И дальше он сказал примерно так: не знаю и не спрашивайте, как московский гангстер очутился на воле, какие силы подключились к его освобождению… можно предполагать, что силы эти немалые и, конечно, было бы важно выявить их. Кто прикрывает московскую братву?.. Да, это существенный вопрос, но не на повестке дня. Другой вопрос куда острее.
Он связан с тем, что Вариант предъявил Демиду. Это была самая настоящая предъява, то, что на языке дипломатического протокола называется объявлением войны. Это вы натравили ОМОН на сходку — было сказано прямым текстом. Поэтому никто никаких оправданий слушать не будет, а будем вас мочить. Правда, гуманизм еще не отменили, да и вообще так оно будет проще, если все вы, то есть «кладбищенские», подобру-поздорову уберетесь из города Ростова-на-Дону. Очистите поляну, так сказать. И на это вам сутки…
Здесь Демид прервался, глянул на дорогой золотой «Ролекс» на левой руке, нехорошо ухмыльнулся:
— Точнее, двадцать три часа. А потом…
А потом, по словам Варианта, нас будут мочить везде по всему Ростову, где застанут. Дома, на улице, в гостях, в сортире,
И Демид обвел взором присутствующих.
Один из них, совсем не быковатого вида парень, а вполне такой неприметно-скромный, встретишь такого на улице и подумаешь: ну, работяга работягой, или инженер, или техник… так вот, этот парень спросил негромко:
— Интересно, а как они это собираются делать? Какими силами?
Другой грубо хохотнул:
— Ха! Да пусть попробуют. Мы их в такие вилы примем, что кишки из жопы вылезут!
Демид мстительно прищурился:
— Ну, допустим, пехоту они где-то наскребут, и даже немало. Но если сунутся, это верно, что мы им рога поотшибаем. Это ты правду говоришь. Но…
Он умолк на секунду.
— Но и нам не радостно придется.
Все переглянулись, понимая, что с этим не поспоришь.
— Слышь, Демид, — подал голос Заур. — А с Михалычем пробовали связаться?
— А как же.
— Он уже на месте?
Шеф едва заметно пожал плечами:
— По идее должен быть.
Я не сразу, но вспомнил, что Михалыч прибыл на встречу из мест отдаленных, под честное слово. И это слово сдержит при любых обстоятельствах, кроме смерти… Наверняка у него нет проблем с билетами на самолет, вип-персона! Пока мы ехали в Ростов, он летел, видимо, уже должен быть на месте…
Видимо, да, но Демид вдруг сказал:
— Но связи с ним нет.
— Как так? — удивился кто-то. — У нас же там на зоне вроде бы кто-то заряжен, разве нет?
Шеф зыркнул на него волком:
— Я не хуже тебя знаю! Кому надо, тому звоню. Темнят, суки! Пока неизвестно, нет сведений… — передразнил он кого-то, видать, работников колонии.
— Не могли их там перекупить? — предположил «техник». — Как вариант — Вариант? — неожиданно скламбурил он и чуть усмехнулся.
— Все может быть, — буркнул Демид. — Но гадать нечего. Некоструктивно. Короче, с Михалычем связи нет, а решать надо срочно.
— А че тут решать-то? — вновь высунулся тот, что обещал взять врагов «на вилы» — погоняло у него было, кажется, Планшет. — Не будем же мы ссаться со страху: ой, ой, сдаемся, разбегаемся по норам…
Демид посмотрел на него с сумрачным интересом:
— А если разбежимся, то что будет?
Планшет запнулся, вытаращился на босса. После паузы осторожно спросил:
— Ты… шутишь?
Демид обозначил кривую улыбку:
— А что, и пошутить нельзя?..
— Если сдадимся, они нас потом перебьют, — сказал «техник». — Поодиночке. Так не оставят.
— Все правильно, — кивнул Демид. — Умный Михалыч, конечно! Как он сказал, помните? Хочешь мира — готовься к войне! Это он там, в Сочи так сказал, — пояснил босс тем, кто там не был. А где война, там и военная хитрость.