Боевые маршруты
Шрифт:
В экипаже старшего сержанта Зайчикова стрелком летал ефрейтор Михаил Коршунов. Однажды, при подходе к объекту, на штурмовик насели два "мессершмитта". Коршунов, отстреливаясь, уловил момент, когда один из них стал выходить из атаки, и всадил ему в брюхо длинную очередь. Истребитель вспыхнул и, описав дугу, свалился на землю.
Но второму фашисту все же удалось поймать кабину Коршунова в прицел. Три снаряда, пробив остекление, разорвались позади стрелка. Сам он, к счастью, остался невредим, но кабина загорелась. Не обращая внимания на огонь, Коршунов продолжал отбиваться от наседавшего противника и, только когда истребитель скрылся из виду, стал тушить пожар.
А ведь могло быть иначе. Не получив никаких сообщений от Коршунова, летчик решил бы, что стрелок погиб. С полным правом он бы покинул машину.
Отважными воздушными стрелками показали себя Березин, Нечаев и многие другие. Старшина Березин, например, совершил более ста боевых вылетов, 38 раз отражал атаки вражеских истребителей. Мы подняли на щит славы этих бойцов, обобщили и распространили их опыт.
Под Старой Руссой
Утром 14 марта после массированного ночного удара бомбардировщиков наземные войска вплотную подошли к Старой Руссе. Они прорвали вражескую оборону на р. Ловать, на участке Кобылкино - Черенчицы и стали быстро загибать фланги. К 16 марта противник отошел на рубеж р. Редья и закрепился на заранее подготовленных позициях. Теперь уже не существовало ни демянского плацдарма, ни Рамушевского коридора. Линия фронта выровнялась. Задача советских войск состояла в том, чтобы захватить плацдармы на западной стороне демянских болот, выйти на "сухую" землю, оседлать дороги, ведущие к Сольцам, Порхову, Пскову.
Выровняв фронт, гитлеровцы значительно уплотнили свою оборону, насытили ее и людьми, и огневыми средствами. Преодолеть такой рубеж было нелегко.
Хроника действий авиации 6-й воздушной армии в те дни выглядела так. В ночь на 14 марта мы совершили массированный налет на военные объекты в Старой Руссе и ее окраинах, а утром нанесли удар по основным узлам сопротивления фашистов. Всего было сделано 332 боевых вылета.
15 марта на рассвете три группы пикирующих бомбардировщиков Пе-2 и группа штурмовиков появились над вражескими аэродромами Сольцы и Гривочки. Уничтожив там двадцать самолетов, они на обратном пути подожгли эшелон на ст. Сольцы и вывели из строя железнодорожный путь на участке Шимск - Старая Русса. Истребителям прикрытия пришлось выдержать упорный воздушный бой. Первым открыл счет старший лейтенант Алексей Смирнов, по одному вражескому самолету сбили капитан Минов, старшина Сомов, майор Берко, капитан Скупченко, майор Маркитанов и лейтенант Фокин. Все они - из части подполковника Найденова.
16 марта истребители противника действовали несколько необычно. Восьмерке наших "яков", возглавляемой старшим лейтенантом Муравьевым, пришлось драться со смешанной группой, причем "мессеры" атаковали сверху, а "фоккеры" - снизу. Получилось что-то вроде шитья с двух сторон.
Наши летчики быстро раскусили эту тактическую новинку. Они вынудили противника вести бой на виражах и подняться на высоту, где "фоккеры" сразу потеряли свою маневренность.
Пока одна группа наших истребителей дралась с "мессерами" и "фокке-вульфами", вторая непрерывно атаковала бомбардировщиков. Муравьев тогда сбил два "юн-керса", а старший лейтенант Моношин, младший лейтенант Вострухин, старшина Алексеев и сержант Горобец - по одному.
В этот же день шестерка истребителей во главе с лейтенантом Скоруком сопровождала штурмовиков. На обратном маршруте командир в предвидении встречи с противником приказал старшему сержанту Гуськову и сержанту Попову подняться на несколько сот метров выше, чтобы обезопасить "илы" от внезапного нападения.
Предусмотрительность ведущего оказалась не лишней. Гуськову и Попову пришлось первым принять на себя удар и некоторое время вдвоем драться с шестеркой "мессеров". Причем два вражеских самолета им удалось сбить. Проводив штурмовиков до аэродрома, Скорук со своей четверкой вернулся на помощь товарищам. Теперь соотношение сил резко изменилось в нашу пользу.
Прибывшие на подмогу истребители смело набросились на противника и одного за другим свалили на землю всю четверку. Такого разгрома гитлеровцы не ожидали, и в тот день их самолеты в небе больше не появлялись.
18 марта 34-я армия получила приказ перейти в наступление и освободить Старую Руссу. Подготовка к этой операции усиленно велась на протяжении почти пяти месяцев, в том числе и в нашей воздушной армии. Нам противостоял довольно сильный противник. На рубеже Ужин, Медведко, Брянская гора, Соболеве, Бол. Казанка, Дмитрове занимали оборону три пехотные (30, 32 и 329-я) и две (5-я и 8-я) легкие пехотные немецкие дивизии. В армейском резерве в районе Утошкино находилась еще одна - 122-я пехотная дивизия. Враг располагал 714 артиллерийскими орудиями, 108 минометами, 60 орудиями зенитной артиллерии. А протяженность фронта составляла всего 60 километров.
Довольно мощным у противника был и авиационный кулак. По нашим данным, он имел более сотни самолетов.
Знали мы и о том, что на участке Старая Русса - Поддорье сосредоточено 14 батарей зенитной артиллерии и 25 прожекторов. Заслон довольно серьезный..
Перед наступлением я побывал в штабе фронта, уточнил задачи, вопросы взаимодействия авиации с наземными частями. Главный удар наши наносили южнее Старой Руссы, чтобы выйти затем в тыл находящейся здесь группировке. Вспомогательный нацеливался на северную окраину города.
Вечером в политотдел воздушной армии поступило обращение Военного совета фронта к войскам. Там были такие слова: "...Долгожданный час настал. Пришло время освободить от гитлеровских палачей древний русский город Приильменья Старую Руссу". В политотделе это обращение размножили и разослали по частям.
На рассвете в подразделениях состоялись митинги. Воины поклялись сделать все для того, чтобы помочь войскам в освобождении Старой Руссы.
Воздушной армии предстояло в ночь на 18 марта совместно с партизанами разгромить штаб и узел связи 16-й немецкой армии. Места их расположения мы хорошо знали. Это район Песочки (12 км юго-западнее Шимска) и совхоз Выбити (12 км северо-западнее Сольцы).
Свою задачу авиация выполнила. На указанные объекты в течение часа экипажи бомбардировщиков сбросили 13 тонн бомб. Летчики и штурманы доложили: на земле вспыхнули пожары. Но партизаны по ряду причин не могли воспользоваться суматохой, поднявшейся в немецком штабе и на узле связи. В итоге хороший замысел оказался незавершенным. Вслед за первой неудачей последовали и другие, которые в конечном итоге привели к свертыванию операции.
По плану намечалось в 5 часов утра 18 марта начать артиллерийскую и авиационную подготовку. Артиллерии предстояло разрушить укрепления и подавить огневые точки на переднем крае. Авиации указывались цели на южной окраине города. Там находились прочные кирпичные дома, в которых противник установил пулеметы и противотанковые пушки.
Перед рассветом, когда надо было вылетать, погода вдруг стала резко ухудшаться. В западных районах облачность понизилась до 100-150 метров. Местами прошли дожди, с восходом солнца все вокруг затянулось туманом. Хорошо, что ночью удалось совершить 332 боевых вылета, а перед утром поставить на восточной окраине города дымовую завесу. Под ее покровом должны были наступать войска.
Ровно в 5 часов началась артиллерийская подготовка. Сотни орудий открыли огонь по переднему краю гитлеровской обороны. Два часа длилась канонада. В 7 часов пехота поднялась в атаку и двинулась вперед за огневым валом. Теперь свое слово должна была сказать авиация. Но облака и туман прижали к земле самолеты, и ни один из них подняться не смог. Я в то время находился на КП командующего 34-й армией и с болью наблюдал, как бьет по наступающим вражеская артиллерия, вздымая к небу фонтаны земли. Лупит, проклятая, а мы, располагая солидными авиационными силами, не можем заставить ее замолчать. И это в самый решающий момент!