Бог из машины
Шрифт:
Эрна Кэдвен равнодушно созерцала из-за приоткрытой шторки окна панораму улиц Вэймса, неожиданно приятного, к слову, города, а мыслями ненадолго вернулась в полутемную комнату в Ициаре, там, на квартире, где они ночевали перед отъездом. Пользуясь неожиданной привилегией замужней женщины, Грэйн отвоевала себе отдельную спальню с настоящей кроватью, заявив, что остальные мужчины, то бишь, Удэйн, Эгнайр и Тиглат, вполне уместятся втроем в гостиной. Особенно если соорудить им из расстеленных рядом тюфяков общее ложе. Джойн, разумеется, так же необходимо предоставить возможность уединиться в отдельной спальне, так что извините, соратники, ковер вон там, а вместо покрывал обойдетесь портьерами. А у нее, у Грэйн, вообще-то брачная ночь!
Ночь, правда, получилась не столько брачная, сколько нервная,
Вот так оно и получилось, в меру весело, непринужденно и с похвальным и обоюдным старанием. И неплохо получилось, кстати. Во всяком случае, Грэйн было с чем сравнивать, точнее сказать – с кем. Лорд Конри капитану Фрэнгену и в подметки не годился, правда-правда. О чем она незамедлительно и сообщила довольно ухмыльнувшемуся супругу. Вспоминать же о Джэйффе в подобной ситуации было не только неуместно, но и бесчестно по отношению к обоим мужчинам. Разве они – жеребцы-производители, чтобы сравнивать стати? И если уж она полюбила шуриа, то почему бы теперь не подружиться с сородичем-ролфи? А разве не абсолютное доверие – основа любой дружбы? Словно прочный раствор, скрепляющий камни фундамента: убери его – и дом рухнет. Может, какой иной союз и устоял бы без доверия, но только не тот, каким связали себя владетель Фрэнгена и хозяйка Кэдвена. Ничто не будет соединять их, кроме взаимных обещаний и общих детей. В союзе равных каждый остается при своем: имущество, владения, имена сохраняются неизменны. Его и заключали-то всегда только ради детей. Пережиток тех времен, когда основной заботой эрна было обеспечить землям наследника до того, как эрн сложит голову в очередном набеге. Сейчас, когда женщин-владетельниц, а тем паче женщин-посвященных можно перечесть по пальцам, а срок жизни владетелей предосудительно удлинился, союз равных повсеместно отошел в прошлое, в ту древность, где вырастали в лучах рассвета пестрые паруса хищных ролфийских кораблей, где скалились волчьи головы на узких черных штевнях, а слова «ролфийский набег» и «смерть» звучали одинаково. Недаром даже эрн Рэймси удивленно щелкнул зубами, когда Фрэнген попросил того заверить генеральской подписью брачный договор. Грэйн и мечтать никогда не смела, что ей так повезет. На то ведь и был расчет Конри – на таких, как эрна Кэдвен, не женятся. Поищите-ка благородного эрна, кому по нраву придется глодать кости, после того как лорд-секретарь уже объел с них все мясо! Долго придется искать. А с безземельным владетельница Кэдвена соединиться в гражданском браке не могла. Так что бывший комендант с отвагой и хитростью взял – и развязал Грэйн руки. Положение ее практически не изменилось, а вот возможностей для шантажа у Конри стало гораздо меньше. Теоретически. Осталось только проверить, достаточно ли надежным будет их с Фрэнгеном совместный окоп.
«Окоп – это, конечно, хорошо, – беспокойно думала она, пока лорд-секретарь с поистине каменным лицом изучал ее доклад и молча разглядывал винтовку. – Но высовываться рискованно. Как бы пулю не поймать!»
– Итак, – с расстановкой спросил Конри, – вы ничего не хотите добавить к вашему докладу, лейтенант эрн-Кэдвен?
Прозвучало это достаточно зловеще, чтобы Грэйн прижала уши и взъерошила шерсть на
– Кое-что хочу, – спокойно молвила она и выложила на стол перед лордом-секретарем еще один аккуратно сложенный лист.
– Что это? – он придвинул к себе бумагу, но разворачивать не спешил.
– Прошение, милорд. О переводе меня из должности офицера для специальных поручений Собственной Канцелярии на какую-либо нестроевую должность.
– Вот как? – Конри ухмыльнулся: – Причина?
– Естественная причина частного характера, – выбрала наиболее обтекаемую формулировку Грэйн.
– Конкретней!
– Беременность, – с этакой мстительной ноткой мурлыкнула ролфийка. – И, разумеется, брак. Насколько я помню тот раздел устава, что касается подобных обстоятельств…
– Думаешь, что вывернулась, сучка? – ласково перебил ее Конри. – Так я тебя вышвырну со службы с позором, сорвав погоны и сломав над головой саблю. И ты сдохнешь с голоду под забором, если тебя прежде не сожрут твои же люди.
– Не вышвырнешь, – с той же лаской в голосе парировала Грэйн. – Чтобы выгнать меня с позором, тебе нужно копать, а как раз этого ты делать не станешь. Потому что тогда можно отрыть много интересного. Верно ведь, предатель?
Сказала – и только потом осознала, что именно сказала и кому. Но страха не было. Не было совсем. «Да ты же трус, Конри! Ты сам меня боишься!» – догадалась эрна Кэдвен и рассмеялась, счастливая этой догадкой. И даже когда по перекошенному злобной гримасой лицу Конри поняла, что произнесла это вслух, смеяться все равно не перестала.
– Маленькая наглая дрянь, – лорд-секретарь сплюнул и тоже ответил улыбкой: – И кто же оказался таким неприхотливым, чтобы облизывать объедки с моего стола, а? – И подмигнул этак интимно: – Или ты не рассказала этому дурачку, сколько раз я тебя поимел? Ну-ка, посмотрим, как имя счастливчика…
Быстро пробежал глазами прошение и рассмеялся уже в голос, откидываясь на спинку кресла:
– Фрэнген! Ну надо же! Этот свиновод! Спелись все-таки! Шлюха и пьяница, чье место в свинарнике, – отличная парочка. Ну, тогда понятно. Ему же не привыкать к помоям, вот и…
Договорить она ему не дала. Одна Локка знает, как удалось Грэйн разом перепрыгнуть стол и вцепиться ему в глотку, не давая ни вздохнуть, ни крикнуть, и почему на грохот падающего кресла не вбежала стража. Полно, да не убрал ли Конри от дверей охрану вообще? Лишних ушей не хотел, быть может, и лишних глаз… Очень кстати! А уж как случилось, что он не ожидал ее прыжка и не успел сразу перехватить руки, – про то, верно, и богам неведомо. Эрна Кэдвен держала лорда-секретаря за горло и рычала, брызгая слюной в потемневшее от удушья лицо:
– Заткни свою вонючую пасть, ублюдок. Ни слова о моем волке, ни единого поганого слова, ты, пес. Я тебе глотку вырву, выродок, прямо здесь, без поединка!
Но Конри уже давно не был щенком. Опомнившись от мгновенного замешательства, он вырвался и отшвырнул ее, а потом прыгнул сам, примеряясь, чтобы пнуть упавшую Грэйн в живот. Промазал. Удар прошел впустую: ролфийка увернулась, ушла в перекат и подскочила, оскалившись. Они замерли друг против друга, а потом медленно двинулись по кругу, глухо рыча и роняя капли пены с перекошенных оскалом губ на ковер.
– Сбесилась, сучонка? – отдышавшись, хрипло бросил Конри. Грэйн изрядно помяла ему горло, так что он не столько рычал, сколько сипел: – Какой поединок, с тобой, что ли? Дура, да я тебя в крепости сгною.
– Как папеньку? – насмешливо спросила эрна Кэдвен. – Решил повторить прежний опыт, да? Только ручонки у тебя коротки, трус. Я-то не мой папенька. Я же подстраховалась, – и издевательски подмигнула: – Может, стражу позовешь? Давай! Вот интересно будет послушать твоему заместителю, к примеру, как ты меня тайком за внуком Священного Князя посылал! Поделишься с братьями-Гончими, для чего это тебе понадобился потомок Вилдайра Эмриса втихаря от дедушки?