Боевой вирус
Шрифт:
— …успокойся, командир. Я только констатирую факты.
— Ты… поосторожней… констатируй!
— Хорошо. Я вспомнил одну старую шпионскую истину: агент без связи бесполезен. Гюльчатай всеми способами будет искать возможность связаться с нами! Вот это третий факт.
Талеев с уважением посмотрел на Вадима:
— Объявляю благодарность! По окончании операции награжу грамотой. И сфотографирую. Где-нибудь.
— Ура! Ура!! Ура-а-а-а…
Талеев рукой сделал успокаивающий жест и предложил:
— Давайте перечислим все возможности и попробуем выбрать.
Следующие десять минут они перебирали все варианты, какими Алексеева могла попытаться связаться с ними. Дошли уже до вовсе экзотических, наподобие голубиной почты или индейских тамтамов, когда Талеев неожиданно воскликнул:
— Мы не там ищем! Всё предлагаемое относится к разновидностям связи. Может, их не так и много, но у нас нет зацепок, чтобы остановиться на одной-двух. Я подумал, что рациональнее искать не способ, а место!
— Ага. «Место встречи изменить нельзя». Ты перегрелся, командир!
— Да пойми, при такой ответственности за выполнение операции, при ее международной значимости грузины организуют «колпак» вокруг Галины, что не будет у нее возможности для связи. Не будет!
— Стоп-стоп, ты о каком «месте» говоришь?
Талеев отмахнулся:
— Это не то! Я говорю о месте, где или откуда Гюльчатай все-таки сможет подать нам какой-то знак.
— Ну, я вовсе запутался! Давай взбодримся? Правильно, Вит: кофе…
Талеев, похоже, боялся потерять логику мысли:
— Ни к телефону, ни к компьютеру ее и близко не подпустят. Передать записку не дадут… Ее ни на секунду не оставят без наблюдения.
— Так что же, вообще нет вариантов?
— Я же говорю — МЕСТО!
— Ну-ка, объяснись.
— МЕСТО, где она сможет под полным контролем своих стражей, ну, если не передать какую-то информацию, так оставить запоминающийся, необычный след, на который мы непременно выйдем очень быстро.
— Все равно непонятно!
— А я, кажется, начинаю догадываться, — протянул Виталий. — Это должно быть обязательно общественное место! Причем такое, что миновать его на пути в «закордонье» у всей группы вряд ли будет возможность. Об этом, по крайней мере, Алексеева сможет позаботиться.
— Вот! Умница, Виталик. Ну, что, Вадик, назовешь такое МЕСТО?
— Погоди-погоди… — Аракчеев поднял глаза к потолку, потом зачем-то понюхал пустую рюмку и уверенно изрек: — Это таможня! Или любой пропускной пункт.
— Точно!
— Галинка, даже под надзором, запросто сможет организовать там нужный скандальчик. Вот его-то мы всегда отследим. Хотя на их пути будет достаточно много всяких КПП и таможен.
— Ты ее недооцениваешь, Вадька! Она ведь тоже станет рассуждать, ставя себя на наше место. И найдет единственный ход. Смотри!
Талеев снова взялся за атлас:
— Вот сюда она должна доставить груз. Где самый опасный участок пути?
— Разумеется, по территории Ирана!
— Точно. Значит, ее «работодатели» прикажут сократить до минимума этот кусок. А что подходящее поблизости?
Аракчеев долго и пристально разглядывал карту. Потом не слишком уверенно сказал:
— Это — порт. Как там его? А, Ноушехр.
— Отлично! Я тут, правда, уже заранее посмотрел кое-что. Во-первых, Ноушехр связан паромом с Махачкалой. Во-вторых, через него идет наркотрафик в обе стороны. И то и другое на руку Галине. А 200 километров из Грузии по территории Дагестана до Махачкалы, а оттуда преспокойно на пароме по Каспию — это тебе не 800 километров по враждебному Ирану плюс пешеходный переход их границы!
— Сдаюсь. — Вадик поднял руки. — Убедил на все сто. Галка точно так же будет рассуждать. И это совпадет с интересами грузин. — Он потер руки. — Значит, Махачкала?
— Ну, подстрахуемся на всякий случай через Куратора, чтобы ему немедленно докладывали о всяких «странностях» вдоль иранской границы на севере и еще из одного или двух портов Азербайджана: у них тоже есть морская линия с Ноушехром. В крайнем случае мы догоним группу Алексеевой на самолете. Кстати, в Ноушехре и аэропорт есть! Но, думаю, до этого не дойдет. Галчонок — очень умная девочка.
С этим никто не спорил.
Пассажирский терминал махачкалинского морского порта с недавнего времени был оборудован самой совершенной техникой. Это совпало с открытием новой паромной линии Махачкала — Ноушехр (Иран). Пользовались ею очень разные люди, регион неспокойный, потому и были установлены новейшие рамки металлодетекторов и дополнительные рентгеновские камеры…
Внутри терминал очень напоминал помещение современного международного аэропорта. С прекрасной зоной отдыха для ожидающих отправки пассажиров, двумя ресторанами, несколькими кафе, просторным кинотеатром и доступными офисами многочисленных сервисных служб. Множество стеклянных будок для регистрации исключало возникновение длинных очередей. Возле каждой из них находился свой транспортер для багажа и арка детектора. Дальше две линии механического транспортера доставляли людей в просторное помещение «отстойника», снабженное кондиционером и несколькими телеэкранами. Был здесь и магазин со свободными ценами.
Среди недлинной, но разношерстной очереди с чемоданами и дорожными сумками, спокойно и неторопливо продвигающейся к одной из будок, ничье внимание не привлекала группа людей из четырех человек. Среднего возраста мужчина, державшийся чуть особняком, был, очевидно, главой семейства, а два молодых парня — его сыновьями. Кем была стоящая рядом с ними женщина, определить было невозможно — ее фигуру надежно скрывал черного цвета хиджаб с чадрой — то ли жена, то ли невестка. Впрочем, можно было уловить молодой блеск в пронзительных черных глазах, едва выглядывающих над краем черной материи.