Боги и Боты
Шрифт:
— Бл…! Я и не знал.
— За мат с ваш штраф — 100 юаней. И ясное дело, что не знали. Все данные сканирования вашего мозга показывают, что нарушение закона произошло по неведению, то есть не-за-ве-до-мо.
— Ну, слава боту!
— Боту? Это вы сами придумали? Смешно.
— Да… — мне было не до смеха. — Ну и что теперь? Вы меня отпустите?
— Пока нет. Прошу ознакомиться с основными правилами: во-первых, вы, как человек, проживающий на территории государства, обязаны зарегистрироваться в спутниковой системе обнаружения личности. Для этого вам в кровь вводят нано частицы,
— Да делайте, что хотите. Всё, что угодно, только отпустите меня… и Сирену тоже.
— Сирена?
— Я видел, как её уводили…
— Гражданка, которая вас укрывала?
— Да…
— Аааа… минуточку… Сирена Пэрис… Ну да… Что касается её, то она нарушила закон сознательно, а не по незнанию, то бишь за-ве-до-мо, и будет, разумеется, наказана.
Вот фашисты!
— Эй. Не ругаться здесь! Даже мысленно… Не забывайтесь! Мы — служба исполнения. И лишь обеспечиваем закон своими действиями. А сам закон принят и признан народными представителями того обществом, в котором вы находитесь. Вас что-то не устраивает в нашем обществе?
— Всё окей… Я искренне прошу прощения у вас и у вашего общества. Просто скажите, «Что ей грозит?»
— Суд может вынести постановление о запрете общения с вами. Но есть и другой вариант — понижается тестостерон в крови, повышается конформизм и в результате — гражданка становится идеальным членом… ха-ха, каламбур получился… ну, вы поняли… общества. С вами или без вас.
— Скорее всего, без меня.
И зачем я ей — без авантюризма и нонконформизма… на меня нашла какая-то страшная тоска и печаль.
— Не корректируйте её!!!
— Что-что?
— Не меняйте её! Прошу вас и общество! Я готов самоустраниться… если нужно что-то подписать, я готов… мы не будем видеться… пусть так… только не надо её корректировать.
— Ну что ж. Это меняет дело. А… нет. Стойте. Только что буквально мне сообщили, — я услышал, буквально, как он шелестит какими-то бумагами, — есть ещё одно обстоятельство.
— Какое?
— Согласно документам обследования должен сообщить вам, что… задержанная гражданка… в некотором роде… ммм… беременна.
— Не может быть!?
— Всё так. Сканирование показало — это самая ранняя стадия развития плода… ребёнок, кстати, ваш.
В сердце вдруг резко стало горячо, будто что-то загорелось, и я почувствовал нехватку воздуха.
— Ну, так что же, гражданин? Вы по-прежнему готовы отказаться от общения с матерью своего будущего сына?
Я молчал. Я не мог, не то чтобы говорить, даже подумать о чём-то. У меня будет ребёнок… сын…
Какое значение имеет теперь всё остальное?! Но… они хотят знать, что я решу. Мне надо принять решение… Я могу отказаться от неё, чтобы сохранить ту личность, которая и привела к этой ситуации. Чтобы она сохранила решимость что-то изменить… Но, если я откажусь, она останется одна… ей придётся самой воспитывать моего ребёнка и, кто знает, это может также лишить её решимости… Голова разболелась… Я не мог думать, не мог сохранить хладнокровие в такой ситуации…
— Эммм… Может, вы хотите встретиться с ней, прежде чем примите окончательное решение?
— Конечно! Да! А… это возможно?
— Да. Конечно. Вам только надо зарегистрироваться, и вы сможете пообщаться.
— Давайте тогда скорее!
— Как скажите.
В комнату вошла женщина-бот в медицинском халате, — какой-то театр абсурда, достала ампулу и наполнила шприц чем-то вязким. Меня не покидала мысль, что я нахожусь в каком-то сне. Что я сплю, и мои видения становятся всё менее и менее правдоподобными. Бот воткнула мне в вену иглу и запустила в кровь вязкий жидкий нано-комп. Затем протёрла спиртом ранку и освободила мне руки, ноги и голову от захватов. Я тут же встал.
— Следуйте за мной.
У неё даже какие-то сексуально-металлические нотки в голосе присутствовали.
Я пошёл за ней, разглядывая стройные обнажённые ноги робота, в длинный тёмный коридор, который совсем не отличался той самой больничной чистотой и экологичностью, которую я первоначально принял за свойство всех современных помещений. Нет. Будущее было не таким, каким показалось изначально. Оно было грязным и циничным… Здесь были обычные двери с замками и обычные полицейские-манипуляторы. И я должен был в нём научиться выживать! Да! К чёрту сентиментальности. Мне нужно приспособиться и выполнить свою миссию. Чтобы вести людей за собой, я должен стать одним из них. Должен стать таким же циничным и чёрствым.
Наконец, мы зашли в одну из камер, где в углу на обычной пружинной койке, ссутулившись и с мокрым от слёз лицом, сидела Она. Уже не в своём больничном халатике, а в какой-то серо-зелёной мешковатой накидке и… босиком. Разглядев в полумраке меня, Сирена вскочила и бросилась мне навстречу. Я прижал её к себе.
— Здраст-вуй, — сказала так специально ради меня, а не это своё «Прива», какая хорошая.
— Здравствуй, девочка моя, — я обнимал её, понимая, что делаю это в последний раз… обнимал, также осознавая, что внутри у неё теперь есть частичка меня.
— Чта с нами будит?
Это, прям, какая-то мелодрама, у меня даже глаза прослезились.
— Ты знаешь закон?
— Дива мне гварила… — Сирена стала всхлипывать.
— Сирена. Главное — это ребёнок. Всё остальное не имеет значения… мы должны принять решение, которое бы помогло ему появиться на свет…
— Да-да. Иа панимаю… ребионка ни будит, если иа изменус.
— Ты понимаешь?
— Да. Другаиа ат ниво аткажетса… Иа панимаиу… Ми болше не увидимса. Паетому ти и пришол?
Она вытерла слёзы, отстранилась и посмотрела на меня совершенно серьёзно и с полной решимостью.
— Да… поэтому. Прости меня, Сирена… и… прощай? — комок в горле мешал произносить слова.
— Пра-счай, — она сделала шаг назад, и я перестал видеть её заплаканное лицо.
Я почувствовал, что где-то вдали начал нарастать какой-то шум… он был похож на шум прибоя. Но у него был некий ритм, который становился всё более и более отчётливым,… перед глазами всё помутнело, и весь мир показался нереальным,… восприятие смазалось, Сирена всё отдалялась и отдалялась, а тьма сгущалась… и наконец…