Большая кража
Шрифт:
— В каком смысле — ненастоящая?
Нэнси задумалась, свернувшись клубочком в углу дивана и натянув на колени явно великоватый ей свитер.
— Понимаешь, моя мать все время старается изображать из себя идеальную леди. То есть внешне она и есть Идеальная Леди, которая живет абсолютно идеальной, положительной жизнью. Но внутри этой идеальной леди сидит самая обыкновенная стерва, ничуть не лучше других. По-моему, три ее неудачных брака вполне достаточное доказательство ее стервозности.
Райан
— Значит, говоришь, внутри нее живет стерва?
— Она, конечно, никогда в этом не признается, но ведь это так. — Нэнси усмехнулась. — Знаешь, это даже прикольно — видеть, как из нее лезет какая-то дрянь. Иногда ей даже приходится бить эту дрянь по башке, чтобы та обратно залезла.
— Что-то я не въезжаю, — сказал Райан.
— Ну и не надо. Курева вот ни черта не осталось, — сказала Нэнси. Она допила свой «Колд Дак» и снова наполнила бокалы. — Ну как, нравится?
— Вроде бы ничего.
— Я-то знаю, что ты сейчас с радостью тяпнул бы виски и пива.
— То или другое.
— Старина Боб-младший ничего не признает, кроме пива. А Рей — любитель «мартини» и прочих коктейлей.
Райан нагнулся вперед, ухватившись руками за край стола.
— Можно я тебя кое о чем спрошу?
— О том, что я здесь делаю?
— Что-то вроде того.
— Да ничего особенного, — сказала Нэнси. — Плыву себе по течению, жду, как все повернется. Ну и, конечно, как все остальные, надеюсь, не выпадет ли счастливый билет.
— Но почему Рей Ритчи — он же на двадцать лет тебя старше?
— На двадцать пять.
— Вот я и говорю: какого черта?
— А почему ты воруешь?
— Я же тебе сказал: больше я этим не занимаюсь.
— А ты деньги когда-нибудь крал?
Райан на секунду замешкался:
— Иногда, если на виду лежали.
— И сколько получалось — я имею в виду, самое большое за один раз?
— Семьдесят восемь баксов.
Нэнси медленно вертела ножку своего бокала.
— А если бы у тебя на виду лежали пятьдесят тысяч? — Нэнси взглянула на Райана снизу вверх. — От пятидесяти до пятидесяти пяти. У тебя хватило бы духу их взять? Или кишка тонка?
Райан, сохраняя внешнее спокойствие, продолжал глядеть Нэнси в глаза. В тишине раздавался скрип якорной цепи, и он ждал, когда же она прервет эту тишину. Райан не улыбался и на лице Нэнси не заметил улыбки; он не стал спрашивать, говорит ли она серьезно, не стал отшучиваться и прикалываться. Судя по ее тону и по глазам, эта лихая авантюра задумывалась ею совершенно всерьез, и всю игру с ним она затеяла только для того, чтобы провернуть неподъемное для нее одной дело.
Нэнси первой нарушила молчание:
— Если не хочешь говорить об этом…
— А чьи эти пятьдесят тысяч — Рея?
— Угу.
— И где они?
—
— Ты хочешь сказать, что он держит в охотничьем домике пятьдесят тысяч, а сам торчит в Детройте?
— Эти деньги привозят накануне выдачи зарплаты сезонным рабочим, — глядя в глаза Райану, сказала Нэнси. — Перемножь сам: триста пятьдесят рабочих, и каждому полагается по полторы сотни долларов. Так?
— Вроде того.
— Так вот, получается пятьдесят две тысячи пятьсот. И не чеками, а наличными. Все уже разложено по конвертам. Триста пятьдесят конвертов в двух картонных коробках.
— Откуда ты знаешь?
— По прошлому году да и в этом году другим сезонникам уже платили — за посадку, и что там они еще весной делали.
— А кто привозит деньги, Рей? Как они оказываются в домике?
— Этого я точно не знаю, — сказала Нэнси. — В прошлом году мы как раз там были, и приехала полицейская машина. Боб-младший вылез из нее с коробками и отнес коробки в кабинет Рея.
— Говоришь, деньги уже разложены по конвертам?
— Угу. На следующий день Боб-младший садится за складной стол, рабочие подходят и расписываются в ведомости, а он отдает им конверты.
— Откуда ты знаешь, что деньги привезут накануне?
— Боб-младший мне сказал.
— Ты что, его расспрашивала?
— Ну, не в лоб, конечно. Так, во время разговора выплыло. Он сказал, что всегда так делают.
— Ну хорошо, а дальше что? Они привозят деньги, оставляют в домике и забывают о них на всю ночь, а ключик кладут под коврик?
— Не совсем так, — чуть замявшись, ответила Нэнси. — Боб-младший сказал, что он там останется. Не знаю, в той же самой комнате или в какой-то другой, но он ночует в домике.
— Приплыли. Если он сидит задницей на этих коробках, как, по-твоему, мы сможем их спереть?
Нэнси пожала плечами:
— Пока не знаю. Может, ты там где-нибудь спрячешься и дождешься, когда он пойдет в туалет?
— Чтобы такое провернуть, нужно обеспечить себе свободный вход в дом и в эту комнату, — спокойно, словно уже приступив к разработке плана, сказал Райан. — Если у тебя на все про все будет одна минута, рисковать нельзя: никаких тебе взломов, никакого шума.
— Почему бы нам не съездить туда? Все продумаем, может, и запасной вход-выход обеспечим.
Райан допил свой «Колд Дак» и спросил:
— Сигарет здесь точно нет?
— Я везде смотрела.
— Давно ты уже над этим делом думаешь?
— С воскресенья, когда тебя увидела.
— Почему меня?
— Не скромничай. Это ведь по твоему профилю.
— Пятьдесят штук — это тебе не телевизор спереть.
— Ну да, — кивнула Нэнси. — Деньги намного легче. Взгляни на мое предложение с этой стороны.