Большая книга ужасов – 8
Шрифт:
– Да, мама! Я жутко голодный!
– Кстати, милый, почему, интересно, ты к Жанне пошел заниматься в шапке и в куртке?
– Потому что в перерыве мы выгуливали Пирса, – на сей раз ответ у меня возник словно бы сам собой.
Мать ничего не заподозрила.
– Ну, раздевайся и марш на кухню. Сейчас я тебе все разогрею.
Уже поздно вечером предок позвал меня к телефону. Это оказалась Жанна.
– Ты представляешь, Федор, мне только что звонила мама Толяна.
– С какого это перепугу? –
– Вот именно, с какого, – продолжала Жанна. – Его мать почему-то вообразила, что я могу знать, где находится ее дорогой Толян.
– Че-его? – протянул я.
– Того самого, – откликнулась Жанна. – Толян куда-то исчез, и она, мол, обзванивает всех его друзей подряд.
– С каких это пор ты относишься к его друзьям? – усмехнулся я.
– Не знаю, – сказала Жанна. – Наверное, с дня рождения, который Толян мне начисто отравил.
– Да они, наверное, с Витьком куда-нибудь закатились, – предположил я.
– Я то же самое его матери говорила. Но, оказывается, мать Толяна эту версию уже отработала. Витек дома и Толяна после школы вообще не видел.
– Странно, – медленно произнес я.
– Вот и мама Толяна говорит, странно. Поэтому всех и обзванивает. И, по ее словам, все твердят одно и то же: после школы его не видели.
– Мало ли. У Толяна полно всяких-разных приятелей. Сидит у кого-нибудь дома, а попозже возвратится как миленький.
– Я тоже так думаю, – отозвалась Жанна. – Ладно, Федор. До завтра.
Я положил трубку, но телефон почти тут же вновь начал звонить. Это оказалась мама Толяна.
Глава VI
ЗЕРКАЛО
Утром я, как обычно, зашел за Жанной, чтобы якобы идти в школу. Она первым делом мне сообщила:
– Мы только что с Динкой по телефону разговаривали.
– А что в этом такого необычного? – войдя в лифт и нажав кнопку первого этажа, спросил я.
– Необычное, что Толян до утра так дома и не появился, – откликнулась Жанна.
– Ну да? – удивился я. – Кстати, мне мать Толяна тоже вчера звонила. Но, сама понимаешь, я ничем не мог ей помочь. Кстати, откуда Динка узнала, что Толян так и не вернулся?
– Да, понимаешь, Динке позвонила Светка, а Светке еще кто-то сообщил…
– Наверное, Славка, – предположил я.
– Вполне вероятно, – откликнулась Жанна. – В общем, наш Толик к кому-то капитально завалился.
– Не завидую я теперь ему, – мне живо представилось, что сделает с Толяном мать после его возвращения.
– А раньше ты, значит, ему завидовал? – полным язвительности тоном произнесла Жанна.
– Раньше я вообще старался о нем лишний раз не думать, – ответил я.
Завернув за угол нашего дома, мы оказались на детской площадке.
Гляди, какую потрясающую снежную бабу слепили! – восхитилась Жанна.
Я изумленно присвистнул. Ручаюсь: вчера вечером, когда мы возвращались от Пелагеи, ничего подобного тут не было. Теперь посреди детской площадки гордо стоял замечательный снеговик. 'Голову его увенчивала вязаная шапочка-петушок. Автор снеговика, видно, не поскупился для своего творения. Подойдя ближе, я немедленно понял, почему этот снеговик сразу показался нам с Жанной необычным. У него было… настоящее |лицо с глазами. С живыми голубыми глазами.
Снеговик пристально смотрел на нас, и от этого взгляда у меня по спине бежали мурашки.
– Федор, – крепко сжала мне руку Жанна, – ты видишь? Он смотрит. Интересно, как они это сделали?
– Наверное, это глаза от какой-нибудь деткой куклы, – нарочито небрежно проговорил я, преодолевая внутреннюю дрожь, потянулся к глазу снеговика.
Глаз моргнул. Я отдернул руку и осторожно покосился на свою спутницу.
– Ты ничего не заметила?
– Нет, – покачала головой она. – А что я должна была заметить?
– Да так. Видимо, показалось, – не стал делиться ощущениями я.
Впрочем, я и впрямь был почти уверен, что снеговик даже не думал моргать, и хотел еще раз потрогать его глаз, когда Жанна вдруг сказала:
– Федор, а ведь он на кого-то очень похож.
– Похож? – переспросил я. – На кого же, интересно?
– Сам погляди, – каким-то странным тоном добавила Жанна. – И, между прочим, шапочка у него точно такая же. Я теперь узнала ее.
– Такая же, как… – хотел уточнить я, однако вопрос мой оборвался на середине.
Из снеговика на меня взирало лицо… Толяна Волобуева.
– Теперь понял?
– Понял. Это Толян, – кивнул я и, хлопнув снеговика по тому месту, где у людей находится левое плечо, воскликнул: – Привет, Волобуй! Как тебе не стыдно! Мать ищет, с ног сбилась, а ты тут стоишь!
– Не надо так шутить, – поежилась Жанна.
– А чего такого, – отмахнулся я. – Но как похож-то. Интересно, кто его слепил?
– Мне тоже интересно, – задумчиво проговорила Жанна. – Между прочим, если Толян не вернется, надо будет сказать про снеговика его матери.
– Зачем? – не понял я.
– Ну, вдруг это какая-нибудь зацепка, – объяснила Жанна. – Так лицо могли слепить только с натуры. А лепили снеговика вчера вечером, уже после того, как мы с тобой здесь прошли. Значит, после семи. То есть в это время Волобуй наверняка был у нас во дворе. И те, кто его тут видели, могут знать, куда он потом направился.
– Ну, Жанка, ты прямо Шерлок Холмс с его методом дедукции. Только, думаю, зря стараешься. Вот вернемся после Пелагеи в школу, а Волобуй наверняка уже там.