Богатых убивают чаще
Шрифт:
— Пошли?
— А клевый ты, мужик, получился. С тобой можно и поприкалываться, — неожиданно заметила Анастасия.
В ответ Евгений криво усмехнулся. Все с тем же тяжелым скрипом открылась дверь, и они вместе вернулись в бесконечно огромный рыцарский зал, обдавший их запахом начищенных стальных клинков и жарящегося в очаге мяса. Непроизвольно Евгений стал искать взглядом того, кого принял за хозяина заведения — плешивого мужчину с каменным лицом. Но в зале никого не было. Внимание привлек лишь длинный, накрытый белой скатертью стол, за который могло при желании усесться человек тридцать. Он был сервирован бронзовыми кубками,
Новый скрип двери, но уже в другом конце зала оповестил о появлении хозяина. Теперь Евгений мог рассмотреть его более внимательно. Мужчина с каменным лицом уже не казался плешивым, он был подстрижен именно так, как предлагала Анастасия. Одет был в черный кожаный френч, кожаные брюки с клепками по швам и в те же «казаки», но на высоких скошенных каблуках.
— Ну, как наш сервис? — спросил он. Евгений пожал плечами.
— Знаю, знаю, не трахнул… бывает, — продолжил, снисходительно похохатывая, хозяин. — Ладно, это не самое страшное в твоей жизни. Уж поверь мне. Хочешь сигару?
— Не курю.
Хозяин пыхнул ему в лицо дымом.
— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет. Правда?
— Вы хотите меня убить? — прямо спросил Евгений, стараясь скрыть дрожь в голосе.
Каменное лицо хозяина не выразило никаких эмоций. Лишь в тусклых глазах с набрякшими веками сверкнули стальные клинки жестокости. Он смерил взглядом Евгения, словно прикидывал, трудно убить такого клиента или нет. И спокойно заключил:
— Так просто, приятель, от меня не отделаешься.
— Да кто вы?! — не выдержав нервного напряжения, Петелин неожиданно для себя перешел на крик.
Вернее, на истеричный визг. Губы его предательски дрожали, и справиться с ними было уже невозможно.
— Пока мне непонятно, кто ты… Как говаривал мой прапор, ты — часть проблемы, или ты — часть ее решения.
Глава 9
Большой бизнес пребывал в напряжении. Неопределенность положения «Крон-банка» всем действовала на нервы. Вице-премьер Суховей молчал, и из его аппарата невозможно было выудить никакую информацию.
Взрыв на Ваганьковском кладбище взбудоражил общественность. Телевидение и газеты возвели этот террористический акт в ранг национальной трагедии. Оппозиция требовала отставки министра МВД. Версии убийства плодились с невероятной быстротой. Поэтому известие о похищении Евгения Петелина из частной клиники было воспринято как новое доказательство неспособности властей к решительным действиям.
В эти дни невероятную активность развил Геннадий Волохов. Он носился по Москве и являлся единственной надежной ниточкой, связывавшей правительственных чиновников с представителями банковских кругов. Баншику доверяли. Он был свой. Бизнес-клуб в Газетном переулке работал почти круглосуточно. Поговаривали, что именно здесь планируется пресс-конференция вице-премьера Суховея после встречи с крупнейшими бизнесменами страны.
— Ни за что не приедет, — сомневался Крюгер, выслушивая очередную порцию слухов, собранных Волоховым.
— Это, Иван Карлович, зависит от нас. Пора диктовать свою волю, пока нас всех не перестреляли, как глухарей на току, — возражал Банщик.
— И что ты об этом думаешь?
— Пока не выясним, кто украл Петелина, ни на какие контакты Суховей не пойдет. А выяснить не получается. Смеян в панике. У Симонова большие неприятности. Сароян только посмеялся над предложением обсудить дальнейшие планы. У меня такое ощущение, что ликвидация Артема лишь первое звено широкомасштабного заговора. Но пока не могу нарыть ни одной ниточки, ни одной зацепки.
Крюгер машинально постукивал носком туфли по булыжнику, словно собирался ударить по нему, как по футбольному мячу. Через стеклянную конусообразную крышу зимнего сада медленно просачивались сумерки. Водопад монотонно сбрасывал потоки воды в каменный прудик, своим шумом напоминая о суетности жизни. Слова Банщика мало что значили для Ивана Карловича. Крюгер не исключал причастность к заговору самого Волохова и боялся попасться на его удочку.
Беседа, утомлявшая обоих своей бессмысленностью, была прервана появлением нежданного гостя.
— Господин Сароян, — объявил управляющий клубом.
Иван Карлович и Банщик удивленно переглянулись. Волохов хотел было заверить, что не договаривался о встрече, но в зимний сад стремительно вошел Артур Александрович.
— О, и Иван Карлович здесь! — воскликнул он. — Что же это происходит? Цирк какой-то? Вы-то как считаете?
Такой напор для обычно сдержанного президента Межбанковской ассоциации был нехарактерен и свидетельствовал о крайней встревоженности. Свои действия Сароян согласовывал только с Белым домом и никогда не советовался с коллегами по бизнесу. При этом был весьма осторожен и немногословен.
— Вы о чем? — пригладив беспалой рукой шевелюру, уточнил Крюгер.
— Э, давайте прямо поговорим. Гена, пусть подадут коньяк.
Волохов понял, что его присутствие нежелательно, но решил остаться, сделав застывшему в дверях управляющему знак рукой. Сароян взглядом осудил упрямство Банщика, однако настаивать на конфиденциальности разговора с Крюгером не стал, понимая, что в создавшейся ситуации это будет напоминать секрет полишинеля. Подождал, пока появится поднос с напитками, сделал несколько глотков коллекционного «Ани» и перешел к делу.
— Все попрятались по норам. Такое впечатление, что страну бросили на произвол судьбы.
— Вы имеете в виду нас? — продолжал тем же недоверчивым тоном Крюгер.
— Я имею в виду тех, кто не улетит отсиживаться в Швейцарию.
— Сейчас не время. Да при желании и там найдут.
— Вот и я о том же, — вздохнул Сароян и как-то нервно затряс все еще черной как смоль бородой. — А потому давайте, Иван Карлович, попробуем поговорить по возможности откровенно. Пока мы не выясним, кто «наехал» на «Крону», правительство не предоставит никакого лимита доверия.