Боинг-Боинг

Комедия в трех действиях

Перевод с французского и сценическая редакция И. Именитова

БЕРНАР,

БЕРТА, его неизменная служанка 

РОБЕР (ударение на последнем слоге), школьный друг Бернара 

МИШЕЛЬ, стюардесса авиакомпании «Air France» 

МАРТА, стюардесса авиакомпании «Lufthansa» 

МЭРИ, стюардесса авиакомпании «American Airlines»

Квартира Бернара. Большая гостиная. Слева на переднем плане большой глобус и карта часовых поясов. За ними дверь в комнату окнами в сад. Это комната Бернара. Далее открытый секретер, на котором стоят лампа, стаканы, бутылки скотча и коньяка, бумаги, телефон. За секретерем - дверь на веранду. Параллельно рампе – помост. На помосте дверь, открывающаяся в обе стороны. Это дверь в прихожую. Друг против друга – двери в кухню и в ванную комнату. Всё это вместе - помост и три двери - формируют основное пространство гостиной. Платформа помоста достаточно большая, чтобы дать возможность артистам существовать на ней свободно и мобильно. На первом плане справа – дверь в столовую. На втором плане – консоль с лампами. На заднем плане дверь в комнату окнами во двор. Сбоку огромное кресло. Сбоку также стол и стул перед ним. Стул перед секретерем. Картины, цветы. Окон нет.

В первом действии атмосфера яркого солнечного дня. Во втором и третьем действиях все лампы горят в полную мощь.

БЕРНАР и МЭРИ (в юбке и блузке) завтракают. Стол, за которым они сидят, находится у двери окнами во двор. Мэри говорит с сильным американским акцентом.

МЭРИ: Как ты думаешь, Бернар, darling, я успею съесть ещё один йогурт?

БЕРНАР (смотря на часы): Конечно, дорогая… Успеешь, но давай, немного в темпе! (Встает, зовёт, приоткрыв заднюю дверь.) Берта!

МЭРИ: Обожаю завтракать йогуртами! А ты?

БЕРНАР: Не так, чтобы очень.

МЭРИ: Ты увидишь, Бернар, darling, что с тобой будет, когда ты покушаешь американской кухни и возьмешь диету, которая сделает кожу изумительной.

БЕРНАР: Стоп! Это неправильно!

МЭРИ: Что неправильно? Она не сделает кожу изумительной?

БЕРНАР: Я не о коже. Нужно говорить «ты попробуешь американскую кухню» и «сядешь на диету».

МЭРИ: Да? А почему?

БЕРНАР: Не знаю, почему. Так получилось.

БЕРТА (входя): Вы звали меня, мёсьё?

БЕРНАР: Да. Принесите ещё один йогурт для мадемуазель Мэри.

БЕРТА: Непременно. И ещё немного малосольных огурчиков, чтобы было чем макать в йогурт.

МЭРИ: Не нужно огурчики! Они ещё есть!

БЕРТА: Да? Что вы говорите! И их осталось почему-то больше, чем обычно! В конце концов, каждый ест в меру своей испорченности. Я здесь не для того, чтобы реформировать мир.

БЕРНАР: Мы в курсе… Идите!

БЕРТА: Хорошо. (Берет пустой кувшин.) Ещё кувшин того же?

МЭРИ: Да, Берта.

БЕРТА (не выдержав): Вы же заболеете, поедая всё это!

БЕРНАР: Слушайте, вас попросили принести дополнительный йогурт, не нужно болтать, нужно его принести без всяких разговоров! Вас же никто не заставляет его есть…

БЕРТА: Ещё чего не хватало!

БЕРНАР: Так, всё, быстро! Мадемуазель опаздывает!

МЭРИ: Скорей, Берта, а то я опоздаю на самолёт!

БЕРТА: Иду, иду! Нет, так решительно невозможно работать!

БЕРНАР: Что? Что опять случилось?

БЕРТА: Ничего… ничего… (Выходит на кухню.)

МЭРИ: Вечно у неё плохое настроение!

БЕРНАР: Да, и для тебя это не новость!

МЭРИ: Это раздражает.

БЕРНАР: Ну, что делать! У неё такой характер! Она такая, и всё тут!

МЭРИ: У меня такое ощущение, что она меня немножко не любит.

БЕРНАР: Ну, что ты! Просто она всегда чуть-чуть удивлена тем, что ты ешь, вот и всё. (Мэри протягивает ему ложечку для йогурта.) Нет, спасибо.

МЭРИ (продолжая завтракать): Который сейчас час, darling?

БЕРНАР: Без двадцати пяти.

МЭРИ: Ну, пора… как раз. Я не в состоянии контролировать время, когда мы вместе.

БЕРНАР: Это так приятно слышать.

МЭРИ: А когда меня нет, ты ведешь себя прилично?

БЕРНАР: Я? О чём ты?

МЭРИ: Очень-очень прилично?

БЕРНАР: Очень-очень.

БЕРТА (входя): Молочная кухня для мадемуазель.

МЭРИ: Спасибо, Берта.

БЕРТА: Что, это всё?

БЕРНАР: Нет, не всё. Принесите мне ещё кофе и лимонад для мадемуазель.

МЭРИ: Нет, darling, спасибо. Я уже выпила…

БЕРТА: Почему бы не попросить добавки? (Уходит.)

МЭРИ: Да, не очень-то она вежлива.

БЕРНАР: Ну, почему…