Богач, шикарен и горяч
Шрифт:
Она уже успела позавтракать, так как первая спустилась вниз, и сейчас сидела, медленно попивая кофе.
– Хватит вам сплетничать. – Мать четверых взрослых детей, несмотря на свой возраст, стройная и экстравагантная женщина, протянула руку и забрала газету у младшего Кросса. – Завтрак – не время для обсуждения жёлтой прессы.
– Как скажешь, дорогая. – Муж спорить не стал. Зато Фил насупился и скрестил руки перед собой.
– Позже прочтёшь, и не за столом, – сжалилась матушка.
Она быстро сложила газету ровным квадратом и примостила её сбоку от чайной чашки сына.
– Ла-а-адно, – согласился Фил.
Секунду спустя он уже вновь принялся уплетать за обе щёки яичницу с беконом.
Тем временем сверху доносился громкий топот множества ног, стуки, щелчки, шелест. Привычные к подобному домочадцы даже внимание не обращали до тех пор, пока Эби не спустилась по лестнице настоящим ураганом.
– Я уже тут!
Растрёпанная. Рубашка была не заправлена в чёрную юбку, а сама девушка весело смотрела перед собой и в руках держала недостающий носок и тапочки, иными словами, выглядела крайне неряшливо.
– Приведи себя в порядок, – строго пожурила её матушка. – Иначе не сядешь за стол и уйдешь голодная.
Эбигайль недовольно скривилась.
– Ну, мама!
– Тебе уже давно пора научиться самостоятельности. – Джеки надменно приподняла брови. – Иногда мне кажется, что аист нечаянно промахнулся, подкинув в наше семейство такую невежду.
– Джес! – Старшая из семьи Кросс бросила на дочь строгий взгляд.
– Но это же правда. – Джеки в ответ лишь надменно улыбнулась. – Из всех Кроссов только Эби постоянно опаздывает и не может нормально одеться без чужой помощи.
– Идём, я тебе помогу, – за спиной Эбигайль очутилась добрая нянюшка-экономка, которая отчасти занималась воспитанием всех детей дружной семьи адвокатов.
– Вы просто её разбаловали, – поумничал Фил. – Я вон в восемь лет уже сам одеваюсь и умею готовить завтраки.
– За что мы тебе очень благодарны. – Джером одобрительно посмотрел на младшего брата.
Тот был одет в клетчатую рубашку с коротким рукавом и длинные шорты на подтяжках. Идеально белые носки подняты на середину голени, а тапочки, как и положено, надеты на обе стопы.
– Бери пример с Фила, Эби.
– Ага, щас! – огрызнулась виновница обсуждения. – Я, между прочим, создаю вам работу. Вчерашний арест миссис Оберхолен – это моя заслуга. Поэтому папа сегодня будет представлять интересы города.
– Я бы был тебе благодарен, если бы ты меня ставила в известность о подобных делах, – тихонько попросил её отец. – Потому что эта многоуважаемая семья платит нам заработную плату из казны.
– Не так, дорогой, – не согласилась матушка. – Они лишь сидят на своих должностях и подписывают бумаги. А Эбигайль поступила правильно. В нашем городе нет места разврату и изменникам.
– И это говорит мать четверых детей, – тихонько проворчала экономка за спинами хозяев.
– Спасибо, Гремма, я всё слышу, – по-доброму ответила ей мама Эбигайль.
– Не все люди сильные и волевые, как вы, – позволила себе высказаться экономка. – И они порой совершают ошибки. Не надо их за это наказывать. Иначе на свете не останется ни одного человека, который не отсидит на скамье подсудимых благодаря стараниям Эби.
– Но есть те, кто нарушают законы, – молодая девушка упрямо уставилась на экономку. – Их не я придумала. Я лишь им следую.
Громкий вздох послышался отчётливо.
– Дорогой? – уточнила супруга у главного Кросса в семье. – Что не так?
– Я лишь понял: мне в очередной раз придётся ходить по краю, как в тот раз, когда Эби чуть не посадила мэра за решётку.
В столовой дома знаменитых адвокатов Нанса нависла гнетущая тишина.
– Будь с ними помягче, и всё обойдётся, – посоветовала старшая дочь отцу. – Или, если хочешь, я возьму это дело на себя.
– Нет, Джеки, я справлюсь.
Эрни Кросс удручённо посмотрел на свёрнутую газету.
– Даже не представляю, как ты узнала об этом.
– Всё просто – я лишь уловила слухи в ближайшей питейной! – довольная собой Эбигайль громко похвасталась. – Одна из негласных заповедей любого сыщика гласит: «Молчи и слушай, слушай и молчи».
– Хорошая заповедь, – согласился Джером. – Только ты её почему-то соблюдаешь на работе, а дома напрочь о ней забываешь.
– Ну вот, – недовольно ответила Эби. – Так и знала, что ты не воспримешь мои слова всерьёз. Вы вообще меня всерьёз не воспринимаете! А я уже пять лет работаю в полиции нравов.
– И это, безусловно, похвально, – согласилась Фелиция Кросс с дочерью. В следующую секунду она бросила строгий взгляд на старших детей, уточняя: – Не так ли, Джес, Джером?
– Да, матушка, – ответили оба в один голос.
– Что ж, на этом и закончим, – подытожила Фелиция.
– А как же я? – удивилась Эби. – Я ещё не позавтракала!
Экономка только-только подвязала шелковый поясок на юбке красивым бантом, а сама Эбигайль закончила натягивать непослушный носок, стоя на одной ноге.
– Таковы правила, дорогая, – строго ответила ей мать. – Хочешь завтракать – спускаешься вниз вовремя.
– Одетая как положено, – добавила старшая дочь.
Эбигайль насупилась, но в этот раз промолчала. Она уже придумала план, как выкроить время до работы, чтобы успеть забежать в местную пекарню.
«Решено, отправлюсь сразу на пляж сторожить женскую секцию от подглядывающих настырных мужланов», – подумала так Эби.
Напоследок она бросила недовольный взгляд в сторону старших брата и сестры, прежде чем вперёд всех выскочить на улицу, чтобы постараться хотя бы не опоздать на работу. Мало кто знал, но ради этого Эбигайль каждый день прилагала невероятные усилия. Срезала путь тут и там, несясь, очертя голову, по пока ещё безлюдным улицам Нанса. Прыгала через заборы, а иногда даже босиком переходила вброд местную речушку, лишь временами полноводную.