Большая книга ужасов - 6
Шрифт:
— Для черепахи, — объяснил Семафоров. — Когда жарко, черепаху поливают водой. Чтобы панцирь не ссохся. Детишкам очень нравится.
Я залил в пистолет минералку и опробовал. Пистолет уверенно лупил на пять метров. Правда, нажимать на курок было трудновато, и пальцы соскакивали. Но это мелочи.
— Ты как хочешь, а я гарпун… то есть багор не оставлю, — воспротивился Семафоров. — Мне с ним увереннее. Пошли, ковбой.
И Семафоров нырнул в подсобку.
Я бросил топор, засунул пистолеты за пояс и направился за ним.
В подсобке имелось две двери, одна, судя по надписи, в кладовку. На другой никаких надписей не было. Семафоров полез за мешки с мукой и вытащил большую связку старомодных тяжелых ключей.
Теперь на шее Семафорова болталось уже две связки, так что он был окончательно похож на какого–то ключника.
Я взял из угла пустое ведро.
— Для святой воды, — пояснил я.
— Понятно, не из тундры, наверное, — сказал Семафоров и отомкнул замок. — Только не удивляйся особо.
Я подумал, что сегодня меня вряд ли что–то сможет удивить. На сегодняшний день удивляющий центр в моей голове омертвел.
Но коридор меня все–таки потряс.
Он был довольно длинным. И каким–то ненормальным. Мрачные черные стены, обитые деревом. Многочисленные рога по стенам. Ветвистые, судя по всему, оленьи. А может, лосиные, я довольно слабый роговед. Еще тяжелые двери с медными ручками, ручки в виде львиных лап.
— Мрак, — сказал я. — В фильмах ужасов такие коридоры встречаются. Они все время складываются и всех раздавливают.
— Хозяин это все из Англии вывез, — похвастался Семафоров. — Там какой–то замок сломали, и он этот кабинет вырезал. Это дуб. Викторианский стиль.
Семафоров постучал кулаком по стене. Будто он сам вывез этот дуб из Англии и устроил тут все это средневековье.
— Он сюда приходит, — сказал Семафоров.
— Кто? Призрак из замка? С кандалами на руках?
— Хозяин. Приходит покурить, о жизни подумать. Это его любимое место.
— Давай двигай, — я подтолкнул Семафорова вперед. — Не будь рабом, избавляйся от слова «хозяин».
Мы преодолели этот страшненький коридор и вышли из–под купола на берег.
На улице было холодно. С реки тянуло влажностью и какой–то тиной.
На выступающей из песка скале торчала островерхая часовенка.
— Почему он построил часовню на отшибе? — спросил я. — Хозяин ваш? Тьфу ты… директор?
— Кто же часовню в зверинце ставит? — резонно возразил Семафоров. — Это все–таки святое место… и народу много шастает.
— Тогда нам как раз туда. — Я ступил на дорожку.
До часовни было, наверное, метров сто, не больше. Я шагал первым, Семафоров за мной.
Преодолев половину пути, я вдруг почувствовал, что Семафоров за мной не идет.
Я обернулся.
Семафоров действительно не шагал за мной. Он стоял и смотрел себе под ноги. Какой–то набычившийся, злобный.
— Семафоров, — спросил я, — чего встал–то? Палец подвернул?
— Ты это, — Семафоров кивнул, — ты это… Голова у меня кружится… Иди сам, я тебя подожду…
Выглядел Семафоров и в самом деле довольно больным, это и по его физиономии было видать. Но что–то мне странным во всем этом показалось…
И вдруг я понял, что именно мне показалось странным.
Здесь, почти на открытом просторе, луна была отлично видна. Она висела над городом и светила в нашу сторону. От креста на часовне падала тень. Прямо на дорожку. Я через эту тень прошел и даже не заметил.
А Семафоров задержался. Через крест он пройти не сумел.
— Плохо себя чувствую, — снова сказал Семафоров и сел на дорожку. — Иди…
Я не стал с ним спорить.
Часовня была закрыта. На маленький и несерьезный китайский замок. Я сбил его ударом ботинка.
Внутри пахло ладаном и свечками. Через окна пробивался сине–желтый цвет. В этом свете я разглядел иконы, кресты и другую малознакомую мне церковную утварь. В углу стоял бак с краном и небольшая чаша из белого металла. В церковных тонкостях я слабо разбирался, но рассудить здраво сумел — если есть чаша, значит, есть вода. А какая еще может быть вода в церкви, кроме святой?
Поэтому я подставил ведро и открыл кран.
Святой воды оказалось мало, еле полведра набежало. Литров шесть, не больше. Я залил под завязку оба пистолета. И почувствовал себя вооруженным.
Семафоров послушно сидел на земельке. Смотрел на луну и перебирал пальцами пуговицы на куртке.
— Ну что? — спросил Семафоров.
— Давай багор окуну, — предложил я. — Воды немного.
Но Семафоров сказал, что окунет сам. Потом. Но я не стал его слушать, я отобрал багор и макнул его в ведро.
— Теперь пойдем разберемся с нашими друзьями, — сказал я.
— Животные все–таки дорогие… — с сомнением сказал Семафоров. — Может…
Я сунул Семафорову ведро с водой, выхватил пистолеты и шагнул в коридор. Было неприятно, что Семафор находится у меня за спиной, но заставить его идти первым нельзя было никак.
Дверь на улицу закрылась, Семафоров прогремел ключами.
Мне показалось, что в коридоре стало как–то темнее. А может, это глаза просто не привыкли.
Я сжал рукоятки пистолетов и двинулся вперед.
Со стороны это, наверное, выглядело здорово — черный коридор, увешанный рогами, я, с безумным взглядом и всклокоченными волосами, с водяными пистолетами в руках.
Как в компьютерной игре.
— Что–то тут не то, — прошептал Семафоров. — Что–то изменилось…
— Темнее стало, — сказал я. — Глаза на улице к луне просто привыкли, вот и все…
— Нет, не то… — шептал Семафоров. — Темнее стало из–за того…
За спиной что–то бумкнуло. Семафоров ойкнул. Я прижался к стене и обернулся.