Большая книга ужасов. Millennium
Шрифт:
– Выронила где-нибудь, – посетовала Римма.
Стю с ней согласилась.
– Надо пройти по территории, поискать, – сказала Варя, – мне нужно обязательно позвонить.
Девчонки тут же протянули ей свои трубки. Но и здесь Варю постигла неудача. Не было сети.
– Так вот в чем дело! – воскликнула Римма. – А я-то думаю, что случилось?!
– Наверное, где-то вышку повалило, – предположила Стю, – ничего, скоро починят.
Варя меланхолично бродила по комнате, собирая вещи.
«Мне надо уехать, уехать…» – думала она.
– Девчонки, я все-таки поеду, – сказала вслух.
– Да что ты! – Стю даже подпрыгнула. – Нет, мы тебя ни за что не отпустим!
– Что это за отдых, ты даже не загорела!
– Я не очень люблю загорать, – вяло отозвалась Варя.
– Но куда же ты поедешь? – спросила Стю. Она подошла к Варе совсем близко, отняла рюкзак, задвинула под кровать.
– Домой…
– Послушай, Варюш, – Римма тоже подошла и обняла ее за плечи, – у нас скоро праздник! Очень важный! Большой, понимаешь!
Варя отстраненно кивнула.
– Мы будем очень рады видеть тебя на нашем празднике, – шепнула Стю.
– Обещаем, ты не будешь скучать! – подхватила Римма.
– Ты никогда в жизни не видела ничего подобного!
– Никогда, – эхом повторила Варя. И почувствовала, как тяжелеют веки.
– Это грандиозно, – шептала Римма.
– Неподражаемо…
– Великолепно…
– Тссссс…
– Шшшшшш…
Варя покачнулась. Девчонки подвели ее к кровати, она упала и уснула как убитая.
Глава десятая
В комнате было сумрачно. Варя никак не могла понять, который час? Уже вечер? Но почему за окном солнечно?
«Я спала?» – удивилась Варя.
И куда подевались девчонки?
Она даже обрадовалась тому, что осталась одна. Теперь можно все спокойно обдумать и решить, что с ней все-таки происходит. Подруги, конечно, штука хорошая, но уж очень они навязчивые. Что она знает о них? Варя попыталась вспомнить все, что они о себе рассказывали, и не вспомнила ничего. Она не знала, откуда девчонки, сколько им лет, кто их родители. Одним словом – не знала ничего. Хотя… почему ничего – теперь она знала о том, что девчонки вроде бы занимаются гимнастикой, и познакомилась с их тренером. Тренер ей не понравился, она не могла объяснить себе почему. Так, какие-то смутные неприятные ощущения.
И все-таки, который час?
Варя взглянула на закрытую дверь. Страх неслышно подкрался и спрятался внутри, замер тугим комком под ребрами, словно выжидал. Но Варя не дала ему шанса. Она подошла к двери и резко толкнула створки.
Сначала ее обдало ветром, и она зажмурилась. Ветер принес с собой тошнотворный запах, Варя чуть не задохнулась. А когда открыла глаза, то увидела веранду, залитую чем-то красным, как будто кто-то нарочно разлил краску, да еще и измазал стены, перила, крыльцо… Повсюду потеки, отпечатки следов и рук, вредитель явно вляпался в краску, а потом еще и прошелся по ней, вытирая руки о стены.
Варя застыла в дверях, пытаясь понять, что здесь произошло. Она не сразу заметила девчонок. Стю и Римма пытались отмыть в пластмассовом тазу руки. Их лица, одежда, волосы – все было в краске. От безупречных причесок не осталось следа. Варя вообще их с трудом узнала, и немудрено, трудно узнать в двух замарашках с грязными лицами гордых красоток, вызывавших всеобщее восхищение.
– Что здесь происходит? – не веря своим глазам, спросила Варя. Девчонки переглянулись и глупо захихикали.
Варя уставилась на них в недоумении, подруг словно подменили. Эти две девчонки напоминали Стю и Римму разве что одеждой. Тонкие волосы слиплись, под глазами потеки туши, а на губах… На губах пузырилось что-то алое, и подружки поспешно слизывали это острыми язычками.
«Кровь! – испугалась Варя, – это же кровь! Они залили веранду кровью! Господи! Что они тут делали?!»
Варя не в силах была ступить и шагу по кровавому полу. А подружки, отвратительно кривляясь и гримасничая, делали ей какие-то знаки, будто хотели что-то сказать, но не могли, их душил смех.
– Кто вы такие?! – выкрикнула Варя. Она с трудом сдерживала тошноту. В голове билась одна-единственная мысль: «Что делать?!» Нет, она даже не испугалась, она не могла испугаться отвратительно корчившихся монстров, отдаленно напоминающих человеческие существа. Под ее взглядом они постепенно сникали, съеживались, отступали назад, в угол, наконец отступать стало некуда, и они, прижавшись друг к другу, замерли: два кривоногих жалких уродца, с отвратительными перепачканными мордами.
«Это не Римма и не Стю, – Варя отказывалась верить своим глазам, – это кто-то, попытавшийся принять их облик».
– Это не мы, – донеслось из угла.
Варя, услышав квакающие звуки, едва напоминающие человеческую речь, сделала над собой усилие и шагнула на веранду.
«Это происходит не со мной, – убеждала она себя, – ничего этого на самом деле нет, сейчас все выяснится…» Но в то же время она понимала, что столкнулась с чем-то необъяснимым и ужасным, и в лучшем случае парочка монстров растерзала какое-то животное. Растерзали и сожрали без остатка? А где хотя бы клочья шерсти? И что делать, если сейчас она увидит обезображенный труп…
– Это все он, он! – Парочка в углу тыкала перепачканными пальцами со следами маникюра в сторону крыльца.
Варя невольно перевела туда взгляд и увидела, как по дорожке к дому медленно движется Дэн, закутанный в длинную мантию, черную, отливающую фиолетовым. Он был по-прежнему великолепен, только почему-то заметно поправился. На громоздком теле, спрятанном под мантией, маленькая голова с изящной бородкой смотрелась весьма нелепо. Переливающаяся ткань бросала синеватый отсвет на его лицо, равнодушное и отстраненное. Варя заметила, как он странно движется, как преодолевает ступени. Вот он поднялся на веранду и, не глядя на копошащихся в углу уродцев, приказал:
– Вон!
Пискнув, они перепрыгнули через перила и исчезли.
– Да кто ты такой? – возмутилась Варя.
Мантия зашевелилась, словно ее раздувал ветер, ее полы распахнулись, а из-под них…
Варя отшатнулась. Вместо Дэна перед ней колыхались и переплетались толстые змеиные тела ядовито-фиолетового цвета, покрытые красными бугорками, и каждое тело имело голову Дэна.
«Гидра!» – вспомнилось неожиданно. Многоголовая змея! Варя когда-то читала греческие мифы о подвигах Геракла, там точно было какое-то подобное чудище.