Болевые точки
Шрифт:
– Чего изволишь?
– На твоё усмотрение, хотя, – Алла на секунду замолчала, – мне бутылку пива, только открывать при мне!
Николай смотрел на Аллу, силясь понять, к чему пиво в данном случае, но, отказываясь размышлять, лишь молча кивнул официантке.
– Ну, как ты? Что у тебя? – спросил он.
– Да, «скорая помощь», интересное что-то есть в этом, – в задумчивости произнесла Аллочка. – Вот ты же лечишь, ждёшь результата, неспешно, порою изменяя ход и тактику лечения. У тебя на это есть время. План лечения подразумевает под собою мерное течение процесса выздоровления организма.
– Ну да! – кивнул Николя.
– На «скорой» же этого времени нет, потому как мы оказываем первую помощь. Принципы и подходы к самому факту человеческого здоровья отличительны… – Алла посмотрела на Николая.
– Ты права, – мягко вставил Николай, – но ты же врач, ты обязана лечить! Оказывать помощь может и персонал со среднеспециальным образованием. Прости, но учиться шесть лет плюс три года интернатуры с ординатурой! Это, наверное, нечестно по отношению к alma mater, да и, – Николя пожал плечами, – к себе.
– Да нет! Ты что! – с жаром и азартом, подавшись чуть вперёд, Аллочка атаковала Николая – Мчишься в автомобиле с сиреной по городу, врываешься в квартиру, словно ветер, где ложе врага – болезни, а то и смерти! А ты, словно ангел в белом халате, борешься до последнего…
Подошла официантка и поставила на стол открытую бутылку с пивом.
– Это что? – спросила Алла, прервав свою пафосную песнь о «ноль три».
– Пиво! Вы же заказали!
– Почему вы его открыли?
– Положено так. За столом открывают вина игристые…
– Что за чушь! – возмутилась Алла. – Мне открывать здесь! За столом! Сейчас же замените!
Николай смотрел то на Аллу, то на официантку.
Последняя удалилась, но открытое пиво оставила на столе. Через десять секунд служитель ресторации предстала пред светлы очи скандалистки с бутылкой пива и нарзанником (ключом для открывания).
– Я сама! – Алла Станиславовна ловко подцепила ключом пробку так, что та взлетела вверх и пропала в ковровом покрытии зала. Но Алла этого не видела. Она уже припала к стеклянной таре губами и вовсю тянула пиво из бутылки.
Сказать, что Николай был потрясён, разом с официанткой и людьми, сидевшими неподалёку и обратившими внимание на шум у соседей, – это не сказать ничего.
Аллочка же, поставив бутылку на стол, победно огляделась и прыснула отрыжкой в ладошку.
Николя был в ауте.
– Это что? Что это было? – совладав с собою, Николя даже снял очки.
– Это, – абсолютно невозмутимо и пребывая в игривом настроении от произведённого эффекта, ответила Аллочка, – это – дымок!
– Какой дымок? – ошалел Николай.
– Ну, в бутылочном пиве это самый кайф, – невозмутимо начала Алла, – поймав его, истинное наслаждение испытываешь от пития данного напитка.
– Господи! – простонал Николай, откинувшись на спинку стула. – Какой дымок? Алла Станиславовна!
– Из горлышка бутылки! – абсолютно спокойно парировала девушка.
– Ой, боже! – Николай смотрел на Аллу глазами сожаления и сострадания. Такими глазами смотрит родитель на глупое чадо, твёрдо уверившись в том, что дитя к жизни абсолютно не приспособлено. – Алла, у тебя высшее образование! Ты изучала многие дисциплины. В их числе и химию. Какой дымок? – зашипел Николай Николаевич.
– Это истинное наслаждение, через сосуд уже не то… – Аллочка смотрела на Николая и несла абсолютную ахинею о посреднике-посуде.
– Углекислота из бутылки выходит! – бросил Николай убийственную фразу в сидевшую напротив девушку.
Алла Станиславовна на несколько секунд замерла и, с шумом выдохнув, выдала тираду.
– Ну, скотина! Ну, тварь конченая. Урод! Бык деревенский… – запричитала Аллочка.
Николай сидел красный, как вареный рак. Он смотрел на женщину его мечты и не мог поверить своим ушам.
– Да успокойся ты! – в сердцах бросила Аллочка. – Не о тебе речь! Вот же придурок!
– О ком речь?
– Да так… – Алла Станиславовна чиркнула зажигалкой и выпустила струю душистого дыма изо рта.
– Пойдём отсюда! – тихо попросил Николай.
– Ага, пойдём! – откликнулась Аллочка. – Да пошёл ты…
И, схватив сумку, рванула на выход. На ходу бормоча и проклиная:
«Дымок, мля! Прибью, как пса!» – услышал швейцар на выходе из уст молодой и красивой девушки.
– Вот молодёжь! – только и пробурчал себе в усы пенсионер в ливрее.
Кидок
= 1 =
История, которую приведу ниже, произошла с уже немолодым человеком. Ивану Владимировичу на тот момент исполнилось 63 года. Он всю свою трудовую жизнь провёл за «баранкой».
Водитель опытный, я бы даже сказал, старательный. Но что-то в нём было ехидно-подхалимное. Такой вот услужливый весь, но с намётанным глазом. Короче, дед был хитрованом.
Фамилия была говорящая сама за себя – Деркач. (Деркач – простонародное название стёртой метлы, веника. То есть он уже не метёт, а дерёт, не исполняя своей прежней функции. Так и выбрасывают, предварительно сняв с деревянной палки остатки прутьев. Радеющий за имущество хозяин может использовать деркач, чтобы чистить дымоход от сажи, а иной и в печке сожжет, хоть какая польза, в виде энергии.)
Работать приходилось вместе, так как в то время на «скорой» в провинциальном городе на пять-шесть бригад бывало только две санитарные автомашины.
Уж какими правдами-неправдами Иван Владимирович подсел третьим на автомобиль Аркадия и Виктора, только одному главврачу местной ЦРБ да механику известно.
Что Виктор, что Аркаша ругались по сему поводу с механиком, но разве пальцем обух перешибёшь? То-то и оно. Фишка в том, что Аркадий и Виктор получили новый УАЗ-«таблетку», холили, лелеяли кормилицу, а тут третий наездник.