Большая книга ужасов – 91
Шрифт:
Меня больше всего ужаснуло то, что некоторые из них тащили детские коляски: старые, грязные, сломанные, с колесами, прикрученными травой. В колясках копошились младенцы – малыши, поросшие маленькими кустиками.
Господи боже ты мой! Впервые в жизни захотелось перекреститься… Знать бы только, как правильно это сделать!
Тем временем люди-кусты собрались кучкой и замерли на обочине, растопырив свои ветки и полностью прикрыв ими лица – только глаза проблескивали сквозь листья, словно яркие разноцветные ягоды.
– И в мыслях не было, – ахнул Пепел, – что здесь еще какие-то человекообразные существа живут, кроме недочела! И вот пожалуйста – какие-то агриньи…
– Кто? – удивился я.
– Агриньи, то есть дикие существа. Это от греческого слова «агриос» – «дикий», – пояснил Пепел. – А что, у вас в школах разве не учат греческий?
Ну, ребята… Ну это просто что-то с чем-то!
– Учат конечно! – на голубом глазу изрек я, снова прикрывая грудью державу и Минобр. – Но факультативно.
– У нас тоже факультативно, – сообщил Пепел.
Стало чуток полегче.
– А еще в лесу есть кто-то такого типа? – спросил я у Милы, стараясь как можно быстрей увести разговор от обсуждения нашей школьной программы.
Она кивнула, выразительно обведя рукой кусты и деревья.
– Это все разумные существа?!
Мила покачала головой, показав на кусты, потом кивнула, протянув руку к деревьям.
– То есть ты хочешь сказать, что кусты неразумные, а деревья разумные? Все, ну прямо все?
Мила снова покачала головой.
Я подошел к какой-то березе с листьями рябины и дуба:
– Таких здесь много. Это мутанты?
Мила кивнула.
– Они враждебны человеку?
Мила пожала плечами.
– А недочел? – спросил я. – Он был разумным?
Мила показала большим и указательным пальцами: мол, чуть-чуть. Самую чуточку!
– А другие, такие же, как он, здесь есть?
Она покачала головой.
– Вперед, вперед, чего застряли?! – рявкнул Пепел, и мы снова побежали.
Лес вскоре изменился: деревья выглядели нормально, без этих пугающих разных листьев и прочих признаков мутации.
Вдруг Мила указала куда-то в чащу и радостно запела:
– Миламиламиламила!
– Коринка! – завопил Пепел, грянулся оземь и превратился в человека.
Я тоже радостно заорал.
Там стоял высокий ясень со стройным серым стволом, а с его вершины на нас смотрела Коринка. Тонкие многолистные ветки ясеня были так странно сложены, что казалось, будто он держит Коринку на руках.
Дерево зашелестело кистями своих семян, похожих на однолопастные пропеллеры, и Коринка, ласково погладив его по ветке, на которой сидела, воскликнула:
– Это мои друзья, я знала, что они придут за мной!
Ясень, немного помедлив, осторожно опустил Коринку на землю, и она кинулась нас обнимать.
– Мы чуть с ума не сошли, – прорычал Пепел. – Как тебе удалось удрать от недочела?
– Он вдруг остановился и хотел сорвать жрущий гриб. Я крикнула, что это смертельно опасно, но он пробормотал: «Или я съесть гриб, или я съесть ты. Не мешают меня!» Стало понятно, что он совершенно спятил от голода и я не смогу его остановить. И когда он наклонился, чтобы сорвать гриб, я вырвалась и бросилась бежать. Оглянулась и увидела, как он погибает, но уже ничем не могла помочь… Я бежала долго, из последних сил, ноги подкашивались, и вдруг ближайшее дерево наклонилось ко мне, подхватило и перебросило другому дереву. Я чуть сознание не потеряла от страха, но когда меня добросили до ясеня и он заговорил со мной, перестала бояться.
Конец ознакомительного фрагмента.