Боги, пиво и дурак. Том 8
Шрифт:
Барон усмехнулся и опрокинул в себя весь оставшийся в бокале ром.
— Все их видели. И я — в том числе.
— Они тоже взорвались?..
— О нет, они остались. То ли конструкция удивительно прочная — не то что храм паучихи, который размело по королевству, так что клок ее паутины долетел до столицы и зацепился за шпиль главного архива, как флаг. Я собственными глазами видел. То ли врата принципиально не являлись целью этой пространственной революции.
Я нахмурился.
— Значит, у наших все хорошо? — спросил я Демку. — По идее, если порталы разлетелись, а врата остались, то и Ли с Альбой, и Нергал должны быть в порядке!.. — и тут же ужаснулся. — А вот Арахна сожрет меня к чертовой матери, когда вернусь… Возьмет в рабство и заставит личным
— Ну-ну, — отозвалась Деметра, ласково погладив меня по плечу. — Тебе не стоит сильно переживать об этом. Хотела бы я взглянуть на ту Арахну, которая рискнет здоровьем пожелать в рабы моего любовника.
Пропустив ее комментарий мимо ушей, я, повернувшись к барону и буквально напал на него с расспросами, позабыв на мгновение и про Бельского с дворецким, и про свои заботы здесь:
— Что еще ты там видел? Что произошло?
— Полагаю… Ты не обновишь мне бокал?
— Бухалово! — раздраженно махнул я рукой, и нетерпеливо подвинул ему материализовавшийся бокал. — Ну?
— Полагаю, вы об этом должны знать куда больше, нежели я. Почему небо стало золотым, а солнце — черным, почему схлопнулись порталы и отчего в воздухе так резко и сильно запахло энергией, что некоторые смертные дышали ртом, как вынутые из воды рыбы. Впрочем, — задумчиво добавил он. — это могло быть просто от шока.
— Ты можешь прямо сейчас узнать, как там сейчас? У тебя ведь с той стороны осталась копия!
— Я тебе что, королевская доска? — обиженно отозвался Самеди. — Нет, я божественная сущность! И раздвоением личности не страдаю. Но, простите, когда мне на голову приземлился херувим, я принял решение о решительной и срочной эмиграции. И вот я здесь. Так что каким был следующий этап армагеддона, мне, к счастью, не известно.
Тут Бельский кашлянул. И своим хриплым, дребезжащим голосом спросил:
— Не жалеете о своем выборе? Как видите, наш мир не приспособлен для непосредственного существования в нем богов. Кстати, хотел спросить: с кем я имею честь общаться? Никто из вас так и не представился.
— О, какая неизвинительная оплошность с нашей стороны, — отозвался скелет. И, приподнявшись из-за стола, отрекомендовался: — Барон Самеди, в простонародье — барон Суббота. Позвольте, я представлю вам моих спутников: великая богиня Деметра, некромант Алекс Длиннобородый и Даниил, ученик бога Сета и жрец Нергала.
Глаза старика заблестели еще сильнее прежнего. Усмешка тронула губы. Лицо оживилось. Свет делил его на две половины, ярко высветляя изрезанную глубокими морщинами правую сторону, и сохраняя в тени левую. И сейчас, с этой усмешкой на губах, он казался одновременно и древним философом, и хитрым демоном.
Впрочем, скорее всего так оно и было на самом деле.
— Какая… какая невероятная удача для меня встретиться с вами, — проговорил он, неподвижными глазами уставившись в одну точку. — Богиня жизни и бог смерти, вместе, в моем доме. Такого момента стоило ждать…
— Думаю, с нами теперь все более-менее ясно, — сказала Демка, нахмурившись. — А вот нам ваше имя, к сожалению, ни о чем не говорит. Что за силу вы представляете, и как вам удалось создать стражей?
Старик медленно повернулся к богине.
— Нам?.. Нет. Их создали вы. Или тот, кто создал вас. В любом случае, насколько я знаю, стражи в нашем мире были всегда. Как вирусы. Или, скорее, антитела. И когда с той стороны приходил очередной пророк, наполненный чужеродной энергией до краев, они, как чума, гнали его по миру.
— Вы сказали, что являетесь тринадцатым пророком Эреба, — вспомнил я. — Что это значит?
— Это значит, что много столетий назад к нам пришел его пророк, наделенный силой и властью. И я в нашем мире являюсь двенадцатым преемником этого звания.
— Звучит так, будто это какое-то обычное дело, — заметил я.
— Да, ничего удивительного. В былые времена такие пророки приходили часто, иногда даже небольшими группами. Они рассказывали о богах и демонстрировали чудеса. Правда, последние лет двести этот поток иссяк. Но,
— Прекрасно, — пробормотал я. — А ведь мне когда-то на полном серьезе говорили, что попасть в донорский мир невозможно. Вот только на деле оказывается, что народ только так шастает между мирами — и бессмертные, и смертные!
— И все — обреченные, — сказал старик. — Те, кто несет на себе печать другого мира и другую энергию, становятся добычей. Пока хватает сил, они убегают. Пытаются сражаться, хитрить, просчитывать ходы наперед. Но потом начинают уставать. И совершают ошибки. Кто-то через месяц. Кто-то — через год. Похоже, боги не предупреждают своих пророков о том, какая участь их ждет. Зато, вероятно, обещают славное возвращение домой после успешно проведенной агитации. Однако история знает только два задокументированных случая таких возвращений. Первый из них известен как взятие пророка Илии. Тогда отверзлись небеса, из ослепительного света спустилась огненная колесница — этот эпизод хорошо описан в Библии. Второй случай был в Теотиуакане. Тогда пророк Великого Змея Кетцалькоатля увел в открывшийся портал целый народ. А местные историки до сих пор ломают голову и придумывают самые дикие объяснения, почему целый город внезапно опустел. Отсюда у меня вопрос. Вы ведь планируете возвращение домой? Вы упомянули в своей пылкой беседе врата перехода, которые остались открытыми. Стало быть, у вас есть возможность воспользоваться ими?
Мы переглянулись.
Как по мне, так этот дед задавал довольно странные вопросы. А еще мне не нравился долгий взгляд, которым он смотрел на Деметру. Не будь он без пяти минут покойником, я бы подумал, что она ему нравится.
— Мы непременно вернемся домой, когда решим свои задачи, — ответил я.
— Как интересно, — задумчиво проговорил старик.
— А мне интересно, как так вышло, что стражи вам подчиняются. Что это за способность такая?
Бельский вздохнул.
— Это… долгая история. Моя способность управлять стражами… Не вполне моя заслуга. В некотором смысле это дар. Или наследство.
— В смысле?..
— Я позволю себе начать издалека. Как всем известно, человек по своей природе — существо жадное. И тщеславное. Глядя на то, как божественные силы воскрешают мертвых, создают храмы в пустынях, насылают и прогоняют чуму или поворачивают реки вспять… Людям нашего мира тоже захотелось овладеть этими способностями. Так появилось множество самых разных мистерий. Что только там не практиковали! Начиная с людоедства и заканчивая медитацией и полным отказом от пищи… Методом проб и ошибок люди научились накапливать в себе крохи подобной энергии и истончать тела, чтобы не держать свет в глиняном горшке. Чтобы он мог светить. Чтобы видеть то, что вокруг, и влиять на тех, кто рядом… — голос Бельского звучал негромко и расслабленно, будто он пересказывал древнюю легенду своим правнукам на ночь. Иногда его дыхание сбивалось, и тогда он останавливался, чтобы отдохнуть, и в тишине звучал хрипловатый присвист, вырывающийся из его груди. Вот и сейчас он приостановился, чтобы отдышаться, и продолжил: — Это был успех. Но он требовал очень строгой аскетичной жизни, а отдача в конечном счете оказывалась не так уж велика по сравнению с теми чудесами, что могли творить гости из вашего мира. А потом пришел первый и истинный пророк Эреба… Он научил нас привлекать и удерживать стражей. Ведь эти сущности, как оказалось, по своей сути — порождения тени и мрака. Некоторых удалось даже приручить. Это был опыт, изменивший многое… Воистину бесценные знания. Например, о том, как можно передавать энергию по наследству. Первый пророк думал, что местные люди — как дети… Как же он ошибался. И когда среди его последователей произошел раскол, самые талантливые и целеустремленные из них наглядно показали наставнику, как можно подкорректировать ритуал. И что есть способы получить энергию из другой сущности даже вопреки его желанию. Думаю, он очень удивился, когда увидел первый в истории кровавый подвал, построенный учениками для своего учителя. Увы! Люди во все века не стеснялись убивать пророков…