Боги тоже не люди
Шрифт:
Эния сникла. С одной стороны она понимала, что Ясенке не с руки обманывать ее, тем более в таких вещах. Но до конца поверить в подобное не могла, не хотела, и не будет верить. И пусть все Эрлы мира хоть треснут от своих идей по швам, она не созреет до двоемужства (трое мужества и…великие предки четверомужества) ближайшую тысячу лет, а то и более.
И тут прервав ее размышления двери кабинета самопроизвольно отворились и голос Дубовика позвал ее внутрь.
На этот раз Ясенка не пошла с нею. Лишившись даже столь малой поддержки. Эния почувствовала
Ослепительной красоты мужчина. Он был соткан из порывов ветра. Сам и вся его одежда были полупрозрачными, вместо волос с его головы ветром срывало облака. То кучевые, когда он хмурился, глядя на Хозяина Леса, то тут же ставшие перистыми, когда его небесно синий взор прояснился, обратившись на нее.
— Эния Веларис? — Сильф шагнул к ней, и тут же ее сарафан затрепало, пришедшими в движение потоками воздуха.
Она растерялась, не зная как положено приветствовать элементала, и потому поступила как ее учили. Присела перед ним в глубоком реверансе, на миг склоняя голову и тут же опять подняла, чтобы смотреть в его необыкновенное лицо. По которому, от ее поступка в прямом смысле пробежали тучи где-то глубоко в груди глянул гром и молния осветила кабинет.
— Ворт, осторожно, ты меня подпалишь ненароком. — Полусмеясь, полусерьезно проговорил Дубовик.
— Не говори ерунды. — Отмахнулся Сильф и удивленно выгнул брови, глядя на нее, все еще стоящую в поклоне. — Встань, о прекраснейшая, и больше так не делай, если не хочешь намеренно меня унизить.
— Простите. — Эния окончательно смутилась, поняв, что допустила ошибку. Из-за спины элементала воздуха ей ободряюще улыбнулся Дубовик и она немного воспрянула духом. — Я не хотела вас оскорбить.
— Дубовик! — Ворт повернул удивленное лицо к древню. — Она что? Совсем ничего не понимает?
— Прости, неразумное дитя. — Дубовик встал с кресла и подошел к ним ближе. — Она впервые в жизни знакомится с твоим народом, так что ошибки неизбежны. Эния, душа моя, знакомься Ворт Кир Мэрдок, Где Кир означает то же что и твоя приставка Тери, а Мэрдок имя дома, к которому он принадлежит. И поскольку его статус гораздо ниже твоего, это он должен обдувать твои ноги, а не ты его.
После этих слов Ворт опустился перед ней на колено, и она действительно почувствовала, как легкий теплый ветерок прошелся по ее босым ногам, проник под сарафан раздув его своим потоком и Эния мучительно краснея, так как под тонкой тканью у нее не было ничего кроме нее самой, инстинктивно отвесила сильфу оплеуху.
Она думала, ее рука пройдет сквозь него как сквозь воздух, но встретила на воем пути вполне осязаемого мужчину, у которого от ее удара голова дернулась с такой силой, что все облака отлетели в сторону, явив ее взору гладкую лысину, на которой тут же начали появляться новые облачка.
— Вот это удар, Тери. — Ворт потер щеку, ставшую багрово синей, как закат и в полном восхищении посмотрел ей в глаза. — Такая малышка, кто
— Это точно. Наша Эния маленькая да удаленькая. — Дубовик говорил о ней так, как будто она была его дочерью или внучкой. Кажется, и этот уже мысленно записал ее в члены своей семьи. — Увидел все что хотел? Теперь вставай, поговорим о деле.
— Я не полечу с ним. — Вдруг заупрямилась Эния.
— Почему? — Удивился Дубовик. — Он хороший, а то что пошалить любит. Так все сильфы такие, других не сыщешь.
— Я сказала, не полечу, пока не пообещает больше меня не лапать.
— Тери, у меня в мыслях даже не было. — Начал оправдываться Сильф, но увидев два гневных взгляда, ее и Дубовика сник.
И вдруг облака на его голове превратились в тучи, и пошел дождь, мгновенно намочив пол и образуя лужи. Хорошо Дубовик не держал ковров, предпочитая вместо них теплое полированное дерево, а то б намокли, суши их потом три дня и три ночи.
— Простите Тери. — Прекрасные глаза сильфа молили о прощении. — Я так много слышал о вашей красоте, что просто не смог сдержать природного любопытства. И должен признать, на этот раз слухи даже приблизительно не передали всего, что я увидел…
— Естественно. — Огрызнулась Эния, не находя в веселье Дубовика лично для себя ничего смешного. — Ведь сплетники не лазят ко мне под юбку, чтобы потом воспевать все мои прелести.
— Простите!
И Ворт стек на пол в один миг превратившись в небольшой смерч. Подхватив ее в свои объятия, он оторвал ее от пола и закружил по комнате, и кружил до тех пор, пока она не рассмеялась, перестав злиться. Ощущения надо признать были весьма и весьма приятные, словно ее ласкали руки мужа, и она заподозрила, что этот нахал опять ее облапил. Вот же фрукт, тьфу ты, сильф.
— Все Ворт! Все! Поставь меня на пол, я больше не злюсь! — Какой тут злиться тут драпать надо, пока не изнасиловали так, что она и не заметит. Демон его знает, как оно бывает у духов воздуха, уж точно не как у людей.
— Какое счастье. — Сильф тут же выполнил ее просьбу и поддерживая, чтобы не шатало, принял свой прежний, почти человеческий вид. — Не бойся лететь со мной. Я понесу тебя как птицу, о моя прекрасная Тери.
— Нет, уж спасибо. — Эния отошла от ненормального мужчины под защиту Дубовика. Тоже древень с большим приветом, но он хоть ей знаком, а этот… — Мне не светит быть вороной. Лучше я полечу с тобой по-своему.
И вдруг шальная улыбка появилась на ее губах, в глазах заплясали демонята, а голос тал томным и чувственным как никогда.
— Тебе понравится, сильф.
Мдаааа слышал бы ее сейчас Зарим. соблазняет мужчину не до конца понимая, чем все это закончится. Ну да ладно, потом разберемся. Главное Ворт пришел от ее слов в полнейший экстаз. И вдруг на нее с потолка посыпались слегка потрепанные полевые цветы, словно их только что сорвал ветер. Как романтично!
— Ну что? Теперь приступим к обсуждению плана по взятию неприступной цитадели Темных? — Прервал их игры Дубовик.