Боксер: Назад в СССР

Дамиров Рафаэль

– Так, – подала голос Тамара, оборачиваясь к отрядам: – Буянов, Куропаткин, Мамедов и Рыжиков, выйти на середину!

– Фух… – Сеня облегченно выдохнул.

Фамилии Шульц не прозвучало, и он расслабился. Я стоял себе и щурился на солнышко, пока на меня не зашипели:

– Э, что стоишь?.

– Миха, ты же Рыжиков, зовут! – услужливо подсказал мне наш председатель совета отряда, с которым мы тоже, оказывается, успели познакомиться.

Я нехотя вышел из отряда, шагнул ближе к трибуне. Ощущения были такие, будто выхожу на расстрел. Гоп-компания уже вышла и стояла с испуганными лицами. Тишина

давила, все обратились в слух.

– Перед всем коллективом сообщаю, что данные пионеры сегодня перелезли через забор, за территорию лагеря! – отчеканила Тамара звенящим и хорошо поставленным голосом.

– А че Шульца не отчитывают, – буркнул шпала себе под нос, переступив с ноги на ногу.

Я покосился на Сеню, тот старательно держал флаг и даже не моргал в нашу сторону. Я стоял по левую руку от шпалы и не преминул его поддеть, решив посмотреть на реакцию:

– Че, длинный, очко играет?

Он аж скукожился весь, но не отреагировал.

– Обычно за такие выходки пионеров ждет суровое наказание! – старшая пионервожатая важно подняла указательный палец. – Но на первый раз, ввиду того, что инструктажа вчера не было из-за дождя, предлагаю ограничиться строгим замечанием! Если еще раз подобная выходка повторится, то вы молодые люди, будете отчислены из лагеря, и мы сообщим об этом вашим родителям на работу. Правильно я говорю, Савелий Иннокентьевич?

– Да, – нехотя присоединился директор, несмотря на ранний час выглядевший взмыленным.

– Вам есть что сказать в свое оправдание? – Тамара поочередно посмотрела на нас строгим взглядом.

– Мы так больше не будем, честное пионерское… – отпустив голову так, что упирался подбородком себе в грудь, просипел Лева.

Остальные двое поддакнули главарю что-то невнятное.

Я решил помолчать, не люблю давать слово, когда не уверен, что смогу его сдержать.

– Вот и посмотрим! – примирительно сообщила Тамара.

А ничего так тётка, всё-таки для неё главное было не наказать, а воспитать. А что громкая да резкая – ну, это профдеформация от работы с особым контингентом. Подростками, то есть. Пристыженные, мы вернулись в строй. А старшая пионервожатая начала увлеченно рассказывать о лагере и его правилах.

Я заметил, как явно заскучавший директор достал маленькую фляжку и втихаря глотнул, рассчитывая на то, что его никто не увидит. Вон чего мужик красный как помидор, он, оказывается, не прочь заложить за воротник. Учтём как фактор.

– У нас в лагере имеется распорядок на день, который важно неукоснительно соблюдать, – Тамара подняла лист и зачитала распорядок.

Ничего необычного: подъем, зарядка, утренние процедуры, линейка, завтрак, ну и тренировка два раза в день. В воскресенье, так называемый, выходной – нет тренировок.

Пионерам, судя по их лицам, распорядок не очень нравился. Всем хотелось отдыхать – купаться, смотреть кино и танцевать с девчонками на дискотеке. Все это в распорядке тоже было, но не так часто, как некоторым бы в хотелось.

– Для особо одаренных подчеркну, – Тамара просверлила взглядом Леву. – Территория лагеря не просто так ограничена забором. – А потом расщедрилась: – Выходить за территорию можно, но не в одиночку и с разрешения ваших тренеров. У вас для таких прогулок будет целый час свободного времени! Савелий Иннокентьевич, товарищи физкультурники, вам есть, что добавить?

Начальник лагеря, как раз полезший по второму кругу за фляжкой, вздрогнул от неожиданности и замотал головой. Тренера тоже промолчали. Старшая пионервожатая кивнула и с сияющим улыбкой лицом повернулась к нам.

– На вас, дети, возлагаются большие надежды. Вы – лучшие молодые спортсмены со всей области, и именно вы…

Я ждал концовки организационно-приветственной речи:

– … Будьте готовы!

– Всегда готовы! – ответил я вместе с хором других голосов.

– И еще! Руководство лагеря всячески поощряет общественно-значимую активность. На ежедневных линейках мы будем выявлять отличников, не только среди отдельных пионеров, но и среди отрядов. Лучшие из вас получат ленточку на флаг и конфету «Ну-ка отними!».

Тамара вытащила из кармана конфету и показала на всеобщее обозрение. На обертке стояла девочка в синем в горошину платье с конфетой в руке, дразнящая белую собачку. Я сдержал смешок.

– Ну а сейчас мы идем на завтрак!

Закончив, Тамара захлопала в ладоши, и из динамиков заиграла решительная и радостная музыка. Барабанщики отбивали дробь. Линейка закончилась, и мы строем пошли в столовую.

Кстати, Тамара, помимо того, что была старшей пионервожатой, тренировала девочек. Именно она вела в столовую отряд Искорок.

– За мной, спортсмены!

Перед нами вырос уже знакомый мне мужчина, именно он отвозил Аллу в город на «Москвиче». На линейке он не был, но успел вернуться на обещаниях конфет и ленточек. Рожа его так и светилась от счастья. Еще бы! С такой красоткой катался.

– Ты знаешь, что Роман Альбертович за сборную выступал? Прыжки в длину! – сообщил мне Шмель, которого до сих пор распирало от гордости, что именно ему доверили поднимать флаг.

Шмель снял галстук и сунул его в карман. Так делали и остальные, что формально являлась нарушением, но никто из тренеров, включая Тамару, не ругался. Я, не долго думая, снял свой галстук. Лето было впереди, и что-то мне подсказывало, что оно может стать самым удивительным в моей жизни.

Глава 5

Я понял, что старик, с которым не так давно у меня состоялся разговор, никакой не сторож и даже не завхоз и, конечно, не садовник. Он возглавил отряд Орлят – то есть, был тренером по боксу. Вот удивил… И надо сказать, что ребята в его отряде, включая и Леву, ходили у него по струнке.

Я несколько раз бросил взгляд на старика, сгорая от любопытства. Интересно, чем я так ему приглянулся, что он меня звал, скорее всего, теперь я это понял, на тренировку. Как-никак, я шахматист, попавший в спортлагерь по блату, да и то в отряд легкоатлетов… может, одной своей необычностью? Бог любит троицу, и когда я украдкой зыркнул на старика в третий раз, тот поднял глаза и подмигнул мне в ответ. Как бы к нему в отряд попасть? Не скажешь ведь в лоб, что я мастер спорта… Да и в нынешних кондициях «шахматиста», я толком сам не знаю, на что мое тело способно. Скорее всего, ничего выдающегося не получится показать. Техника техникой, а мышечная память, может, и вовсе у меня здесь отсутствует. Да и физика в боксе не последнее дело. Надо бы как-то себя испытать. Тело испытать…