«Бог, король и дамы!»
Шрифт:
— Но… но, ваше высочество, — почти не соображая, что говорит, пролепетал лейтенант. — Зачем вам деньги?!
— А как же… — оживился Беарнец. — Купить деревянную лошадку, конфеты и печенье… А еще ленточки для фрейлин. Как вы думаете, господин де Ликур, пяти ливров на это хватит?
— Не беспокойтесь, ваше высочество, я сам все для вас подберу, — произнес шевалье, все еще не в силах прийти в себя.
— Правда?! — чумазое лицо принца просветлело. — Вы пойдете со мной в лавки? Вот здорово!
Ликур испуганно прикусил язык. Вообще-то он хотел сказать, что купит все необходимое вместо принца, однако расстраивать
К счастью, после некоторых раздумий Ликур припомнил еще одного шевалье, способного оказать содействие в столь сложном деле. Лейтенант королевской стражи барон де Нанси обладал достаточной властью и, вместе с тем, был не настолько стар, чтобы бояться совершить безумство. Однако когда Ликур постарался изложить барону свое дело, молодой человек отступил на шаг, пораженный необычной просьбой.
— Вы что, шевалье, сошли с ума?! — воскликнул барон, с некоторой опаской глядя на офицера графа де Лош.
— Но, господин де Нанси, пожалуйста, — взмолился принц Беарнский, приподнимаясь на цыпочки и стараясь заглянуть лейтенанту в глаза. — Я уже все уроки сделал. И я сегодня совсем не шалил. Честное слово!
Барон де Нанси посмотрел на принца, на шевалье, опять на принца и понял, что безумие заразно. Ему следовало немедленно оправиться с рапортом к капитану де Сипьеру, но вместо этого лейтенант только кивнул.
— Ну, хорошо, ваше высочество, идите… только ненадолго… И еще, — совсем тихо добавил Нанси, чтобы его не слышал принц Беарнский, — если с головы его высочества упадет хотя бы волос, вы, шевалье…
— Я понял, — с унылой покорностью кивнул де Ликур. — Я пойду на эшафот.
— Вот именно, — подтвердил Нанси, мысленно добавляя, что его самого в этом случае ждет как минимум четвертование. — И… умойте, что ли, его высочество… Хотя нет, не надо. Так безопаснее.
Лейтенанту пришло в голову, что в нынешнем чумазом виде принц Беарнский скорее напоминает нищего, чем принца крови, но оно и к лучшему. Зная склонности Ликура, торговцы наверняка решат, будто его милость подобрал приглянувшегося ему уличного щенка и теперь выполняет его нехитрые желания в ожидание того мига, когда роли поменяются.
Нанси тряхнул головой. Ни за что больше он не сунется в подобную авантюру, обещал себе лейтенант. Но коль скоро его угораздило вляпаться в эту — стоило подстраховаться.
— Ваше высочество, — голос лейтенанта был полон почтения. — Прошу вас сохраните эту прогулку в тайне.
Маленький Бурбон в очередной раз кивнул, и Нанси повел принца Беарнского и шевалье де Ликура к неприметной калитке. Хотя шевалье поклялся собственной головой, что все будет в порядке, а наследник Наваррского престола и вовсе не догадывался, что с ним может что-то случиться, час, пока принц и дворянин графа де Лош отсутствовали в Лувре, показался Нанси бесконечным.
Сначала лейтенант просто стоял у калитки, лишь изредка постукивая пальцем по каменной стене. Затем принялся расхаживать взад и вперед — три шага в одну сторону, три шага в другую. Наконец, начал грызть ногти, чего с ним отродясь не случалось. А потом привалился к крепостной стене и сжал пальцами виски. Раз десять Нанси собирался отправиться к капитану де Сипьеру и признаться в своем проступке, но в результате оставался на месте, боясь, что без него юный принц не сможет вернуться в Лувр. Когда без малого через час пропащие объявились, взволнованный лейтенант мог только низко склониться перед его высочеством и отмахнуться от расспросов Ликура, слегка встревоженного необычной бледностью Нанси.
Принц Беарнский, искренне не догадывающийся о пережитых лейтенантом муках, возбужденно рассказывал барону об уличном шуме, прохожих, Сене и о выстроенных на речных мостах лавках, восторженно говорил об уличных мальчишках, которые ныряли с мостов прямо в реку, и уверял, будто тоже хочет такому научиться, удивлялся, что еда, оказывается, стоит очень дорого, а ленточки и игрушки — еще дороже, но у него все равно осталось три ливра. Вывалив на лейтенанта все впечатления, малыш с благодарностью забрал из рук Ликура деревянную лошадку, еще раз пообещал лейтенанту молчать о прогулке как рыба в пироге, подхватил в правую руку доверху наполненную печеньем и конфетами корзину и помчался радовать фрейлин.
— Если вы решите устроить прогулку еще для какого-нибудь принца — на меня не рассчитывайте, Ликур, — произнес Нанси. — И вообще, займитесь лучше своими непосредственными обязанностями. А то ваш сеньор будет недоволен.
Ликур вздохнул. Нанси был прав. Граф де Лош никогда не отличался сколько-нибудь приятным характером, а после тягот тюремного заключения должен был стать и вовсе невыносимым. Офицер любезно поблагодарил барона за оказанное содействие и отправился искать человека, которого никогда прежде не видел, но которого уже от души ненавидел — шевалье де Ландеронда.
Глава 12
О прятках, жмурках и других развлечениях простых дворян, принцев и королей
Опасаясь, что от тягот тюремного заключения характер графа де Лош окончательно испортится, шевалье де Ликур был не прав. Все-таки ее величество не желала подвергать племянника лишениям. Она только хотела, чтобы Жорж-Мишель обдумал свое поведение.
Ковры на полу, огромная кровать с бархатным пологом, изящный стол, резной сундук, два кресла и табурет — следуя приказу королевы Екатерины комендант поселил арестанта в лучшей камере Венсеннской крепости, и юный шевалье не имел оснований для жалоб. Конечно, после луврских покоев графа венсеннская кровать могла показаться юноше несколько жестковатой, а ковры староватыми, однако после ночевки на полу в каморке Себастьена Мало его сиятельство рассматривал свои апартаменты с нескрываемым удовольствием, совершенно забыв, что находится в тюрьме. Опять-таки решетки на окнах могли напомнить Жоржу-Мишелю об этом печальном обстоятельстве, но так получилось, что юноша появлялся в своей камере только для того, чтобы провести ночь, а все остальное время проводил в обществе коменданта крепости, двух его дочерей или в компании молодых офицеров, вместе с которыми фехтовал, играл в мяч, прятки и жмурки.