Боги, пиво и дурак. Том 3
Шрифт:
— Ты хочешь поговорить об этом? — ускоряя шаг, спросил я, не оборачиваясь.
— Нет, — ответил Графыч, чуть подумав.
— Вот и я о том же, — сказал я.
— Ой, да ладно! Вы — обалденные! — воскликнула демоница, ничуть не отставая от нас, хотя ступала при этом своими босыми ножками как-то странно, на носочках, как балерина.
— Да уж, — вздохнул Графыч. — Подумаешь — легендарную школу сломали. А в остальном — так нам цены нет...
Мы спустились в холл по лестнице — после миротворческого землетрясения она уцелела удивительно хорошо.
— А ты и правда — та самая кривоногая и конопатая Алика?.. — робко спросил, наконец, демоницу Кевин.
Девушка остановилась. Потом одним движением будто телепортировалась к парню и, схватив его, совершенно безвольного, за горло, выпалил:
— Больше никогда не смей меня так называть! — выпалила она.
— А ну отпусти! — прикрикнул я на свою подопечную.
Демоница покорилась без возражений. Потом мило улыбнулась и сладко поцеловала Кевина в губы.
— Я больше так не буду, не бойся, — сказала она парню. И, зыркнув на меня из-за плеча, чуть тише добавила. — Просто сразу убью, чтоб не мучился, и все.
И, продолжая пританцовывать на цыпочках, поспешила за мной.
Когда мы вышли в холл, следом за нами с грохотом кто-то помчался вдогонку и звонко крикнул.
— Так это вы?!
Руди. Ну конечно, куда же без него?
— Да, это мы, — ответил я. — И, если хочешь, ты можешь пойти с нами.
— Хорошо! — с ходу согласился мальчишка. — А куда? Что вообще случилось-то, и откуда взялась эта дамочка в трусах?..
Алика облизнула зубы.
— Это тебе не просто какие-то трусы, юноша, — сказала она Руди. — А униформа суккуба. Чуть больше уважения к старшим, ладно? А то я рассержусь.
— Не трогай ребенка! — возмутился Кевин.
— Пфф, — фыркнула демоница. — Не будь таким озабоченным. Я просто пытаюсь положительно повлиять на подрастающее поколение.
— Ну давай, повлияй на меня — я не против, — расплылся в двусмысленной улыбочке мальчишка.
И тут же огреб звонкую затрещину от Кевина.
— Эй!.. — обиженно воскликнул Руди.
— Хватит уже пререкаться, нужно ускориться! — не выдержал я. — Потом друг друга перевоспитывать будете!
В холле на нас выскочило еще трое наставников. На стенах и полу засветились скрытые до сих пор начертания, но тут Алика щелкнула тонкими пальчиками с длинными коготками — и вся троица расплылась в улыбках и принялись настойчиво искать личного счастья в собственных штанах.
— Фу, какая же мерзость, — скривился Кевин. — Идем, нам сюда...
Дверь в проход, ведущий к зоне экспериментов, была отлично задекорирована парой массивных скульптур, изображавших юного ученика на коленях и мужика в хламиде, подающего ему толстую книгу. Нырнув статуям за спину, мы очутились возле небольшой арки и следом за Кевином поспешно вошли в нее.
Серый обшарпанный коридор и вправду оказался
Примерно в полусотне шагов от входа мы обнаружили жирную трещину. Она пересекала пол и разрезала правую стену до потолочных начертаний. Рядом лежало несколько небольших валунов, вывалившихся из образовавшейся щели, и двое наставников — молодой бородатый и старый сморщенный старик с пергаментно-желтой кожей и запавшим беззубым ртом.
Наклонившись, я пощупал им обоим шеи, пытаясь обнаружить пульс.
Успешно.
Старик, судя по отсутствия каких-либо внешних повреждений, потерял сознание просто с перепугу. Молодому досталось больше — ему прилетело каким-то камешком по ноге и по затылку, но пульс оставался ровным и четким, как удары барабана.
— Живые? — с надеждой в голосе спросил Графыч, который явно испытал острое чувство вины при виде этих двоих.
— Живые, — подтвердил я. И заглянул в трещину на полу. Она уходила в бесконечную тьму и, казалось, не имела дна...
И тут до меня дошло, что точно такая же была и у меня в комнате. И в коридоре.
То есть проломы в стороны, которые сделала Алика своими крыльями, вели в соседние комнаты. Но трещины вниз независимо от этажа сразу вели прямиком в царство Аида!
Разве такое бывает?..
— Странно, — проговорил я, нахмурившись. — Такое ощущение, что вся конструкция этой предвариловки на самом деле устроена совершенно иначе, чем кажется изнутри. Каждый этаж словно висит в гулкой пустоте.
Эрик присел рядом. И, просунув руку в щель, попытался ощупать стенки этой самой трещины, но рука прошла сквозь темные очертания серого камня.
— В пустоте — или во тьме... — задумчиво проговорил он. — Но ведь мы, по идее, в ладонях Эреба. Поэтому тьма здесь может быть где угодно, вне зависимости от природных законов.
— А ну-ка погоди, — я вытащил из кармана монету, чтобы швырнуть ее в щель и попытаться услышать, отыщет ли она дно, поскольку видимое и реальное в этом месте явно не совпадало.
Но прежде чем бросить вниз, я уже по привычке подкинул монетку ногтем, мысленно поставив на орла.
Только в этот раз я как-то криво ее подбросил — так, что она упала не в ладонь, а со звоном отлетела в сторону и покатилась по каменному полу.
Кевин остановил ее ногой.
И я отчетливо увидел, что выпала решка...
Скрежет камней заставил меня вздрогнуть.
Озираясь по сторонам, мы с Эриком прижались к целой стене, пытаясь сообразить, что вообще происходит. И в этот момент выход из коридора завалило невесть откуда взявшимся валуном, который будто бы кто-то аккуратно придвинул к выходу.
Графыч дернулся к проходу, но я удержал его за плечо.
Потому что в это самое мгновение и Руди, и Кевин, и валявшиеся на полу наставники вдруг превратились в бледные силуэты и растаяли в воздухе, как туман.