Больно не будет
Шрифт:
— Что ты сделала?
— Я его пригласила, — она прикусывает губу. — Сказала, где мы собираемся и во сколько.
Я сглатываю ком в горле.
— Он уже пришел? — киваю на здание, у которого мы стоим.
— Да, но он с компанией. Успокоил, что я могу ничего тебе не рассказывать, будто совпадение. И пообещал, что не станет портить тебе вечер. А сейчас я увидела его и поняла, что натворила! Ты меня когда-нибудь простишь?
Мы тепло обнимаемся.
— Я знаю, как он умеет разводить на информацию, ты не виновата. Ну что ж, возможно, мы с ним как раз и поговорим сегодня.
Даже
Мы с подругой киваем друг другу и заходим в ресторан.
Глава 48
Катерина
Богомолов за столиком не один, а в компании друзей и подруг. Конспиратор все обставил так, чтобы не прилетело Наде, решил завербовать мою лучшую подругу! Будто и правда случайная встреча. Это, конечно, возмутительно! Этот спецназовец кардинально отличается от всех остальных мужчин, что я встречала!
Когда мы заходим в зал, он в легком удивлении округляет глаза, Надя ему машет, дескать, план сорвался, он бросает на нее укоризненный взгляд, а мне снова становится смешно.
Дальше он делает вид, что увлечен разговором с приятелем, хотя на меня поглядывает, не отворачивается, как в тот раз. В какой-то момент подмигивает, и я снова улыбаюсь. Кивком подзывает к себе, на что я закатываю глаза.
Мне немного стыдно перед нашим ребенком, что мы с его отцом ведем себя как два идиота. Но противостояние и правда затянулось, пора с этим что-то делать.
Этих его друзей я не знаю и быстро теряю к ним интерес, потому что появляются мои собственные. Дарят цветы, подарки, которые я сразу же распаковываю. Не забываю и про подарок от Ярослава — небольшая твердая коробочка в яркой оберточной бумаге, верчу ее в руках, прислушиваюсь к ощущениям.
Хочу ли я ее демонстративно выбросить или вернуть дарителю? Нет, нисколько. Еще две недели назад я бы так и сделала, но передышка пошла на пользу. Обида больше не застилает глаза, я готова к вразумительному разговору.
Пока, правда, не открываю сюрприз, мне почему-то хочется сделать это наедине с собой. Чтобы он не видел мои глаза в этот момент.
Время летит быстро! Мы веселимся, я раскраснелась от приятных тостов и комплиментов. Сама тяну сок или минеральную воду. Ярослав не подходит, но смотрит. Я все время чувствую на себе его взгляд, Надя подтверждает мои догадки.
К концу второго часа он окончательно перестает скрывать интерес к моей персоне, не сводит с меня глаз ни на одну секунду. Он ждет знака. Любого, будь то кивок или взмах руки.
Несколько человек предупреждают меня о навязчивом внимании парня за дальним столом. Я чувствую, что снова разозлила его.
У самой же кожа горит, щеки пылают. Мне одновременно жарко и холодно, я не могу найти себе место на удобном диване, все время хочется поправлять волосы, держать спину прямой…
Но самое главное… Все эти минуты в ресторане я впервые за долгое время живу не для ребенка, а для самой себя! Очень необычные ощущения, как будто нечто запретное, сладкое, забытое… Впервые с нашей ссоры я думаю о себе и своих желаниях! И наслаждаюсь каждой секундой происходящего.
Робко улыбаюсь Ярославу,
А когда я в очередной раз выхожу из туалета в тамбур, вижу его в паре метров от себя. В последний раз он был так близко, когда мы ссорились в его машине. Он попросил не выносить ему мозг, а я — не беспокоить до начала августа. С тех пор прошло почти два месяца.
Тамбур довольно просторный, размером с целую комнату. Три стилизованные раковины, большое зеркало над ними, огромный букет ароматных живых цветов.
Ярослав моет руки, глядя перед собой. Я выбираю раковину у стены, подальше от него, и занимаюсь тем же. Слышу, как он выключает воду, тянет на себя бумажные полотенца.
Следом подходит ко мне и обнимает со спины. В первую секунду я задыхаюсь от возмущения, поднимаю глаза, собираясь начать брыкаться, но, увидев его отражение в зеркале, замираю. Он так нежно и трепетно обнимает меня, что откуда-то я точно знаю — стоит мне дернуться — хватка тут же ослабнет.
Поэтому я не двигаюсь.
Ярослав зажмуривается и прижимается лбом к моему затылку. Он просто находится рядом, будто, наконец, поймал, словно ему больше ничего в жизни не нужно. Я никогда не видела так много эмоций на его лице, дрожь пробегает по моему телу, и кажется, он тоже дрожит. Он очень осторожно поглаживает меня по руке, чуть сильнее прижимая к себе. Глаза по-прежнему закрыты, он нависает надо мной, как всегда большой, мощный и горячий. Склоняется ниже и ведет губами за ухом, втягивает в себя воздух. Мимолетно касается уха, в этот момент шумно выдыхает, и от этой интимной близости я начинаю сходить с ума.
Машинально кладу ладонь на свою грудь, чтобы унять обезумевшее сердце, и Яр тут же накрывает мою руку своей. Он не лапает, просто обнимает, просто трогает.
Два месяца без него… Целых два месяца! Как я выжила?!
Я тоже закрываю глаза и расслабляюсь. И я не стану себя ругать за эти минуты слабости, потому что я — центр вселенной, мир крутится вокруг меня. И сейчас мне хочется именно его присутствия.
— Не бегай от меня больше, — уговаривает он меня шепотом. — Достаточно, Ка-тя, — одна его ладонь на моей груди, второй он водит круги через ткань платья по бедренной косточке. — Давай мириться? Я не могу и не хочу тебя забывать.
— Пытался? — я открываю глаза, ловлю его взгляд. Ревновать его всегда невыносимо.
— С другими — нет. Кать, ну что мне сделать? — он сводит брови вместе, морщит лоб, как от боли. — Подскажи, дай совет. Ну ошибся, ступил, виноват. Люблю тебя, каждую минуту люблю, — меня прошибает от этой грубоватой мужской искренности. — Как мне быть дальше? Я приезжаю — ты злишься, выгоняешь. Я не приезжаю — мы вообще не видимся. Где выход? Не любишь, что ли? Скажи, если не любишь, я отстану.
Но он не дает мне ответить, касается губами уха, целует, слегка прикусывает, потом снова ласково. Его горячее дыхание на моей влажной коже… он так долго смотрел, воспламеняя, что сейчас любое прикосновение рвет на лоскуты душу и дыхание. Я закрываю глаза и откидываюсь на него, сгорая в ощущениях. Он торопится, жадно целует за ухом, облизывает мочку. Мне кажется, он просто съест меня сейчас. И пусть, скорее бы!