Болотный край

Баковец Михаил

Только-только мозг заработал после первых минут шока, как ситуация резко изменилась. Собака, которая трепала мою ногу, вдруг болезненно взвизгнула и на секунду замерла, припав к камням и ослабив хватку. Ударив её ногой, я вдруг увидел, что у неё из бока что-то торчит, кусок тонкой арматуры вроде как. А потом рядом с первым появился второй.

«Платон или Серый швыряют! Вовремя, молодцы ребята!», — догадался я.

Тут заскулила собака, удерживающая меня за руку: в её теле тоже появился незапланированный природой запас железа в виде тонкого прутка арматуры в шее. Дальше справиться с животными получилось без проблем. Освободившись от живых капканов, растерявших большую часть силы и прыти, я вскочил на ноги,

схватил большой кусок бетона, застонав от боли в руке, которой досталось от собачьих клыков, поднял над собой и со всей силы бросил его на голову первой собаки. Потом повторил операцию со вторым противником. Краем сознания отметил факт пополнения запаса искр, прилетевших мне от животных. Убедившись, что они не представляют опасности, я обернулся назад на пугающие чавкающие звуки. Похожие можно услышать на рынке в мясном отделе, где мясники рубят туши. Подсознательно боялся, что это третья псина рвёт кого-то из парней. Но всё обошлось.

— Серый, Серёга! Тихо, она мертва, — окликнул я товарища, который с остервенением хреначил своей железкой неподвижную собаку, валявшуюся у него под ногами. — Серый, блин!

Тот замер, посмотрел на залитую кровью собаку, на свои руки и арматуру, покрытые кровью, поднял взгляд на меня и просипел:

— Пиздец.

— Нормально всё, я цел, ты тоже, девчонки не пострадали, Платон… — тут я понял, что меня беспокоило всё это время. Нашего товарища не было, а когда бежал на верхушки горы мусора, то, кажется, слышал приглушённый крик за спиной. — А он где?

Сергей повернул голову влево, потом вправо и пожал плечами:

— Не знаю. Затихарился от страха.

Не ответив, я забрался обратно на гору мусора и посмотрел туда, где недавно работала наша тройка. Пропажа нашлась сразу же. Наш товарищ сидел на середине склона.

— Отдыхает, урод, пока другие сражались, — зло сказал Сергей, поднявшийся вслед за мной.

— Тихо ты. Там что-то не так, — одёрнул я его. — Ты к Ирке с Ольгой ступай, помоги им слезть. А я к Платону. И быстрей, Серый, быстрей, вдруг тут ещё псины бегают.

— Ладно, — кивнул он и ушёл. А я направился к Платону.

Приблизившись к нему, я испугался за парня, увидев его белок, как снег лицо, покрытое крупными каплями пота и закушенную до крови губу.

— Платон? — окликнул я его.

— Жень, ты? — ответил он.

— Я. Ты не узнал, что ли? Что с тобой?

— Я… не трогай!..

Я, почти коснувшийся его плеча, отдёрнул руку. И только сейчас обратил внимание на то, что у него левая нога провалилась в щель между обломками.

— Всё плохо?

Тот едва заметно кивнул.

— Что тут у вас? — поинтересовался Сергей спустя пару минут, присоединившись с девушками к нам.

— Нога у Платона провалилась в трещину и её там пропороло железкой, — ответил я.

За это время, я успел наложить жгут из бечёвки чуть ниже колена, чтобы прекратить кровопотерю. А то Платон рискует умереть от неё до момента, когда освободим его ногу из капкана.

Дальнейшие действия превратились в пытку для нас и юноши. На любую попытку помочь ему вытащить ногу, парень отвечал диким криком. Один раз потерял сознание и долго не приходил в чувство, напугав нас всех до смерти. Даже самое слабое прикосновение к раненой конечности, в том числе и те, что передавались через обломки, приводили к диким приступам боли, от которых парень хрипло орал и просил оставить его в покое.

— Я сейчас попробую кое-что сделать, но есть риск, что сам отключусь, — сообщил я товарищам, когда Платон очнулся.

— Что? — спросила заплаканная Ольга.

— Попробую поменять у своей способности знак, полярности, так сказать. Чтобы не укреплялись предметы, а рассыпались. Вы Платона придерживайте на всякий случай, чтобы не провалился дальше.

— А выйдет? — поинтересовалась Ирина.

Я пожал плечами:

— Не знаю, пробовать надо.

Три искры ушли в никуда, пока я учился. От напряжения у меня в глазах темнело, а на последней неудачной искре возник эффект туннельного зрения, который появляется при значительных перегрузках. И лишь с четвёртой у меня всё получилось: бетонный блок, в который она ушла, после этого рассыпался под пальцами, как песочное печенье. Дальше всё было просто: искры впитались в обломки, которые держали ногу, как капкан, после чего их разломали, буквально перетёрли между пальцев. Также поступил я с проволокой, воткнувшейся в плоть. Только в этом случае я запускал искры на небольшом участке металла, а не по всей детали. Сделал так из-за незнания, как поведут себя крошки металла в ране. Потом кусочки арматуры резко вырвали из ноги, вызвав у Платона очередной дикий крик и потерю сознания. Ещё стоит добавить, что если бы не получил трофейные искры, то ни за что не стал их тратить на это дело. Без собачьих трофеев собственных не хватило бы точно. А это сильнейший упадок сил и паршивое самочувствие надолго.

— Я его нести не смогу, — произнёс, переведя дух. — Придётся как-то вам самим.

— Донесём. Ты сам-то идти сможешь? — посмотрела на меня Ирина, на секунду оторвавшись от перевязывания Платона.

— Дойду, — кивнул я.

И тут вдруг Ольга сказала нечто крайне интересное:

— Жень, а мы видели твоего проводника. Это он тех собак убил.

— Что? Что?!

— А-а, точно, а я уже и забыла, — добавила вслед за ней Ирина. — Он кидал копья в них.

— Копья? — опять переспросил я.

— Ага, — синхронно ответили девушки.

— Я пойду гляну на них.

— А как вы собак вообще нашли? — поинтересовался у них Сергей.

— Да они сами из какой-то трещины выползли. Мы сразу их и не увидели даже, — ответила Ольга и поёжилась, словно от холода. — Даже не помню, как на ту плиту забралась.

Выслушав их, я отправился на осмотр собачьих тушек.

— Опаньки!

Арматур или копий, как их назвала Ирина, в телах животных не было. Пока мы возились с Платоном, их владелец незаметно забрал своё оружие. Выходит, я ошибся, посчитав, что помогли мне мои товарищи. Сделал это мой странный знакомый незнакомец. Мало того, странный проводник не забыл про меня и следил издалека. Стоило мне попасть в передрягу, как он пришёл на выручку. Такое внимание вызывало сильное непонимание и некоторую досаду. Вот зачем я ему, зачем?!

Глава 7

Рана у Платона оказалась страшная. Если быть совсем точным, то их у него было три штуки. Ржавая толстая проволока пробила икру в двух местах и ахиллесово сухожилие. Уже утром края ран покраснели и появился гной.

— Нужны антибиотики, а ещё лучше врач с антибиотиками, — сообщила мне с Сергеем Ирина.

— Нам ещё и оружие нужно, чтобы перебить этих блядских псин, — зло сказал Сергей.

— Оружие сделаем. Из тонкого железа вырубим клинки, наточим, насадим на… да хоть на черенки от швабр, и всё это я укреплю своими искрами. А вот с лекарствами не знаю что делать, — произнёс я. — Нужно искать среди развалин.

— А там псины прячутся, — ввернул своё слово Сергей. — И ты надолго не работник.

— У самого как? — поинтересовалась у меня Ольга, подразумевая мои раны. Собаки не смогли прокусить ткань, обработанную духовными искрами. Но даже без этого мне досталось изрядно. Особенно руке, которая опухла чуть ли не вдвое и посинела. Шевелить пальцами было больно, но терпимо. Перелома вроде бы не было. Это мне сообщила Ирина после ощупывания травмированного места под скрежет зубов. Нога болела не так сильно, хотя быстро ходить я не мог и заметно хромал.