Боги Бамиана
Шрифт:
Танцы как в индийском фильме ……
Проснувшись, в воскресенье в палатке и убедившись, что личный состав, на удивление, на месте я решил, что пора плавно начинать готовиться к понедельнику. Для начала хотя бы не похмеляться. Конечно, тут же появился Сафон и спросил:
– Что будем делать с вином?
– С каким вином? – Поинтересовался я – С тем, что нам презентовали благодарные аборигены. – Сказал Роберт, выбираясь из палатки с двумя котелками, наполненными, по всей видимости, презентом. А после того как нос уловил аромат содержимого, то как временно исполняющий обязанности командира подразделения, я решительно и кардинально поменял своё решение. Мудро рассудив, что воскресенье ещё даже не обед. И что в понедельник всё будет намази. Выпив местного нектара и затянувшись «казбеком» 8 ,
8
Казбек – марка папирос.
– Сорок литров! – Раздалось из палатки:
– Вернее тридцать девять, и это только у нас. А что творится в других палатках, я даже думать не хочу.
– Не хочешь, не думай, а мне по должности положено думать, как в понедельник в шесть утра, край в полседьмого, выглядеть прилично. При наличии такого количества спиртного. И находящихся, под его воздействием, моих братьев.
Понедельник начался с газовой атаки. В половину седьмого утра все проснулись от грохота и дыма, очень быстро наполнявшего собой палатку. Все кроме Феликса спали одетыми. Он выбежал в трусах и сапогах с формой под мышкой. Одеваясь на ходу, Феликс встал в строй, в полном обмундировании. Из пяти палаток, досталось только нашей. Приехав утром и не увидев ни часовых, ни дневальных, ни дежурных гвардии старший прапорщик Коростылёв огорчился. Подъехав к нашей палатке, он засунул глушители своего мотоцикла вовнутрь и, начал газовать. По газовав ещё пару минут после того как все построились. С лучезарной улыбкой, не предвещавшей ни чего хорошего, гвардии старший прапорщик стал перед строем. – Равняйсь, смирно!– Скомандовал я и, печатая шаг, пошёл докладывать.
Двадцать пять чисто выбритых, подшитых, выстиранных, выглаженных, в начищенных сапогах десантников, замерли в строю. – Товарищ гвардии старший прапорщик, за время Вашего отсутствия, происшествий не произошло, личный состав, готовится к приёму пищи, после утренней пробежки!
– Какой пробежки?! – Заорал возмущённый моей наглостью прапорщик. Ты чего мне голову морочишь? Где часовые? Почему на КПП никого нет? Почему….
Тут его взгляд упал на мой единственный козырь. Выполненный по всем правилам инженерной науки, окоп для стрельбы, стоя. С ячейками для стрельбы и, не перекрытым блиндажом. Не перекрывать я решил специально, потому, что и так много сделали. Честно говоря, момент с КПП, я как то, упустил и не назначил на понедельник часовых. Меня спас Гусар, сказал, что часовой он. И, что в момент, когда Гвардии старший прапорщик приехал, его растолкали для смены караула. Прокричав это в лицо, обалдевшему от его наглости прапорщику, Гусар убежал на пост. Гвардии старший прапорщик молча пошёл вдоль окопа. Не успел он пройти несколько шагов, как шум подъезжающего автомобиля заставил его бегом вернуться к строю.
– Смирно! Товарищ гвардии капитан, за время Вашего отсутствия происшествий не произошло, личный состав готовится к приёму пищи.–
Отрапортовал он вылезшему из машины ротному.
– Вольно. Вижу, хорошо позанимались с личным составом. Окоп сделан на славу.
Тут его речь прервал сигнал автомобиля со стороны КПП. – Товарищ гвардии капитан, разрешите обратиться к товарищу гвардии старшему, прапорщику.
– Разрешаю.
Подбежавший с КПП Гусар, повернулся к прапору: – Товарищ Гвардии старший прапорщик, там «бабай» с арбузами подъехал, просит поскорей разгрузить. – С какими на хрен арбузами? – Непонимающе спросил прапорщик. – Не знаю, говорит, завгар отправил. – Сделав придурковатое лицо Гусар продолжил – Ещё трёх баранов пригнали и, сказали, как арбузы разгрузим, ещё машину картошки привезёт. – Какая картошка, какие бараны? Разрешите разобраться, товарищ гвардии капитан.
– Разрешаю. Взвод вольно, разойдись, ефрейтор ко мне.
Я подбежал к ротному и, отдав честь, начал: – Товарищ гвардии капитан. Ефрейтор ….. – Вольно. Надеюсь, среди мирного населения жертв нет? –
Обеспокоенно спросил ротный.
– Никак нет товарищ гвардии капитан. Все мероприятия, выполнены, в рамках шефской помощи, местному населению.
–
Отрапортовал я, и сам удивился тому, как складно получилось. – Какие такие мероприятия? С этого места подробнее.-
Заинтересованно
Пришлось мне, какую – то часть правды рассказать. Вкратце я поведал командиру о том, что у меня кончилось курево, и что по пути до магазина и обратно мне, пришлось, совершить кучу добрых дел. Посмотрев на баранов, которых уже привязывали к ПХД 9 и на ЗИЛок с арбузами, который расторопный прапор подогнал к столовой. Без единого матерного слова гвардии капитан вынес вердикт:
– Я не сегодня родился и, понимаю, что правды от вас, не дождёшься. Строй подразделение.
9
ПХД – походная кухня.
– Взвод строиться!– Скомандовал я.– Товарищ гвардии капитан, личный состав по вашему приказанию построен.
– Взвод смирно. Слушай мой приказ. – Ротный взял под козырёк и сказал:
– Гвардии старшему прапорщику Коростылёву за успешное выполнение поставленной задачи объявляю благодарность с занесением в личное дело. Ефрейтору Перстневу, рядовым Ишмухаметову, Сафонову и Мамаеву увольнение до двадцати ноль-ноль. Остальным задача на сегодня: – Разгрузить продукты питания, перекрыть блиндаж и до отбоя свободное время. Разойдись.
*** За неделю до отправки в Афган, в сапёрной роте, осталось двадцать (деревянных) дембелей. Из ста пятидесяти, сто тридцать были уже за речкой. Начиная с августа, сначала на замену убитым и раненым забрали десять человек. Потом в сентябре тридцать, потом ещё тридцать. Короче, на конец октября, «деревянных» 10 дембелей в роте, осталось двадцать человек. Сто пятьдесят новобранцев уже расположились, в кубриках роты, на наших кроватях. А мы, оставшись не у дел, проживали, кто в каптёрке, кто на чердаке. Нам объявили, что через неделю, максимум две, будет отправка в действующую армию. А пока утренняя пробежка и приём пищи с подразделением. Остальное время не попадаться на глаза начальству. В противном случае мы будем припаханы, на отработку, какого-нибудь, крайне полезного норматива … Намёк нами был понят правильно. И потянулись дни безделья, в ожидании, отправки на войну. Андрюха Сафон к тому времени, служил писарем, в штабе. Однако, всё свободное время, он проводил в роте с пацанами. В один из этих дней, подходит он ко мне и говорит: – Что после завтрака, делать собираешься? – Не знаю, может, в каптерке посплю. – Ответил я.– Потом проснусь, может, что-нибудь, придумаю. А ты?
10
« деревянный» дембель. – в Ферганской учебке солдат ожидающий отправку в войска.
– А я, предлагаю тебе вот что. Пойдём со мной. Привезли триста новобранцев, поможешь переписать. Я на тебя приказ в штабе возьму, что ты мне в помощники прикомандирован. Всё чин по чину.
– Конечно. Чем валяться в душной каптёрке, или на пыльном матрасе, на чердаке, ожидая отправки, я пойду и помогу тебе, брат. – Всё какое – то разнообразие.
В зале летнего кинотеатра части, разместилось триста выстриженных, под ноль, новобранцев. В одинаковой новенькой форме, с одинаковыми стрижками, они со сцены виделись мне однородной, зелёной, безликой массой.
– Неужели, полгода назад, мы были такими же? Слышишь Андрюха?
– Слышу, давай работать.– Проворчал Сафон, раскладывая на столе, листки бумаги
И мы начали работать. Сафон называл фамилию, а я следил, чтоб человек, услышавший свою фамилию, поднялся на сцену, сказал свои данные писарю и вернулся в зал. Через три часа Андрюха, должен был, передать, списки в штаб. Он сосредоточенно заполнял бланки вновь прибывших бойцов, а я, стараясь придумать себе, занятие разглядывал зал летнего кинотеатра. Когда перепись данных только началась, попадается мне знакомая фамилия, Брюнин Алексей. Я переместился в зал и, выяснил, что с Алексеем мы прекрасно знакомы по московскому штукатурному ПТУ. Он и парни вокруг него, естественно, начинают расспрашивать меня про здешние порядки. Честно сказав им, что для начала сержанты выкачают из них все бабки, я ни капли не солгал. До принятия присяги, из новобранцев, выкачивались бабки. Всеми способами.