Боевая Магия
Шрифт:
— Почтенный Посвящённый? — прошептала она.
— Чаша Воды, — сказал он ей.
Он стал двигать три ящика на их место поверх чаши, пока Розторн не услышала тихий щелчок. Теперь он коснулся золотой кнопки на третьем ящике, и стянул два верхних ящика в сторону. Он жестом предложил Розторн убрать шёлк, скрывавший содержимое ящика.
— Нет, — сказала она.
Розторн всё ещё тряслась после прикосновения к чаше.
Хмурясь, Докьи повторил свой жест.
Розторн запустила дрожащую руку внутрь, и открыла содержимое ящика. Там лежал шар из прозрачного камня или хрусталя, внутри которого горело пламя, казалось бы без воздуха
— Возьми, — приказал Докьи.
Чувствуя, что она собирается отказаться, он приказал:
— Каждый хранитель должен держать их в руках. Возьми его!
Розторн закрыла глаза, и обхватила шар пальцами. Он был тёплым.
А потом ей стало невыносимо жарко, она горела в своей собственной коже. Она поспешно положила шар обратно, и выдула остатки своего чая. Это не остудило жар внутри неё. Она боялась говорить, ожидая, что выдохнет огонь изо рта.
— Пламя Огня.
Докьи накрыл шар шёлком, и сдвинул оставшиеся два ящика поверх него. Он указал на кнопку на третьем ящике.
Розторн посмотрела на него, и ахнула, прикрыв рот руками. Она увидела Докьи таким, какие она узнала его той зимой. Она также увидела возвышающееся дерево, взмывающий огонь и струю воды, терзаемые порывом ветра. Она не осмелилась возражать. Ей пришло в голову, что он был всем этим с самого начала, и она, посвящённый адепт Спирального Круга, даже не подозревала. Устыдившись своего неведения, она ткнула золотую кнопку пальцем, и позволила Докьи обнажить третий ящик.
Он содержал чашу из зелёного нефрита. В чаше лежали разнородные семена, большие и маленькие, и многие из них принадлежали растениям, которые Розторн никогда прежде не видела. Она почувствовала магию в каждом из них, когда пробежалась по ним пальцами, но боли не было. Либо она притерпелась, либо эта сила Земли относилась к ней более дружелюбно. Розторн подняла чашу, и осторожно вдохнула сухой запах семян, гадая, сколько им лет. Что бы она только не отдала, чтобы посадить некоторые из них!
Она аккуратно поставила чашу в её ящик, и накрыла её шёлком.
— Семена Земли.
Докьи вернул последний ящик на место над чашей, и кивнул Розторн. Она глубоко вдохнула, и коснулась золотой кнопки для сокровища Воздуха. Деревянная крышка ящика откинулась вверх.
Под своим шёлковым покровом лежало перо сразу всех цветов — и без цвета. Каждый раз, когда глаза Розторн двигались, она видела, как по поверхности пера пробегали разные оттенки разных цветов. Даже форма пера менялась, когда она подняла его пальцами. На неё навалился великий ветер. Вдалеке прогремел гром; рядом ударила молния. По коже всего её тела пробежала волна.
— Перо Воздуха.
Голос Докьи прозвучал успокаивающим рыком, когда Розторн накрыла перо, и вернула на место крышку.
— Теперь эти ящики откроются только для тебя. Это — четыре священных Сокровища Живого Круга. Другой подобной им красоты не существует. Это — воплощение всего, что мы ценим. Каждый храм, что мы строим, получает их касание, и они находятся в каждом храме. Пока они у нас, наша вера не падёт. Пока мы трудимся над нашим делом сохранения красоты мира, над поклонением ей всей в жизни и в смерти, эти Сокровища и другие благословения будут нашими. Но если они попадут в руки разрушителя — такого, как Уэй-шу, — наши храмы потеряют свою силу. Наша работа и наши люди будут осквернены. Сокровища должны быть спрятаны за пределами храма Живого Круга.
Розторн устало моргнула, глядя на него.
— Почему
Приливы тянули кровь в её венах и в её чреве. Другого рода прилив, горячий и расплавленный, накатил на мозг в её костях и на её глаза. Она ощущала его долгое, медленное течение в бесчисленных милях у себя под ногами, под до смешного тонкой кожей, которая покрывала поверхность земли.
— Почему не… в другой храм Живого Круга?
— Первый Храм Круга в Гармашинг — единственный из наших домов, построенный для хранения Сокровищ, не выдавая их присутствие, — сказал ей Докьи. — Если бы я пробыл здесь, или в твоём Спиральном Круге, с этими ящиками дольше недели, то все ощутили бы их близость в воздухе, которым дышат, в огне, которым греются, в воде, которую пьют, и в земле у себя под ногами. Каждая частица магии в них будет стараться найти Сокровища и коснуться их. Они появятся во снах, в лужах воды, на поверхности металлов. Неделя или больше — и придут другие. Нет, здесь, в Гьонг-ши, для них есть только одно более безопасное место.
Розторн закрыла лицо ладонями. По её венам текла наполненная льдом вода. Под ней стаи птиц летели на юг, пока она скользила с одного ветра на другой.
Она не заметила, когда Докьи покинул комнату и вернулся с подносом, на котором были чай и пирожки. Она немного пришла в себя, когда он обернул её пальцы вокруг тёплой чашки.
— Выпей. Ты понимаешь, девочка? Ты отнесёшь их в Храм Запечатанного Глаза в Дримбаканг Лоу, на западе отсюда. Их жрецы — единственные, кто может прятать такие вещи так, чтобы никто другой их не почувствовал. На них не влияет власть, которую великие магии имеют над другими. Лишь посвящённый исключительной воли и силы может нести такую ногу. Лишь посвящённый с вескими причинами для возвращения может отнести Сокровища туда — и вернуться.
Розторн медленно подняла на него взгляд. Она готова была поклясться, что услышала, как Ларк попросила кого-то отозвать Комаса домой от ткацких станков.
— А если бы у меня не было таких причин?
— Выпей.
Докьи помог ей поднести чашку к её губам. После нескольких глотков она начала ещё больше приходить в себя.
— Ты стала бы жрецом Запечатанного Глаза. Как я тебе уже говорил, я пытался сам взять на себя эту ношу. Благодаря богам, полагаю, я потерпел неудачу. Ты же обязана добиться успеха.
Розторн осушила чашку, и поставила её на поднос.
— А что, если что-то случится со мной? — прошептала она. — Солдаты императора…
Она повернула голову. Вот — это был голос Нико. Он говорил о Трис, и о Лайтсбриджском Университете.
Докьи взял её за подбородок, и заставил посмотреть себе в глаза:
— Скоро ты перестанешь слышать звуки. К тебе их приносит ветер. Или, возможно, это живительная кровь всех растений, которые цепляются друг за друга корнями под поверхностью этого мира. Звуки утихнут. Слушай.
Его голос заставил её моргнуть.
— Я не ошибся в тебе, — с великим удовлетворением произнёс он. — Сперва они могут отвлекать. Но я знал, что принятие Сокровищ не сведёт тебя с ума.
— Но ведь кто-то из Гармашинг мог бы… — начала Розторн.
Затем она увидела сложность текстуры древесины стола. Она ощутила волокна в волокнах, и узоры внутри них. Она мягко провела кончиками пальцев вдоль завитков дерева. Если бы она достаточно сильно сконцентрировалась, то смогла бы проследовать вдоль них до дерева, у которого была взята древесина для стола.