Большая маленькая ложь
Шрифт:
— Ах да, деньги. Говорят, не в деньгах счастье, но не знаю, справедливо ли это. — Ди отвела волосы от глаз и оглядела пляж. — Очень симпатичный пляж. Не такие уж мы пляжные люди, и вряд ли кто-то захочет увидеть это в бикини! — Изобразив на лице отвращение, она показала на свое идеально обыкновенное тело, для которого подходила одежда примерно того же размера, что и у Мадлен.
— Не понимаю, почему нет, — сказала Мадлен.
У нее не хватило бы терпения на подобный разговор. Ее раздражало то, как женщины иногда стремятся
— Но для Джейн и Зигги жить на взморье, думаю, очень здорово. Знаете, я хотела поблагодарить вас, Мадлен, за то, что опекаете Джейн. — Ди сняла темные очки и посмотрела прямо в глаза Мадлен.
У Ди были светло-голубые глаза с матовыми розовыми тенями на веках, что не слишком ей подходило, но тем не менее Мадлен оценила усилия.
— Не стоит, — сказала Мадлен. — Тяжело, когда приезжаешь на новое место и никого не знаешь.
— Да, и за последние несколько лет Джейн переезжала так часто. С самого рождения Зигги она никак не может обосноваться на одном месте или найти кружок симпатичных друзей. Она бы убила меня за эти слова, но я вообще не понимаю, что с ней происходит. — Замолчав, Ди посмотрела через плечо на кафе и поджала губы.
— Плохо, когда они перестают рассказывать вам о своих делах, правда? — спросила Мадлен через секунду. — У меня дочь-подросток. От предыдущего брака. — Говоря об Абигейл, она всегда чувствовала, что обязана прояснить этот момент, после чего ощущала безотчетное смущение. Словно она выделяла Абигейл, относя ее к другой категории. — Не знаю, почему меня так поразило, когда Абигейл перестала рассказывать мне о себе. Так ведут себя все подростки, верно? Но в детстве она была очень открытой. Разумеется, Джейн не подросток.
Мадлен как будто разрешила Ди говорить открыто. Та с энтузиазмом повернулась к Мадлен:
— Я знаю! Ей двадцать четыре, взрослая девушка! Но эти молодые совсем не похожи на взрослых. Ее отец говорит мне, что я напрасно беспокоюсь. Это правда, Джейн занята прекрасным делом — воспитывает Зигги и сама себя обеспечивает, не берет от нас ни цента! Я засовываю деньги ей в карман тайком, как карманный воришка. Или его противоположность. Но она изменилась. Что-то в ней изменилось. Я не могу вмешиваться. Похоже, она пытается скрыть эту глубокую неудовлетворенность. Не знаю, депрессия ли это, наркотики, нарушение привычек питания или что-то еще. Она так сильно похудела, а раньше была настоящей пышкой.
— Понимаю, — отозвалась Мадлен, а про себя подумала: «Если это нарушение привычек в питании, то, вероятно, виновата в этом Ди».
— И зачем я вам это рассказываю?! — воскликнула Ди. — Вы больше не захотите с ней дружить! Она не наркоманка! У нее только три из десяти основных признаков наркомании. Или максимум четыре. Нельзя верить тому, что вычитываешь в Интернете, это уж точно.
Мадлен рассмеялась, Ди тоже.
— Иногда мне представляется, что я машу у нее перед лицом рукой и говорю: «Джейн, Джейн, ты здесь?»
— Не сомневаюсь, что…
— У нее был парень до рождения Зигги, но она с ним рассталась.
— Не знаю. — Мадлен с тоской подумала об остывающей чашке кофе там, в «Блю блюз».
— Потом она забеременела, и, предположительно, Зак не был отцом, хотя мы продолжали сомневаться, но она стояла на своем. Она повторяла это снова и снова. Говорила, что это случилось один раз. Контакты с отцом невозможны. Знаете, она тогда училась на бакалавра гуманитарных наук, и такой поворот был некстати, но все происходит не случайно, как вы думаете?
— Совершенно верно, — согласилась Мадлен, хотя совсем так не думала.
— Врач сказал, что ей будет трудно забеременеть естественным путем, так что все произошло так, как должно было. А потом, когда Джейн была беременна, умер мой дорогой папочка, и поэтому я решила, что его душа могла вернуться в…
— Ма-а-ма! Мадлен!
Мать Джейн вздрогнула, и обе они отвернулись от моря и увидели Джейн, которая стояла на террасе «Блю блюз» и энергично размахивала рукой.
— Ваш кофе готов!
— Идем! — прокричала Мадлен.
— Простите меня, — произнесла Ди, когда они возвращались с пляжа. — Я слишком много говорю. Пожалуйста, забудьте все, что я сказала. Просто, когда я узнала, что бедного малыша Зигги не пригласили на день рождения к той девочке, я чуть не заплакала. Последнее время я немного на взводе, а сегодня мы рано встали, и у меня чуть кружится голова. Я никогда не была слезливой, скорее сдержанной. Это все возраст, мне пятьдесят восемь, и мои подруги такие же. Мы подружились, когда наши дети пошли в школу! На днях мы вместе обедали и говорили о том, что чувствуем себя пятнадцатилетними — готовы расплакаться из-за любого пустяка.
Мадлен остановилась.
— Ди, — начала она.
Ди нервно повернулась к ней, словно ожидая отповеди.
— Да?
— Я позабочусь о Джейн, — сказала Мадлен. — Обещаю.
Габриэль. Понимаете, проблема была еще и в том, что Мадлен вроде как удочерила Джейн. Вела себя как слегка помешанная старшая сестра-защитница. Стоило сказать что-нибудь неодобрительное о Джейн, и Мадлен набрасывалась на тебя, как бешеная собака.
Глава 20
Было одиннадцать часов первого школьного дня Зигги.
Выпил ли он уже утренний чай? Ест ли он сейчас яблоко, сыр и крекеры? Его крошечная коробочка с кишмишем? Джейн с замиранием сердца представила себе, как он открывает свой новый ланчбокс. Где он будет сидеть? С кем разговаривать? Она надеялась, с ним играют Хлоя и близнецы, но они могут его и не замечать. Едва ли один из близнецов подойдет к Зигги и подаст ему руку со словами: «Привет! Ты Зигги, да? Недавно мы вместе играли на площадке. Как поживаешь?»