Болотный кот
Шрифт:
– О, господин, – поклонился он, – пусть Большая Луна отблагодарит вас за вашу щедрость.
– Ты мне лучше скажи, где вы взяли эти икербские звезды?
– Вы решили тоже устраивать представления?
– Да, можно и так сказать… представления.
– Пообещайте мне, господин, что вы не будете это делать в том же каменке, где и мы, – расхохотался толстяк.
– Конечно, – улыбнулся я в ответ.
– В посаде городища есть квартал ремесленников, найдете там лавку старого икерба, Васыма… Он продаст вам эту забаву по одному золотому за штуку.
– Понятно,
– Нет, кто-то привозит их торговым обозом из предгорий, там, где у границы в многодворцах живут икербы, что отказались от бесовской веры.
Попрощавшись со скоморохами, направились обратно к Судейскому Дому. Мы медленно шли по широкой улице, Дарина под впечатлением от прогулки по большому каменку и представления скоморохов что-то все время тараторила, а я шел и думал о том, как мне попасть в ту деревню, о которой говорил веселый толстяк.
– Никитин, – надув губы и нахмурившись, сильно дернула меня за рукав Дарина, – ты о чем все время думаешь?
– Так… про всякое, – улыбнулся я в ответ и взял свою спутницу под руку.
Ей этот мой жест очень понравился, и она, немного покраснев и о чем-то там себе думая, всю оставшуюся дорогу шла молча и мечтательно улыбалась.
– Ты тут? – спросил Варас, просунув голову в дверь, заглядывая ко мне в комнату.
– Да, заходи, – ответил я, пересыпая из большого куля в кисет табак.
– О! А я только думал, что мне уж и трубку набить нечем, ну-ка отсыпь, – расшнуровав, Варас подставил свой кисет. – На базар ходили?
– Да, прогулялись немного.
– Дарине понравилась прогулка, спускалась за водой… песни поет, улыбается… Давно ее такой не видел.
– Скажи, Варас, – сделал я вид, что не услышал его последней фразы, – долго мы тут еще бездельничать будем?
– А, так за этим и зашел, – ответил он, завязав кисет и убрав его в карман, и хапнув из большого куля еще горсть табака, начал набивать трубку, – завтра восемь сотен с Тарином и Талесом выходят к городищу, позже еще три сотни с юга должны подойти.
– Здесь войско какое-то останется?
– Конечно, тут пока Лас останется, как помощник воеводы с тремя сотнями, будет дальше ополчение набирать да за порядком смотреть.
– А на нас с тобой у воеводы Тарина какие планы?
– Тарин сказал, что за ужином о том поведает.
– Хорошо… Слушай, может, после ужина баньку?
– Правильно, – хлопнул меня по спине своей ручищей Варас, – перед походом обмыться надобно. Я попрошу Ларту, чтобы она своего старика послала затопить баню, как раз после ужина и поспеет пар.
– А скоро ужин-то?
– Да уж не долго ждать.
– Хорошо, я тогда вещи переберу да оружие к походу приготовлю…
Глава 43
После двухдневного похода войско Талеса численностью восемь сотен бойцов, не считая обозников и фуражиров, встало лагерем за узкой полосой редкого леса, тянущегося вдоль глубокой протоки, и потом переходящий в плотный и густой лес, простирающийся на север в холмы. До городища всего два километра,
Около сотни походных шатров было поставлено за световой день, и уже к вечеру военный лагерь напоминал деревню каких-нибудь апачей, во всяком случае, эти шатры мне больше вигвамы напоминали. Нам с Варасом тоже пришлось поработать. Тарин предложил нам заселиться в большой воеводский шатер, но сославшись на то, что в нем будет слишком суетно в скором времени, я спросил разрешения поставить неподалеку отдельные апартаменты. Тарин побурчал, конечно, но потом принял мои доводы и разрешил взять жердей, шкур, веревок и других «стройматериалов» у обозников. Связав веревкой несколько длинных жердей с одной стороны, мы подняли их вертикально, а потом растащили жерди в стороны, установив их в подготовленные неглубокие ямки и прикопали.
– Теперь бери ремни и вяжи, как я, – руководил строительством Варас, было понятно, что ему не впервой ставить походный шатер.
Обвязав по кругу жерди широкими кожаными полосами с веревочными вязками на концах, стали закрывать получившийся достаточно крепкий каркас шкурами местного рогатого скота, название которого я никак не запомню. Когда вигвам был готов, Варас принялся окапывать его по периметру инструментом, похожим на кетмень, а мне поставил задачу набрать камней для очага, собрать хвороста в лесу и начинать готовить ужин. Спустя час похлебка в медном котелке уже булькала, внутри шатра было тепло и не сквозило, к слову, на улице уже около нуля и неприятный ветер. С двух сторон от очага были постелены шкуры, которые я нагло спер у обозников, а мы с Варасом, расстелив плетенные из веревки коврики на шкурах, дымили трубками и ждали готовности ужина.
– А неплохо устроились оружейники! – пригнувшись и отодвинув шкуру входа, в шатер протиснулся Тарин. – Накормите голодного воеводу?
– Накормим… не то оголодаешь да сляжешь перед важной битвой, – хохотнул Варас.
– Надеюсь, – присел Тарин «по-турецки» рядом со мной, – никакой битвы не будет и у Палея хватит разума и чести уступить княженье.
– Думаешь? – выдохнул я дым вверх. – Я его видел, поэтому сомневаюсь.
– Я, честно сказать, тоже сомневаюсь, – ответил Тарин и, наклонившись над очагом, понюхал нашу стряпню, громко втянув воздух, – но молодой князь на это надеется и не хочет кровопролитья.
– Может… эм…
– Нет, Варас, – перебил я его, догадавшись, о чем он хочет сказать, – чего-чего, а драться Талес не боится.
– Ну… ты выжил в рубке рядом с ним… тебе верю, раз так думаешь, – согласился Варас, – значит, правда, за люд переживает.
– Да, переживает… места себе не находит, – кивнул Тарин, – ну что там, готово уже?
– Готово, садись ближе, – снял я с огня котелок, – с одной посуды поедим.
– Завтра на рассвете Талес отправляет в городище посланника с грамотой, – сказал Тарин, достав откуда-то просто огромную медную ложку, и виновато улыбнулся, мол, другой нет.