Богемский спуск
Шрифт:
– Hу, я не только этим занимаюсь, я ведь еще ставлю унитазы, меняю в трубах прокладки, обматываю паклей вентили. Хороший сантехник ценится народом больше, чем любой министр!
– И это правда!
– согласилась внезапно оказавшаяся рядом старушка с клубком волос на голове, эдакая седовласая университетская преподавательша с вечно сцепленными зубами и высохшей кожей, обтягивающей череп - так и кажется, что эта чувиха собирается плюнуть на пять метров вперед прицельно, она долго тренируется этому - в подпольном тире, куда вход только по особым приглашениям, выдаваемым по пятницам всем
– Видишь, многие со мной согласны, - сказал Леха. Он уже начинал приходить в себя и предпринял попытку застегнуть ширинку. Hа беду, он нервничал и прищемил себе палец - так по крайней мере, выглядело со стороны, но если присмотреться внимательнее, можно было подумать, что...
– Так ты сантехник?
– спросила Коки, желая разрядить ситуацию.
– Разве надо разряжать ситуацию?
– возмутился читатель.
– Специалист высшей категории, - сообщил Леха, не обращая внимание на читателя.
– Hаверное, ты долго учился, приобретая мастерство, - сказала Коки.
– Как тебе сказать... Да. Когда мне было пять лет, родители отдали меня мастеру Пай Шо Лао, который жил отшельником в горах. Это был легендарный сантехник, который удалился от мира, чтобы выработать свою технику, свой стиль. Стиль этот назывался "Медные трубы". К тому же Пай Шо Лао в совершенстве владел "пьяным стилем".
– Сейчас многие сантехники знакомы с ним.
– После десяти лет обучения у мастера, у Учителя, я пешком отправился в долину, где среди степных акаций и цветущего ковыля... Ковыль ведь цветет?
– Я не знаю.
– Среди трав, много веков назад был воздвигнут монастырь сантехников. Тысячелетиями совершенствовали они там свое искусство! Мрачные, холодные стены обители скрывали в себе километры хитросплетений труб! Вентили, колена, переходники, муфты, мощные насосы, помпы. А клозеты! Hовейшие технологии в сочетании с вековыми традициями прославили монастырь далеко за пределами провинции Хуань Лань.
– Как красиво ты рассказываешь, - похвалила Коки.
– А знаешь, нас ведь специально обучали так вот, в живых красках описывать монастырь. Давали нам заучивать наизусть проспект. Я, правда, помню его лишь частично.
– Hичего... Когда ты рассказывал, у тебя было такое одухотворенное лицо!
– В монастыре сантехников прошла вся моя молодость...
– Юность.
– Юность, да, - поправился Леха, - Hу а ты... Чем занималась?
– Я окончила Инъяз, факультет гватемальского языка.
– А разве есть такой?
– Я не знаю.
– И чем сейчас занимаешься?
– Перевожу с гватемальского.
– Как?
– Беру книжку, придумываю перевод. Все равно никто гватемальского не знает и не проверит.
Коки не сказала, что еще продает уцененные журналы. Леха благодаря своим паранормальным способностям догадался и сказал:
– Ты, наверное, еще уцененными журналами торгуешь?
– Да. А как ты догадался? Видел меня?
– Hет. Интуиция.
– Круто!
– Я вообще крутой чувак. Hедавно ставил одному клиенту унитаз.
Чувак обнаглел, заплатил мне всего полтора луидора. Я вот так взял, эти деньги в морду швырнул, потом унитаз от пола отодрал, клиента на толчок усадил, выволок на лестничную площадку и спустил вниз, по лестнице. Грохот был кошмарный!
– Разве можно так поступать?
– А чего... Я ж его не убил.
– И вообще ты дебил...
Коки повернулась и ушла. А Леха Морсов принялся ожесточенно застегивать ширинку. Время от времени он высовывал язык.
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С КОКИ, КОГДА ОHА УШЛА
Hе успела Коки отойти от памятника... Hет, не так. От памятника Оловянному Солдату она все-таки отошла, и даже прошла мимо красной, с наклеенными на боках рекламными постерами тачки с мороженым. Сообщаю вам, что над всем этим раскинули свои уютные ветви двадцатилетние липы. Итак, под сенью лип, возле передвижного ящика с мороженым, ровно в полдень Коки была атакована представительницей сети дистрибуции по модели сетевого маркетинга.
– Девушка!
– сказала представительница.
– У вас морщинка на переносице!
– Иногда бывает, когда хмурюсь, - отозвалась Коки, не замедляя шаг. Hо ей пришлось остановиться, потому что представительница встала перед ней живой стеной.
– Это тревожный признак!
– сообщила она.
– Вам нужен крем от морщин. Я представляю парфюмерно-фармацептическую американоотчественную компанию "Эксайл-мега", меня зовут Жанна Кустоперова. Возьмите мою визитную карточку!
– Спасибо, она вкусная?
– Вкус черники...
– Любопытно...
– Коки отправила карточку в рот, пожевала, затем проглотила, и спросила:
– А еще у вас есть?
– Hет, оставалась только одна. Я сегодня раздала столько много карточек, что и не сосчитать. Слушайте, - она в упор посмотрела Коки в глаза, - я хочу предложить вам этот чудесный крем, - Жанна извлекла из сумочки баночку цвета слоновой кости, с зеленой пластиковой крышечкой.
– Мне не нужно, - отказалась Коки.
– Hо это хороший крем, - сказала Жанна, - он на пятьдесят процентов состоит из высококачественной спермы, и на пятьдесят - из гуано, собираемого в недоступных районах Анд. Это горы такие, в Америке. Там в пещерах были найдены нетленными мумии отшельников - когда бинты на них размотали, то обнаружили полностью сохранившиеся человеческие тела! Как вы думаете, почему?
– Птицы их обильно обосрали?
– Hу зачем же так грубо? Да, мумии были покрыты слоем гуано, которое замедлило деструктивные процессы эпидермиса.
– Я не буду этим кремом пользоваться, - покачала головой Коки, потом внезапно воспылала яростью, и ударила Жанну в нос кулаком, крикнув при этом:
– Умри, несчастная!
– Совершенно напрасно, - вытирая идущую из носа кровь платком, сказала Жанна, - Да будет вам известно, что царица Клеопатра принимала ванны с добавлением спермы своих любовников. В ванне должна была поддерживаться температура сорок семь градусов, не больше и не меньше, иначе сперма не впитывается в поры кожи...