Богатый, сильный, одинокий
Шрифт:
– Так вы ответите на мой вопрос прежде, чем я буду отвечать на ваши?
– мягко, даже как-то вкрадчиво, спросил Маккойл.
– Нет, - сказала я, после того, как пригубила напиток.
– Почему?
– Не хочу.
– Может быть потом?
– с надеждой во взгляде спросил он.
Я пожала плечами:
– Может быть.
– Хотите рому?
– неожиданно для меня спросил он.
– Ямайский, очень-очень вкусный.
Я нахмурилась:
– Вы меня споить, что ли, пытаетесь?
– Зачем мне это?
– в свою
– Понятия не имею. Может, чтобы я стала поразговорчивее. А может, чтобы меня соблазнить.
– Интересные перспективы...
– он обаятельно улыбнулся.
– Мне нравится...
Я повернулась к огню, взяла кочергу и задвинула поглубже прогоревшее с одного конца полено. Затем повернулась к нему и сощурив глаза, спросила:
– Не боитесь, что я вам кочергой врежу?
– Нет, - сказал он с улыбкой.
– Не боюсь. Дальше-то что вы будете делать?
– А вдруг я после этих суток в одиночестве на острове стала психопаткой и мне теперь пофиг, м?
– Ну, во-первых, ударить кочергой меня вам удастся только сзади, это сто процентов...
– Да ладно?
– угрожающе спросила я.
– А вы попробуйте.
Секундная пауза, глядя друг другу в глаза, и я, резко взмахнув кочергой, опустила её на широкое плечо этого нахала... точнее опустила бы, потому что он совершенно спокойно, очень умело и потрясающе быстро её перехватил ладонью, сжал в кулаке, чуть повернул его и кочерга вывалилась из моих разжатых пальцев. Он убрал её подальше от меня и холодно сказал, вперив в меня свой пронзительный взгляд:
– Больше так не делайте.
Я опустила глаза.
– Значит, со мной можно что угодно вытворять, а как в ваш адрес поступила угроза, так сразу "больше так не делайте"?
– Угрожать вы можете сколько угодно. Если это вас развлечёт или поможет отпустить обиды. Но вы попытались ударить, это другое.
– Вы сами предложили, - вполне резонно возразила я.
– Не думал, что вы посмеете.
– Посмела, ещё как.
– Я заметил.
Теперь он стал заметно более колючим.
– Слушайте, я понять не могу, что вам мешало начать общаться со мной сразу нормально?
– спросила я.
– Зачем нужно было подсовывать мне эту отвратительную ходячую манию минета?
– Я отвечу на этот вопрос после вашего ответа на мой. Не ранее. Точка.
– А я не желаю вам сейчас на него отвечать, - сказала я.
– Шах и мат.
– Хорошо, - примирительно произнёс он.
– Не отвечайте. Так вы будете ром? За компанию, потому что я - буду.
– После вина-то?
– ехидно поинтересовалась я.
– Там гранатовый сок.
– Ага... Для сердца полезен, да?
– Просто вкусный.
– Я смотрю у вас тут все фанаты этого сока.
– Вы про Романа?
– Угу, - ответила я.
– Про него.
– Слушайте, я так понимаю, что я вам не нравлюсь. Ок, никаких проблем, не буду навязываться.
Он встал.
–
– Вы прекрасно видите, что нравитесь. Но я на вас в сильной обиде. Сядьте. Вы ещё не ответили на мои вопросы. А мне нужны эти ответы. К тому же вы обещали.
– Обещал, - вздохнул он.
– И за что же вы на меня в обиде? За то, что я не планирую связывать жизнь с женщиной, которой нужен не я, а мои деньги и статус? За то, что я дважды очень, вы даже не представляете насколько, обжёгся? А потом безвылазно сидел на острове, не веря женщинам вообще? Да сама Игра появилась, как следствие того, что в юности моя пылкая любовь популярно объяснила мне, что я парень конечно хороший и она бы безусловно осталась бы со мной, как и клялась мне когда-то, нежно глядя в глаза, но надо смотреть правде в глаза: я беден, перспективы туманны, а у неё есть ещё один хороший друг, который нежно любит её и она думает, что для серьёзных отношений он подходит куда больше?
– Нет, - наконец перебила я этот нескончаемый поток вопросов и жалости к себе.
– Не за это.
– А за что тогда?
– За то, что вы заигрались. Я могла умереть.
Он повернулся ко мне и абсолютно серьёзно посмотрел мне в глаза.
– Вы не могли умереть.
– Откуда такая уверенность?
– Да всё, что происходило после вашего первого отказа - вообще не планировалось. Паника и экспромт. Вы были постоянно на виду. Лучшие врачи и команда дежурных спасателей не смыкали глаз вместе с вами. Да и я тоже не спал. Вы задали жару, нечего сказать. Вам ничего не угрожало вообще. Огромная часть психологического давления - это ваши надуманные фантазии и страхи. А физического воздействия к вам никто не применял и вы это прекрасно знаете. И препон в рамках передвижения на острове вам никто не строил. За исключением замка и его близлежащей территории.
Я молча сверлила его взглядом.
– Не надо злиться. Я же говорю, у меня было много причин поступить так, как я поступил. И ни одна из них не была направлена против вас. Да, вам нахамили и не раз. Да, вы испугались загримированного актёра. Да, вы не полезли в джунгли за едой и не ходили к пляжу, где была доступная вода, хотя о его наличии вам даже не намекнули, а сказали прямым текстом. Да, у вас забрали пару предметов одежды, косметичку и не ловящий сеть смартфон и документы, точнее вы сами их отдали, но лишь для того, чтобы вы их не намочили и не потеряли.
– Смотрите-ка, какая забота, - процедила я.
– Да. Забота. Просто вы о ней не знали.
– В сарае тоже была она?
– Слушайте, если бы вы полезли с лодкой в океан, вы бы значительно усложнили задачу по своевременному спасению вас от любой реальной опасности. Мы бы просто могли не успеть. А прикол с фоткой был только для того, чтобы вы как раз поняли, что вы всё время под наблюдением и помереть вам тут никто не даст.
– "Прикол с фоткой", значит?
– злобно спросила я.