Большая кража
Шрифт:
Райан снова прошел к дальнему концу лужайки, к верхнему краю склона, уступами спускающемуся на пляж. Яхты на прежнем месте не было видно; должно быть, парень из яхт-клуба перегнал ее к пристани.
Было тихо; под ногами приятно пружинила ровно подстриженная трава. Райан обернулся и посмотрел назад. Ему вдруг пришло в голову, что он ни разу в жизни не стриг газон. У его семьи, естественно, никогда не было лужайки, а поработать на чужих ему как-то не довелось. Траву стригли недавно, и выглядела она ничуть не хуже тех полей, на которых Райану приходилось играть. Но к
Нэнси вышла из дома с подносом в руках, поставила его на столик возле шезлонга и посмотрела на Райана.
Райану было хорошо. Хорошо, но не совсем спокойно. Его не покидало какое-то тревожное чувство. Такое же чувство возникало перед игрой или когда он забирался в чужой дом. Он не хотел, чтобы Нэнси что-то заметила, но и преодолеть свое беспокойство он не мог. Вот девушка, вот бассейн, вот дворик — все, казалось бы, хорошо, но что-то здесь не так. Почему-то он не мог почувствовать себя так же, как в баре «Пирс», где он сидит с кружкой холодного пива и без единой мысли в голове. Нет, что-то здесь не так.
— Пиво или «Колд Дак»? — спросила Нэнси. На подносе стояли две бутылки пива, большая бутылка «Колд Дак» и картонная тарелка с кусками жареного цыпленка. — По телефону заказала, — пояснила Нэнси. — Цыпленок, конечно, так себе, но ждать от тебя приглашения на ужин вряд ли придется.
Райан откупорил бутылку пива, сел в шезлонг, закурил и молча стал ждать. На этот раз нервы у Нэнси оказались крепче, и Райан спросил первым:
— Кто звонил? Рей?
— Рей звонил днем. Это Боб-младший, — ответила Нэнси и после секундной паузы добавила: — Хочет заглянуть.
— Что ты ему сказала?
— Ничего особенного. Устала, мол, и собираюсь лечь спать. Он отпустил по этому поводу какую-то шуточку, но я сказала, что, как только увижу его пикап на подъезде к дому, сразу же позвоню его жене.
— Что-то я не понимаю, зачем ты вообще с ним общаешься, — сказал Райан.
— Надо же хоть чем-то заняться, — сказала Нэнси, наливая себе в бокал «Колд Дак». — А заодно присмотреться к нему — такой ли он на самом деле крутой, каким хочет казаться.
— Далась тебе эта крутизна. Как будто у людей других качеств нет.
Нэнси посмотрела на Райана сквозь бокал с коктейлем.
— Лично я не знаю ничего более важного. Крутизна — это ведь надежность.
— Смотри не нарвись на неприятности. А вдруг Рей узнает?
— О Бобе-младшем?
— Не обязательно о нем. Что, если кто-нибудь настучит ему, что видел нас вместе?
Нэнси как-то по-детски пожала плечами.
— Не знаю. Что-нибудь придумаю. — Она придвинула шезлонг вплотную к шезлонгу Райана и села в него. — А почему это тебя интересует? Волнуешься, Ваня?
— Ты сказала, что днем он звонил, а ведь ехать сюда не так долго.
— До субботы он здесь не появится. Он уезжает в Кливленд.
— И что это значит?
— А то, что раньше вечера пятницы он здесь не появится. Ну что, доволен?
— Я вот думаю, привезут ли в таком случае деньги.
— Привезут, если их собираются
Райан покачал головой.
— Я должен побывать там, когда светло.
— Ты ведь его видел.
— Но тогда я еще не знал, какое дело мне предстоит.
— Я сегодня весь день об этом думала, — сказала Нэнси. — Давай съездим прямо сейчас.
— Завтра у меня выходной, — спокойно сказал Райан. — Завтра и съезжу.
— Ладно, и я с тобой. Осмотрим все вокруг, а вечером облазим его внутри.
Райану захотелось вдруг взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы вернуть к реальности.
— Учти, что у нас может ничего не получиться, — сказал он. — Ты такую возможность рассматриваешь?
— Пока не попробуешь, все равно не узнаешь, — сказала Нэнси. — Но мы-то с тобой не из пугливых, правда?
Райан махнул рукой и принялся за цыпленка. Еда и вторая бутылка пива немного его расслабили. Нэнси сидела рядом, лицом к нему, ее загорелое колено почти касалось его шезлонга. Взяв обеими руками кусок цыпленка, она откусывала от него мелкие кусочки и поглядывала поверх бокала на Райана. Волосы то и дело падали ей на лицо, приходилось убирать их. Они ели молча, и Райан совсем было расслабился. Сидишь в шезлонге, куришь сигарету, рядом симпатичная темноволосая девчонка — так близко, что к ней можно прикоснуться… Но в какой-то момент Райан вдруг сказал себе: «Эй, старик, да ведь тебя просто разводят!»
Точно: она забрасывает наживку, чтобы подцепить его на крючок. Строит ему глазки, намекает на то, что его ожидают все радости мира, а чтобы их заслужить, нужно всего-то и ничего — сделать то, что она хочет. Место и время выбрано безошибочно: теплый вечер, романтическая обстановка, фонари, подсвечивающие воду в выложенном блестящим кафелем бассейне…
«Легко же тебе все удавалось, — подумал Райан, — если ты так в себе уверена».
Посидев еще немного в тишине и поразмыслив над происходящим, Райан пришел к выводу, что Нэнси нарочно старается уверить его в том, что все получится легко и просто.
Лихо она придумала: урвать пятьдесят кусков, даже не почувствовав, как все непросто и опасно.
Он мог забраться в чужой дом, и Леон Вуди мог забраться в чужой дом, и много других парней могли забраться в чужой дом, но это вовсе не значит, что и она может забраться в чужой дом. Это тебе не камнями в окна швыряться и тут же смываться, это уже не игрушки; рисковать здесь приходится по-настоящему. Нет, вполне возможно, что она и смогла бы такое провернуть, но ведь сначала надо попробовать. А пробовать, не зная заранее, какой будет результат, ей явно не хотелось. Вот зачем он ей понадобился! Ведь если бы дело было простым и легким, на кой бы черт он ей сдался? Но зачем рисковать и брать на себя грязную работу, если для этого есть вьючный мул? Она и сама бы не прочь была все обтяпать, но просто напрягаться не захотела. Грыжу себе пускай другие зарабатывают.