Богини славянского мира

Серяков Михаил Леонидович

В Словакии, Польше и Галиции Турицы праздновали в начале мая или на Зеленой неделе. Хоть память о том, какому мифологическому существу посвящался данный праздник, сохранилась у всех трех частей славянства, единства в его календарной приуроченности уже не было. На Украине, по свидетельству Гизеля, Тура-сатану вспоминали на святки (с 25 декабря по 6 января) и в этот же период на Руси в ХIХ в. проходила игра в быка, речь о которой пойдет ниже. С другой стороны, «Словарь русских суеверий» связывал Тура с семиком. Как будет показано ниже, данный праздник, по мнению ряда исследователей, восходил к эпохе матриархата, в силу чего почитание на нем священного животного, связанного с Великой Богиней, представляется довольно естественным. Западные славяне праздновали Турицы в начале мая или на Зеленой неделе, а сербы – от Сретенья до Великого поста. По всей видимости, единство в календарной приуроченности праздника в честь Тура у славян было нарушено влиянием христианского календаря.

С образом дикого тура генетически

связаны образы домашнего быка и коровы. С индоевропейских времен корова символизировала собой плодородие и изобилие в космическом масштабе. Интересно отметить, что первоначальным общеиндоевропейским термином, обозначающим быка и корову без различия мужского и женского рода было kou-: др. – инд. gauh «бык, корова», авест. gaus «бык, корова», др.-в. – нем. chuo (нем. Kuh), др. – англ. cu (англ. cow) «корова», ст. – слав. govezdi «крупный рогатый скот», др. – русск. говядо «бык». С другой стороны, в названии коровы, как свидетельствует сравнительная этимология, подчеркивалась ее рогатость: и.-е. k(h) e/or-u- «рогатый», хет. karauar «рог», греч. , алб. ka «вол», прус. curwis «бык», польск. диал. karv «старый ленивый вол»⁹⁵.

Выше мы уже видели, что как тур, так и бык соотносились в народных загадках с громом и молнией. Во Владимирской губернии тучи перед грозой назывались быками или бычками⁹⁶. Во многих районах Вологодской области до сих пор грозовое облако либо первую тучу перламутрового цвета, являющуюся предвестником сильной грозы, называют «бык», «бычок» («Бычок постепенно небо закрывает»), а про сумрачное небо говорят, что оно «бычится» («Ноне весь день небо бычится»)⁹⁷. Русская загадка показывает, что корова могла соотноситься и с солнцем: «Бурая корова через прясло глядит». С другой стороны, известно болгарское поверье, что луна во время затмения превращается в корову, которую тотчас начинают доить ведьмы и приготовлять из ее молока целебное масло⁹⁸. На связь коровы не только с женским началом, но и с небесными светилами в Древней Руси указывает то, что в славянском погребении женщины со стоянки Нефедьево, датируемом XII в., были найдены бусы с пятью металлическими привесками, на трех из которых были изображены головы коров, а на двух других – лунница и шестилучевая звезда.

О связи коровы с небесной сферой говорит и дошедшее до современности название насекомого, известного на Руси как «божья коровка». В других индоевропейских языках оно носит либо аналогичное название (болг. божа кравица (кравичка), польск. boza kr'owka, литов. dicvo karv'yt"e, румынcк. vaca domnului – «корова (-ка) бога»), либо названия, указывающее на ее принадлежность божеству (серб. – хорв. божjа овчица, нем. Herrgottschaffchen – «овечка бога», франц. b^ete `a bon Dieu – «животное бога», indragopa – «та, чей пастух Индра») или связь с женским персонажем (латыш. m^arite, лит. dicvo mar'ytе – «божья Марьюшка», нем. Marienk"afer – «жук Марии», англ. lady-bird – «птица богоматери», lady-bug – «жук богоматери»). В качестве причастного небу и божеству существа, божья коровка передаёт ему просьбы людей и, как следует из отечественного детского фольклора, приносит людям еду: «Божья коровка! Улети на небо, принеси нам хлеба, чёрного и белого, только не горелого…»⁹⁹.

С другой стороны, русские заговоры при доении сравнивают корову с землей или горой: «…Как с места на место земля не шевелится, так бы и любимая скотинка (чернушка, пеструшка и пр.) с места не шевелилась… Стой горой, дой рекой, озеро сметаны, река молока…» В Архангельской губ. был известен следующий заговор на отпирание молока у коровы:

Стоит коровушка горою,Бежит молочко рекою,По пенью и по коренью,И по светлому по каменью.Так бы бежало у (имя коровы) молоцко.

С этим представлением можно соотнести сербское предание о держащих землю четырех быках: черном (на западе), сивом, половом (на юге), белом (на севере) и красном (на востоке). Они стоят в желтой воде, которую они пьют, но когда быки от старости ослабеют, то у них подкосятся ноги, земля треснет и будет Всемирный потоп¹⁰⁰. В этом же регионе было зафиксировано еще в 1940 г. представление о связи мифического быка с водами: «В Подриме, в с. Црна Враня, существовало поверье, что из большого источника выходил когда-то огромный бык и нападал на сельских волов. Один человек надел своему волу на рога железные наконечники, и вот этот вол забодал быка. Тогда источник пересох и был безводным десять лет. Село уже хотело выселяться. Принесли в жертву «курбан» (жертвенное животное), и вода снова появилась»¹⁰¹. Таким образом, мы видим, что бык в славянской традиции мог соотноситься не только с верхней, но и с нижней сферой бытия. Наконец, загадки показывают, что рассвет или день мог ассоциироваться у восточных славян с быком или волом: «белый вол всех людей поднял»; «лысый вил усих людей звив» (День); «белый бык в окно тык»; «сирий бык у вокно ник» (Утренний рассвет)¹⁰².

Одновременная соотнесенность коровы в славянской традиции с солнцем, луной и землей, а быка – с небом, подземным миром и днем, наводит на мысль, что в древности корова могла олицетворять собой всю вселенную в целом. В пользу этого предположения говорит и символика обрядового кушанья – коровая, название которого было образовано от названия коровы. Именно коровай объединяет в своей символике как дневные, так и ночные небесные светила: «Во многих местах М. и Б. России коровай знаменует собой все небесное семейство: солнце – мужа, луну – жену и звезды – их детей. В углубление, сделанное в коровае, вделывают приготовленные из теста изображения солнца и луны»¹⁰³. Интересно отметить, что связанный с короваем обрядовый фольклор соотносит его с раем. А.А. Потебня, анализируя народное творчество, отмечает: «Коровай прямо называется раем, т. е. небом:

Ой же раю ж то мой, раю,Пшеничный короваю!¹⁰⁴

Обращался к этому образу и Н.Ф. Сумцов: «Объяснением коровайного рая могут служить те песни малорусския, где говорит коровай:

Ой бувал же я та на чистесеньким полю,Ой видал же я месяц над зорою.

Так как коровай бывает на небе, вблизи месяца, и потом оказывается в печи, то естественно признать за ним способность самостоятельного движения»¹⁰⁵.

Рис. 2. Каргопольская вышивка с изображением рогатого идола (рогатой богини?)

Как и в случае с туром, материалы из разных концов славянского мира указывают на былое обожествление быка. В Черногории вол был одним из главных участников праздника «Божич» (Рождества). Вечером накануне этого праздника, когда «члены семьи окончат ужин и развеселятся, кто-нибудь из старших домашних незаметно уходит к скотине, берет вола… покрывает всего различной одеждой, а голову убирает платками и какими-нибудь цветными лоскутами и в таком наряде вводит его в дом. Старшие крикнут: «Божич (т. е. сын бога. – М.С.) идет!» Дети всполошатся и с напряжением ждут появления Божича, а увидав всем им знакомого быка, простодушно кричат: «Каков то Божич? То есть наш Мацоня (имя быка)!»¹⁰⁶ После этого подводили вола к огнищу, надевали ему на один рог хлеб и гадали по поведению животного. В русских заговорах про коров говорится как «милой боженой скотинушке», а болгары в XIX в. запряженных волов называли не иначе, как «ангелами»¹⁰⁷. Кроме того, мусульманский автор Гардизи о славянах-язычниках писал следующее: «Они поклоняются быкам»¹⁰⁸. О значительной древности почитания быка в восточноевропейском регионе говорит и то, что на поселении трипольской культуры у реки Рось была обнаружена глиняная модель храма, украшенного бычьими рогами.

Интересно отметить, что в русской вышивке в ряде случаев центральный женский персонаж изображается в рогатом головном уборе, что расценивается специалистами как архаическая черта. При этом рогатость присуща только женским персонажам либо столбообразной фигуре, являющейся схематизированным изображением идола богини (рис. 2)¹⁰⁹. Таким образом, благодаря материалам вышивки, можно утверждать, что некоторые богини у славян также представлялись с рогами или в рогатом головном уборе. На основании этого можно предположить, что в гораздо более ранний период богиня могла также представляться в зооморфном облике, в котором она и сочеталась с богом-быком или туром. Это предположение наиболее естественно объясняет весьма устойчивую связь с образом коровы некоторых женских мифологических персонажей. Южнославянским самодивам и вилам сказания постоянно приписывают коровьи или ослиные копыта¹¹⁰. Как на Руси, и в Германии долгое время считалось, что у ведьм есть коровий хвост¹¹¹. Об укорененности последнего представления красноречиво свидетельствует следующий случай: «Недавно (пишет корреспондент наш из Орла), в начале 1899 г., чуть было не убили одну женщину (по имени Татьяна), которую все считают за ведьму. Татьяна поругалась с другой женщиной и пригрозила ей, что испортит ее. И вот что произошло потом из-за уличной бабьей перебранки: когда на крики сошлись мужики и обратились к Татьяне со строгим запросом, она им обещала превратить всех в собак. Один из мужиков подошел к ней с кулаком и сказал: «Ты вот ведьма, а заговори мой кулак так, чтобы он тебя не ударил». И ударил ее по затылку. Татьяна упала, на нее, как по сигналу, напали остальные мужики и начали бить. Решено было осмотреть бабу, найти у ней хвост и оторвать. Баба кричала благим матом и защищалась настолько отчаянно, что у многих оказались исцарапаны лица, у других покусаны были руки. Хвоста, однако, не нашли»¹¹².