Боксер 3: назад в СССР
Шрифт:
Связности в его речах становилось все меньше. Ленка уже не пыталась скрыть слез, которые текли у нее из глаз.
— Дим, ты совсем… — от обиды она даже не могла толком подобрать слова.
— Слушай, товарищ дембель, ты бы за языком следил, а, — не выдержал я. — Мало того, что свою девушку обидел ни за что, так еще и сам себя непонятно кем выставляешь.
Впрочем, мой месседж до Димы просто не доехал.
— О-о-о-о-о, — Димка завелся еще сильнее. — А чего это мы ее защищаем, а? Уже все, договорились обо всем, да? Приглашеньице на свадьбу хоть пришлете? А то давно я на свадьбе ни у кого не гулял!
— Дим, хватит, я прошу тебя, — всхлипывала Ленка.
— Давай, давай, защищай своего жениха! — продолжал глумиться дембель. — А что, как тебя там… Миша! Слабо доказать своей даме, что ты настоящий мужик, а? Слабо вот, например, мне по морде дать? Или ты можешь только с чужими девчонками обжиматься, а сам чуть что — сразу в кусты? Ну давай! Чего оробел-то, король двора с гитарой? Мишка, Мишка, где твоя улыбка, — издевательски пропел он, подпрыгивая со сжатыми кулаками в стойке, очень отдаленно напоминающей боксерскую.
— Дим, лучше не надо, серьезно тебе говорю, — спокойно, но уверенно произнес я.
— А чего не надо-то, а? Струсил, что ль? Да ты не бойся, я бью-то всего два раза! Один раз по твоей тупой башке, второй — по крышке гроба, ха-ха!
С этими словами разошедшийся дембель замахнулся на меня всем корпусом, намереваясь опустить кулак мне на голову. Я рефлекторно отклонился в сторону, его кулак не нашел намеченной цели, и нетрезвая дембельская туша, которой внезапно осталось опираться только на пустой воздух, описала неведомую науке фигуру и с диким грохотом рухнула вниз. В лучших традициях кинокомедий, герой-любовник приземлился лицом аккурат в большое блюдо с остатками торта.
— Убью! Сука, ты только попадись! Уничтожу, тварь! И тебя, Ленка-с-с-сука! — бурчал он, пока остальные, бросившись к нему, начали вытаскивать его из торта и вытирать ему лицо.
— Пойдем, выйдем на пару минут, — тронула меня за локоть Ленка. — Пойдем-пойдем, он все равно сейчас никуда не побежит, я его знаю.
Я оглянулся на дембеля. Действительно, он сейчас находился в таком состоянии, что не то что бежать — ровно стоять бы уже не смог, что с успехом и доказал минутой ранее. Некрасиво вышло, но тут я ничего не мог бы сделать. Ладно. Может, хоть наконец-то нормально поговорим с Ленкой, а то все время сталкиваемся в каких-то дурацких ситуациях: то я за ней голой подглядываю, то на ее праздник припираюсь ни с того ни с сего.
Мы вышли на лестницу, спустились этажом ниже. Убедившись, что на этаже никого нет, Ленка подошла к окну — точнее, к отверстию в стене, где должно было быть окно — и задумчиво уставилась вдаль, вытирая слезы. Я медленно подошел к ней.
— Пусть остынет, — тихо и устало проговорила она. — А то он уже начал в драку лезть, сейчас еще остальных с собой увлечет, начнется бой стенка на стенку. Только массовой драки нам здесь и не хватало.
— Ну, я так-то драк не боюсь, — заметил я. — Я все-таки боксер, хоть и помладше его. И вообще, приходилось бывать в самых разных ситуациях — и ничего. Как видишь, живой и здоровый. А вот о тех, кто ко мне лез, так можно было сказать не всегда.
Девушка недоверчиво на меня покосилась сквозь слёзы, но добавила:
— Все равно. Знаешь, как раньше люди говорили? Береженого бог бережет.
Сверху продолжали доноситься выкрики пьяного Димки и голоса успокаивающих его ребят. Я выглянул в окно и огляделся по сторонам. Справа и чуть по диагонали от недостройки, в которой мы находились, стояла новенькая девятиэтажка, а за ней — еще несколько таких же. Это были обычные жилые дома: в окнах горел свет, в подъезды заходили жители, наверное, вернувшиеся с работы. Получается, здесь была задумана целая серия домов, и только последний из них по каким-то причинам не был достроен.
— А соседи-то не жалуются? — кивнул я на девятиэтажку. — Все-таки громкая музыка, крики… А там же даже стен толком нет, все слышно.
— Ну, пока не приходили, — задумчиво ответила Ленка. — Хотя да, ты прав, в этот раз они что-то разошлись. Честное слово, я ничего такого не имела в виду! Я думала, мы просто всей компанией посидим, выпьем, потанцуем, пообщаемся и все! А он, гляди, как завелся…
— Это он просто перебрал, — уверил ее я. — Назавтра протрезвеет — сам половины слов не вспомнит, которые тут наговорил.
Но хозяйка вечера не спешила улыбаться.
— Перебрал-то перебрал, — отозвалась, наконец, Ленка. — Да только, знаешь, что у пьяного на уме… то есть у трезвого… то у пьяного… ну, короче, ты понял, — вконец запутавшись в пословицах, она снова уставилась вдаль. — Он же ведь и трезвый таким бывает. А в армии небось ему еще по башке надавали. Вот он проспится, а все его нутро-то с ним останется.
— Не исключено, — согласился я. — А ваш Андрей мне рассказывал, что вы здесь новости обсуждаете, музыку…
Я вопросительно глянул на неё.
— Так оно обычно и бывает, — кивнула Ленка. — Поэтому и от соседей жалоб никаких. Думаю, большинство из них даже не знает, что мы тут собираемся. Сегодня, видимо, исключение…
Она снова грустно вздохнула.
— А ты сама-то какую музыку слушаешь? — я попытался перевести разговор на другую тему, чтобы отвлечь девчонку от невеселых мыслей, но ответа не последовало. — Лен?
Ленкино неожиданное молчание меня насторожило. Втянувшись обратно в дом, я вдруг увидел в ее руках папиросу-самокрутку. На подоконнике лежал обрывок газеты, на которой виднелось несколько оставшихся травинок.
Вот это да. Она еще и траву, оказывается, курит. Вот оторва! Да, весело живут молодые москвичи семидесятых! Пиво, самогон, кокетство с парнями, теперь вот трава… А дальше что будет?
— Будешь? — спросила меня Ленка.
— А ты сама-то пробовала? — ответил я вопросом на вопрос.
— Да пробовала, — хихикнула Ленка и смачно затянулась. — Да ты не бойся, на это не подсаживаются. Я нечасто курю — так, иногда, под настроение.
Да, конечно, Ленка совсем не была похожа на романтические девичьи образы, к которым я привык. И если уж мечтать о спутнице жизни, то вряд ли она сгодилась бы на эту роль. От таких девчонок не будешь ожидать домашнего уюта и вообще спокойной размеренной жизни. Вот для развлечений они подходят идеально, но ведь жизнь состоит не только из них.