Большая игра
Шрифт:
Президент посмотрел на меня так, будто я нес чушь.
— Вас послал.
— Что?
— Вас, президента США. Это вас мне послал лес.
— Да ты что, нет…
— Да, и я прислушался к лесу, я сделал все, чтобы вас не потерять. Теперь я отведу вас к папе, и тогда вся деревня увидит…
Президент громко вздохнул:
— И почему все на меня охотятся?
Я посмотрел на него и снова протянул руки, чтобы помочь ему встать.
— Некогда. Вставайте, президент. Надо идти. Сюда летит вертолет. — Я показал на туман
— Хазар и Моррис возвращаются. — Шум вертолета уже перекрыл гул воды в реке.
— Нет, Оскари. Я правда больше не могу. Все тело болит.
— Надо, надо идти. Я должен вас спасти. Нам никто не поможет. Хватит уже притворяться сильными, пора ими стать.
Президент выпрямился и закрыл лицо руками. Потом он крепко потер глаза и посмотрел на меня:
— Знаешь, Оскари. Ты самый мужественный человек из всех, кого я знаю.
Водопад
— Пойдем обратно, в лес? — спросил президент, когда я помог ему выбраться из морозильника. — Они ведь не смогут нас найти, если ты заметешь…
— Нет, до леса далеко, — возразил я, оценив расстояние до другого конца широкого глинистого берега. Мне вспомнилось, как люди Хазара спускались по веревкам с вертолета. Если они увидят, что мы бежим к лесу, то быстро высадятся у самых деревьев, чтобы преградить нам путь. Тогда они снова схватят президента, а меня — прикончат.
— Лес — наше спасение, — убеждал меня президент, глядя на бор. — Побежали!
— Нет, — остановил я его. — Подтолкните лучше. — Я потянул президента за пиджак, чтобы он помог мне спустить морозильник в реку. Вода в ней бурлила и пенилась, обдавая нас холодными брызгами.
Но президент не спешил мне помогать. Он посмотрел сначала на лес, потом — сквозь туман в сторону возвращающегося вертолета.
— Они сейчас прилетят! — прокричал я. — Надо поднажать!
Опять за нами летел этот вертолет. Он — как ночной кошмар, снова и снова не дающий уснуть.
— Но, Оскари…
— Вы сказали, что верите в меня! Я сделал все, боролся за вас, будто за трофей. Совсем как Хамара учил. Помогите же мне! Я знаю, что делаю. Ведь я не раз уже вас спасал!
Лицо президента изменилось от боли и сомнения. Он посмотрел на меня, потом снова на небо, в котором все отчетливее раздавался рокот вертолета.
— Хорошо, — сдался он. — Говори, что делать.
— Надо столкнуть его в воду. — Я налег плечом на морозильник, и носки ботинок утонули в грязи.
— С ума сойти, ты хочешь поплыть на нем?
— Да вы что! Если мы рухнем в морозилке в водопад, то нам крышка. У меня есть идея получше.
— Ты сказал, водопад?
— Просто столкните его, и все. Так нас будет сложнее найти.
Похоже, президент начал понимать мою задумку. Оставь мы морозильник на берегу, Хазар и Моррис легко заметили бы на темной глине белую коробку и без труда нашли бы нас. В реке же ей предстояло исчезнуть навсегда.
Мы пару раз хорошенько толкнули морозильник, он легко подкатился к обрыву и улетел в бурлящую воду. Река подхватила его и утащила вниз по течению. Белая коробка несколько раз подпрыгнула, развернулась, а потом скрылась из виду.
— Что теперь? — спросил президент. — Спрячемся в грязи? Может, прыгнем в реку?
— Тепло, — улыбнулся я. — Есть у меня один план. Идемте!
Мы оба были не в лучшей форме. Изнывая от боли, мы медленно продвигались вдоль реки, поддерживая друг друга. Вертолет наворачивал круги над нашими головами, стуча лопастями то с одной, то с другой стороны, не в силах нас отыскать.
— Повезло нам с туманом, — заметил президент.
— Его нам послал лес, — ответил я, когда глинистый склон закончился и мы почувствовали под ногами твердый грунт. Эта часть берега была усыпана крупными камнями, между которыми ручьями текла вода, а там и тут виднелись островки зеленой травы.
— Ты правда так думаешь?
— Конечно! — Мне приходилось повышать голос, чтобы перекричать шум реки, в котором тонул даже грохот пропеллера. Но президент вряд ли вообще что-нибудь слышал — так глубоко он был погружен в свои мысли.
— Да, пожалуй, только туман нас сейчас и спасает, но ведь… — он осекся и помотал головой.
— Но — что, президент? — Он замедлил шаг, и я потянул его вперед.
— Ничего.
— Скажите! — прокричал я.
— У них есть доступ к спутниковому наблюдению. Когда мы были на горе, я увидел у Морриса в телефоне сделанную с воздуха фотографию, на которой мы с ним стоим возле вертолета. Раз так, то у них и тепловизоры найдутся. А это значит…
— Что они могут увидеть тепло от наших тел, да? Было такое в видеоигре.
— Но это значит, что туман нам не поможет. И… О господи! — Президент остановился как вкопанный. — И это — твой план?
Прямо перед нами берег реки обрывался, будто мы оказались на краю земли и впереди была пустота. Пустота, и больше ничего. Только заглянув в туманную даль, можно было разобрать поверхность озера Туонела метрах в тридцати-сорока книзу.
— Будем прыгать! — крикнул я президенту.
— Ни за что! — Он весь сжался и попятился. — Ни за что!
— Да это не страшно. — Я взял президента за руку и подвел к обрыву, чтобы показать озеро. Разглядеть его было не просто: вода ударялась о черные валуны и рассыпалась на тысячи капель, исчезавших в пелене тумана, клубившегося над поверхностью воды.
— Оскари, туда нельзя прыгать. Мы разобьемся.
— Не разобьемся. Зуб даю.
Я крепко схватился за пиджак президента и велел ему идти вдоль обрыва, аккуратно ступая по мокрым камням. Мы медленно уходили от той части водопада, где вода спадала мощным широким потоком. Мы остановились, дойдя до скалистого выступа слева от обрушивающейся в озеро реки.