Большая книга ужасов – 8
Шрифт:
Она не ответила. Я увидел, как у нее дрожат губы. Сейчас она совсем не была похожа на легендарную Жанну д'Арк.
– Да ответь же, в чем дело? – не унимался я.
– Маме вдруг стало плохо, – с трудом выдавила из себя она. – Подозревают… аппендицит. Говорят, нужно срочно оперировать.
– Ах, аппендицит! – с таким видом воскликнул Кот, будто ему сообщили что-то крайне приятное. – Это не страшно. У меня тоже был. Ну, вырезали. Я уже на следующее утро по палате прогуливался. И, как видишь, до сих пор в полном порядке.
– Правда? – внимательно поглядела
– Что именно правда? – переспросил Кот. – Про мой аппендицит или что я в порядке? Хотя, в общем, и то и другое полностью соответствует истине.
– Ты-то в порядке, – всхлипнула Жанна. – А вот что теперь с мамой будет? И главное, каждый день, каждый день. Как с моего дня рождения началось, и все хуже и хуже.
– Нет. Я уехать так не могу, – решительно заявил Кот и, подхватив объемную свою сумку, вошел в раскрытую дверь квартиры Тарасевичей.
Потом мы долго сидели у Жанны, и Макси-Кот терпеливо убеждал ее, что отчаиваться совершенно не надо. Просто у любого человека бывают такие периоды, когда ему начинает казаться, будто несчастья и неудачи стали постоянными его спутниками и вообще все вокруг беспросветно ужасно и плохо. Однако на самом деле можно посмотреть на вещи и по-другому. Взять, к примеру, историю с полыньей. Конечно, кошмар, что она, Жанна, вчера туда провалилась. Но, с другой стороны, ей крупно повезло. Ведь мы подоспели вовремя, вытащили ее, и в результате она даже не простудилась.
– А кстати, и с мамой твоей могло произойти гораздо хуже, – внезапно пришло в голову мне.
– Куда уж хуже, – повернулась ко мне Жанна.
– Запросто, – продолжал я. – Прикинь, вот стало бы ей плохо на улице. Счастье еще, если бы вообще кто-нибудь догадался вызвать «Скорую». А даже если и вызвали бы. Представляешь, сколько бы времени ты даже не знала, что с ней случилось. Ты бы волновалась, она бы волновалась…
– Верно, – Жанна даже смогла улыбнуться. – А так врач сказал, что мы «Скорую» вызвали совершенно вовремя. И тетя Оля с ней поехала. Значит, проследит, чтобы в больнице все было нормально.
– Ну, – несколько раз энергично тряхнул головой я.
– А кто такая тетя Оля? – поинтересовался Макс. – Сестра Юлии Павловны?
– Нет. Подруга, – объяснила Жанна. – Но очень близкая.
Мы с Котом еще немного порассуждали в том же духе. Лицо у Жанны просветлело. Она почти совсем успокоилась. И даже сказала, что жутко хочет есть. Нам почему-то тоже захотелось. Думаю, на нервной почве.
– Ой! Тетя Оля ведь торт принесла! Он до сих пор на столе. Пошли на кухню. Я сейчас чайник поставлю. Да там не только торт, там Пирс. Я же его заперла, когда «Скорая» приехала.
Жанна кинулась на кухню. Пирс действительно оказался там. Крайне смущенный Пирс. А вот торта, можно считать, уже не было. Пирс скинул его со стола и слопал.
– Опять! – всплеснула руками Жанна.
– Ничего, – скороговоркою выпалил Макси-Кот. – Вот если бы этот подлец, – указал он на забившегося в самый дальний угол кухни пса, – тортом пренебрег, я сейчас остался бы с вами есть его, приперся бы домой черт знает когда и предки бы устроили мне обструкцию, после которой напрасно бы вы ждали меня в следующие выходные. А теперь я, как ответственный человек, приеду домой вовремя. То есть почти вовремя, – посмотрев на часы, уточнил он.
– Слушай, Кот, ты уж давай сегодня один до остановки добирайся. А я посижу с Жанной, пока тетя Оля не вернется.
Девочка наградила меня благодарным взглядом, а Макс ответил:
– Естественно. Слава богу, не маленький. Сам до остановки дойду.
– Тогда позже вечером созвонимся, – бросил на прощание я.
Мы с Жанной просидели до самого прихода тети Оли. Все это время я продолжал усиленно ей доказывать, что ничего особенного и неожиданного не происходит. В результате она вроде бы поверила мне. Чего нельзя сказать про меня самого. Ибо чем красноречивее я убеждал Жанну, что все в порядке, тем почему-то больше сам в этом сомневался. Впрочем, главной моей задачей было успокоить Жанну, и тут я достиг ощутимых успехов. Когда же приехала подруга Юлии Павловны и сообщила, что ей уже сделали операцию и все прошло удачно, Жанну почти оставили страхи. И она даже сказала, что теперь окончательно согласна со мной и Котом. Мол, было бы гораздо хуже, начнись у матери приступ где-нибудь на улице.
– Правда ведь, тетя Оля? – обратилась она за поддержкой.
– Может быть, может быть, – не слишком уверенным тоном отозвалась та. – Но я бы лично предпочла, чтобы Юлечка вообще в больницу не попадала.
– Ну, до завтра? – посмотрел я на Жанну. Вроде мне больше незачем было оставаться. Она зевнула.
– Иди, Федор. Спасибо. Пока.
И я ушел. Мне хотелось как можно скорей созвониться с Котом, который наверняка давно уже сидел у себя дома и тоже ждал моего звонка. Однако добраться до телефона я смог далеко не сразу. Мать полчаса кряду расспрашивала меня про Юлию Павловну. А потом телефон у Кота был очень долго занят. Так что созвонились мы лишь через два часа после моего прихода домой.
Услыхав мой голос, Макс тут же осведомился:
– Неужели ты до сих пор у Жанны сидел?
– Трепаться меньше надо, – упрекнул я. – Тогда бы мы давно уже поговорили.
– Это не я, а мать, – ответил Кот. – И вообще лучше скажи, как там?
Я сказал.
– Ну, значит, снова обошлось, – с облегчением выдохнул Макси-Кот.
– Слушай, а сам-то ты веришь тому, что мы с тобой Жанне вкручивали? – без обиняков спросил я.
– Теоретически да. Но в данном случае нет, – откликнулся мой старый друг. – Хотя вообще-то здорово, что мы сегодня ее убедили.
– После твоего ухода я убедил ее еще больше. Она даже спать захотела.
– Молодец, Фома, – похвалил Макси-Кот. – Хоть поспит сегодня нормально. Но мне все равно за нее как-то неспокойно. Надо же: всего за три дня на человека столько свалилось.
– И где гарантия, что это сегодня кончилось? – спросил я.
– В том-то и дело: гарантий никаких, – мрачно пробормотал Макси-Кот. – Остается только надежда на лучшее.
– Ладно, Кот, как вернусь из школы, позвоню тебе, – пообещал я.