Богиня мести
Шрифт:
Лишь один из сидящих за столом рассмеялся, однако смеялся он громко. Это был Вебер.
— Простите, что забыл кое-что сказать вам о Холе, — перестав улыбаться, заметил Иварссон. — По всей видимости, у него прорезался комический талант. Насколько могу судить, не хуже, чем у Рене Арве Упсаля. [9]
На мгновение повисло тягостное молчание. Отрывистый, лающий смех Иварссона чуть ослабил напряжение; кое-кто за столом даже попытался последовать его примеру.
9
Норвежский
— О'кей, давайте начнем с краткого подведения итогов того, что у нас имеется. — Иварссон перекинул на планшете лист с надписью «Добро пожаловать». Следующий лист оказался чистым. Сняв колпачок с фломастера, Иварссон приготовился записывать:
— Вебер, прошу.
Карл Вебер встал. Это был невысокий человек с гривой седых волос и окладистой бородой. Голос напоминал глухое зловещее урчание, впрочем, вполне членораздельное:
— Буду краток.
— Никоим образом, Карл, — возразил Иварссон, поднося фломастер к бумаге. — Времени у тебя столько, сколько потребуется.
— Поскольку много времени мне не потребуется, то буду краток, — проворчал Вебер. — У нас нет ничего.
— Вот именно, — подтвердил Иварссон и опустил фломастер. — Что конкретно ты имеешь в виду, говоря «ничего»?
— У нас есть отпечаток новехоньких кроссовок «Найк» сорок пятого размера. Практически все, что связано с этим ограблением, преступник проделал настолько профессионально, что одно это наводит меня на мысль — размер вовсе не его. Произведена баллистическая экспертиза. Стандартная пуля калибра семь целых шестьдесят две сотых к автоматической винтовке AG-3 — самому распространенному в королевстве Норвегия оружию, которое имеется в каждой казарме, на складе вооружения, а также в доме каждого офицера запаса или же солдата «Хемверна». [10] Одним словом, никаких зацепок. Кроме того, что он как будто бы туда и не входил. И не выходил. Снаружи мы, кстати, также все тщательно осмотрели.
10
Силы гражданской обороны Норвегии.
Вебер сел.
— Спасибо, Вебер, это… э-э-э… проясняет ситуацию. — Иварссон открыл следующий лист, на котором значилось: «Свидетели».
— Холе!?
Харри еще больше развалился на стуле:
— Все присутствовавшие в банке в момент ограбления опрошены непосредственно по горячим следам, и никто из них не сообщил ничего такого, чего бы не было видно на записи. То есть некоторые таки припомнили кое-что, однако у нас есть все основания считать их показания ошибочными. Один из свидетелей видел, что грабитель уходил по Индустри-гате, однако никто этого не подтверждает.
— Что переносит нас к следующему пункту — автомобиль, — откликнулся Иварссон. — Туриль?!
Туриль Ли встала и включила проектор, в который уже был вложен целлулоидный листок с составленным ею списком легковых автомобилей, угнанных за последние три месяца. С жестким суннмёрским акцентом, четко выговаривая каждое слово, Ли объяснила, почему четыре из них она выделила в качестве наиболее вероятного транспортного средства для обеспечения отхода грабителя с места преступления. При этом сослалась на то, что все эти машины относятся к наиболее распространенным в стране маркам и моделям, все они светлые, неприметные и к тому же достаточно новые, чтобы не опасаться технической неисправности в самый неподходящий момент. Особого внимания, по ее мнению, заслуживал один «фольксваген гольф GTI». Обычно припаркованный прямо на улице, он был угнан с Маридальсвейен как раз вечером накануне ограбления.
— Налетчики, как правило, стараются угонять машины для обеспечения отхода перед самым совершением преступления, чтобы они не попали в списки разыскиваемых автомобилей, которые есть у всех патрульных полицейских, — пояснила Туриль Ли, выключила проектор и заняла свое место за столом, не забыв прихватить листок.
Иварссон кивнул:
— Спасибо.
— Вот уж действительно не за что, — шепнул Харри Веберу.
Следующий лист планшета получил заголовок «Анализ видеоматериалов». Иварссон аккуратно закрыл фломастер колпачком. Беате нервно сглотнула, откашлялась, отпила воды из стоящего перед ней стакана, снова кашлянула и, уставившись в стол, едва слышно начала:
— Я определила рост…
— Будь так добра, Беате, говори чуть громче. — Крокодилья улыбка. Беате опять закашлялась.
— Пользуясь видеозаписью, я определила рост преступника. Метр семьдесят девять. По моей просьбе Вебер перепроверил расчеты и полностью со мной согласился.
Вебер кивнул.
— Прекрасно! — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул Иварссон, сорвал колпачок с фломастера и записал: «Рост — 179 см».
По-прежнему обращаясь исключительно к столешнице, Беате продолжала:
— Кроме того, я проконсультировалась с нашим специалистом по голосовому анализу — Аслаксеном из Университета естественных наук. Он прослушал пять слов, произнесенных грабителем по-английски. Аслаксен сказал… — Беате подняла испуганный взгляд на Иварссона, стоявшего спиной к ней и готового записывать, — …что качество записи весьма скверное и она не поддается анализу.
Занесенная было рука Иварссона стремительно рухнула вниз; одновременно погас прямоугольник света, который отбрасывали на стену проникавшие сквозь окно лучи низко стоящего солнца, внезапно закрытого набежавшим облаком. В комнате повисла мертвая тишина. Иварссон шумно втянул воздух и принялся с агрессивным видом раскачиваться на мысках.
— К счастью, на закуску мы все же приберегли козырь.
Начальник Отдела грабежей и разбойных нападений открыл последний лист планшета. «Показания агентов наружного наблюдения» — значилось на нем.
— Для тех, кто не работает в нашем отделе, следует пояснить, что показания агентов — первое, к чему мы обращаемся, если в нашем распоряжении имеется видеозапись ограбления. В семи из десяти случаев хорошая запись позволяет установить личность налетчика, если он относится к числу наших старых клиентов.
— Даже несмотря на маску? — поинтересовался Вебер.
Иварссон кивнул:
— Хороший агент наружки опознает старого знакомого по телосложению, жестам, по голосу, по характерной манере говорить что-то в момент совершения налета — то есть по всем тем мелочам, которые не скроешь под маской.
— Тем не менее недостаточно просто опознать преступника, — вставил Дидрик Гудмундсон, заместитель Иварссона. — Необходимы…
— Именно, — прервал его Иварссон. — Необходимы улики. С помощью наших схем мы вполне можем вычислить имя преступника, однако коль скоро он в маске, а материальные улики отсутствуют, то можно считать, что в правовом отношении мы не слишком продвинулись в расследовании.