Сегодня снова жизнь предстала:Душа моя пробуждена,И вновь из нового бокалаЯ выпил нового вина.Тоска железная сгорела,Исчез сомнений жуткий дым,До старых призраков нет дела:Я вновь люблю и вновь любим…Сегодня снова близок к цели,И в сердце, только что немом,Желанья новые запели,И грянул новой бури гром.Я стану весело бродяжить,Внимая смеху детворы:Опять деревня, горка, нажитьИ в далях новые миры…Сегодня снова храм воздвижен,И Бог со мной заговорилСредь дол, лесов, полей и хижин,Меж
туч и пламенных светил.Я бедным вес до нитки роздал,При мне лишь посох да сума;Опять я — призванный апостолЗа пеньем нового псалма…Ах, нет! Давно конец забавам:Всё — сон приснившийся рабу!На мне давно истлевший саван,И я давным-давно — в гробу…Пускай другие будут в храме:Для них и жизнь, и песнь, и гром,А мне в моей проклятой яме —Лишь злая память о былом!
«Целую хладное стекло…»
Целую хладное стеклоЛюбимого портрета:Его мне время сберегло,Тебя отнявши где-то.Печаль прозрачного стеклаНе внемлет поцелую,И в сердце мертвенная мглаТомит любовь больную.Но ты безмолвна под стеклом,Как прежде ты молчала,Когда, забывши о былом,Портрет без слов отдала.Прильнув к бесстрастному стеклу,Не в силах разгадать я,Зачем любовь стремится к злу,И смерть несут объятья?Следы тускнеют на стеклеЛюбимого портрета. —Когда я буду на столе,Верни лобзанье это!
«Я гадал тебе, тихая, скорбная, милая…»
Я гадал тебе, тихая, скорбная, милая,И сказал я тебе: «Не спеши, —Всё придёт, как назначено высшею силою:Смерти нет для небесной души.Отгони ты сомнение, — грех оно, яд оно;Эти мысли, печали, — как лёд,И любовь благодатная струйками ладанаВ твое грустное сердце сойдёт.Что такое минувшее! — розовой почкоюВ нём таятся грядущие дни.Все минуты не кажутся ль этой цепочкою,Что змеится на шее? — Взгляни:Эти звенья холодные крепко так спаяны:Что их держит, чья страшная власть?Кто-то нами невидимый тронет нечаянно,И дождём они могут упасть!» —Я гадал тебе, тихая, скорбная, милая,Обо всём… обо всём… обо всём,И мечта молодая, любовь легкокрылаяЗагорались во взоре твоём.Но случилось вдруг то, что сказал я заранее,Ничего, ничего не тая:Точно волею Рока, что слышит гадания,Разорвалась цепочка-змея.И звено за звеном, как былые мгновения,Покатились, не знаю куда;И казалось, что видел угасшие тени я,Будто в час рокового Суда…Ты от ужаса вскрикнула: «Всё уж потеряно!» —Я упрямо и твердо сказал:«О, живи, моя сильная, ярко, уверенно:Бог устами моими гадал!»
«Блуждал я, не зная путей…»
Блуждал я, не зная путей;Хранил меня ласково Бог;Открыты мне души людей,Я к миру земному не строг.Знакомы мне зори начал,И ведомы бури концов:Я долго и жутко молчал,Горя от несказанных слов.Ты вспомни меня как-нибудь,Как, тихо по миру бредя,Я сердце твое отомкнутьСумел, дорогое дитя.Для счастья мне не дано сил:Плачу за обманы и зло. —А как бы тебя я любил!А как бы нам было светло!Обломки былого свежи.Всё прожито, знаю я сам:Прошедшего нет для души,Грядущего нет мертвецам…А надо и жить, и расти,И надо любить всех людей…Отец мой небесный, простиБезумие грешных путей!Слаба наша знойная плоть,Бессилен тоскующий дух,Но к нашей молитве ГосподьНе
будет, не может быть глух.
«Я жил. Я умер. Я воскрес…»
Я жил. Я умер. Я воскрес. —И в бурю жизни брошен сноваДля мук, для песен, для чудес,И не хочу пути иного.Опять! земная боль — всё та ж,Мечты вне времени знакомы:Тоска, печаль, любовь, миражИ жажда верить по-другому.Эй, раб! что было, повтори,Как будто горе будет реже:Без снов, без счастья, без зари,А раны в сердце те же, те же!Свой круг, так надо, я замкну:О, как мне в нём темно и тесно…Итак, — в загробную страну! —Живу. Умру. И вновь воскресну!
«Своеобразна жизнь! И яркой панорамой…»
Своеобразна жизнь! И яркой панорамойМелькает день за днём в лукавой пестроте;Напрасно жалкий ум, холодный и упрямый,Желает всё познать, доступное мечте…Моя любовь была то радостным гротеском,То вдруг вставал её кошмарный силуэт;То ослепленный вдруг ее безумным блескомТерял я разом всё, то сразу меркнул свет.Мне помнится, как ты Дианой в строгом стилеМой путь пересекла, метнув в меня стрелой:О, как за то потом мы горько заплатилиРазлукой навсегда и ненавистью злой!..Своеобразна жизнь! Еще одна страница,И кончена она, и Смерть захлопнет том…О, праведный Господь, не дай мне вновь родиться,Прими меня навек в лазурный отчий дом!
«Казалось нам, что только двое…»
Казалось нам, что только двоеВсего нас было на земле,А небо чёрное и злоеКривлялось хохотом во мгле.Ты так мучительно молчала,Что мне хотелось умереть.И без конца, и без началаПечаль плела над нами сеть.И холод ужаса больногоСковал мне бледные уста:Земля ждала, казалось, словаИ потому была пуста.Луна и звёзды все погасли,И Время стёрлось, без следа;Душа скорбела: не сейчас лиНачало Страшного Суда!Не будет больше светлых песен,Не будет больше светлых слов,И мир немой тосклив и тесенДля двух забытых мертвецов!..
«Давно у Господа в долгу…»
Давно у Господа в долгу,И дни мои — в кредит.Никак понять я не могу,Что жизнь ещё сулит.То будто завтра новый томДуша моя начнёт,То всё давным-давно в былом,И близок Смерти гнёт.То шлю себе за всё упрёк,То с верой в даль гляжу;То весел я, как мотылёк,То тенью вдруг брожу.Ах, кто я? — схимник иль поэт?Не знаю… Что за жуть? —Возьму ли чёрный пистолет,Иль крест и — снова в путь?В каком-то дьявольском кругуСудьба моя горит…Живу у Господа в долгу,И дни мои — в кредит!
«Плач и смех; восторг и стоны…»
Плач и смех; восторг и стоны;Шепот сердца, шум речей;Звон укатившейся короны;Лязг изношенных мечей;Песни, вздохи, гул органа,Клич пророка, зов купца;Буйный топот балаганаБез начала, без конца…В этом дьявольском концертеМысли, звуки, люди лгут;Верен только голос Смерти,Правда — только Божий Суд…
«Не знаю, как мне быть…»
Не знаю, как мне быть,Но должен, должен плыть.Небесный свод глубок,Надёжен мой челнок.Светлей, чем небеса —На мачте паруса;Как память о земле —Икона на руле.Два берега реки —Молитвы и грехи.И злится чёрный вал,И страшен призрак скал.Далёк и труден путь;А пристань… где-нибудь!