Большая по-Беда
Шрифт:
Боги тогда были заняты: сдерживали нечисть, которая просто как тесто из кадушки перла из-за Врат! Тогда все земли укрыла тьма, все, кто был без крова и защиты, умерли. Поэтому миг, когда я призвала Заэни, ощутили все. Как рассказывали нам Тиррат и Лаларри, тьму просто вмиг смыло! И стало так легко дышать. Тогда оба даже не думали о ревности, просто радовались победе и жизни.
Так вот, о драконах! Те оглушили черных, опутали их сетями из амагического металла, да и выбросили к скалам. Там пять представителей враждебного всему миру клана должны были ждать решения богов. Изгнание или наказание — потом увидим.
Потом алые, ледяные и песчаный стали на две ноги, культурно поздоровались и
Император сам говорил с ними. Выяснил, при каких обстоятельствах мы с ними увиделись. Тиррат и Лаларри были злы тогда, Таласси обещала ледяному принцу хорошего тумака. Директор Динерро напомнил ей желчно, что благодаря такому странному ухаживанию, избранная полюбила своего дракона и простила. Неприятно, конечно, что мои личные дела стали достоянием общественности, но отныне это навсегда. Так сказал император, так сказал мой ледяной свекор, а также… Ну? Не догадались? Отец и мама Лаларри! У меня три свекра и одна свекровь (это радует!). Ледалли показательно нежно обнималась со мной и моим драконом. Иррао ее едва не проморозил насквозь! Оказалось, что мысли у нее чернее некуда… Брат и отец пообещали с нею серьезно поговорить.
Снуи все погибли. Те, что пришли в Имэннари. Если у них есть дома семьи, то мы им можем только посочувствовать, потому что после завесы тьмы, что окутала их страну, там из живого только… камни. Рании живы, они переждали тьму в виде природных элементов. Санды, уж на что простаки простаками, а и те, почуяв неладное, сбились в кучу в каком-то овине под защитой бога Земли. Тайерри пострадали, но их защитил их кристалл. Правда, сейчас он стал меньше в три раза, и жители Боидзё в страхе за свою рождаемость. Так в письме написал их повелитель. Про своего советника, который был моим женихом, он не сказал ни слова, только передал его прощальное письмо. Несмотря на то, что Дайскё так неожиданно ушел тогда, я все же жалею, что его не стало. «Тьма пришла, моя Заэдар! Она сильна… Я караю себя, ведь это моя вина! Нет во мне сил признать, что я люблю. Мы знаем, что люди говорят так, когда кто-то становится им дороже жизни. Я теперь знаю, что это. Это когда в груди становится так больно, что ты не можешь дышать, руки горят от желания ощутить свою пару. Снова быть с вами… Я прошу прощения за свои действия, госпожа Виторрия. Я недостоин быть суженым Заэдар! Пусть тот, кого богиня пошлет вам навстречу, будет честнее с собой и любит вас так же сильно, как я! Сейчас я вижу вас так ясно, моя золотая богиня… вы улыбаетесь. Прощайте!».
Улыбки не было, были слезы в три ручья! Я замочила письмо, смяла его. Оно снова распрямилось, высохло. Отличные вещи делают тайерри… Нет, Тиррат! Я не любила его, но мне так его жаль! Это же… инвалид какой-то! Ты представь себе, что ты вообще не можешь любить! Мой любимый брюнет вырвал из моих рук письмо и сурово заявил, чтоб больше о том тайерри не думала! Буду еще расстраиваться из-за всяких там…
Гномы, ну те ясно что живы! Горы задержали тьму. Король Барундарр сразу же после победы весть прислал! Обещал и помощь, и дружбу, и частые визиты.
— Скоро прибудут посланники от гномов! — сказал мне Тиррат. Я даже соизволила поднять голову от его груди. Устала… он был ненасытен!
Это была последняя ночь перед торжеством. Первый праздник на Уадду, да еще такой значимый, как свадьба избранной Заэдар, был важным политическим событием. Конкретно завтра на церемонии будут драконы, санды и рании, те тайерри, что выжили, все жители города, один шиасс, оборотни и гномы, самопровозглашенный жрец богини из русалок Теур. Этот русал явился нам вчера, я его сразу узнала, ведь он был в числе тех, что приплыли знакомиться со мной на остров с Чертогами. Сейчас он считался у моих сородичей главным, что-то вроде короля. Я не против, только бы правил мудро! И не поглядывал своим выпуклым глазом на меня. Не хочу его смерти…
— А чего так долго? Мы же там с Вольфи три месяца назад были! — недоуменно спросила я.
— Они уже были здесь, милая. Взяли старые чертежи, составили сметы и отбыли за материалом. А сейчас создадут свое посольство. У них тут был только банк, а в Управе они не сидели. И еще мы послали за уннури. Их помощь будет нам очень нужна, — мой принц рассматривал какие-то чертежи, то сворачивая их магией, то разворачивая.
— О! Я так хочу их увидеть! У нас есть легенды о троллях — больших, страшных существах. Они были сильные и очень кровожадные! Р-р-р! — прорычала я и показательно облизнулась. Любимый был невероятно соблазнителен сейчас! Сильный, загорелый, волосы длинные, штаны приспущены (надеты для своего же покоя), живот подрагивает под моей рукой.
Тиррат отложил чертеж и прижал меня к постели. Пока Лаларри отсутствует (встречает родичей в порту), а Иррао благородно дает нам насладиться друг другом, мы стараемся наверстать все месяцы разлуки сразу. Любимый долго всматривался в меня, пропускал пряди золотых волос сквозь пальцы, нежно касался губами моих губ, мы наслаждались друг другом.
— Ты — первый в истории мира дракон, который свяжет себя с человеком!
— Я не совсем…
— Ты — полноценный дракон! От тебя веет силой, невероятной просто! Ты стала другой, — тон жениха был странным.
— Ты меня… боишься? — спросила я, поразившись догадке.
— Нет! Нет, Торри! Я люблю тебя, так сильно, что кажется умру, если не увижу тебя, не обниму. Просто ты будешь жить дольше и…
— Сколько бы нам не было суждено провести вместе… — прошептала я в его губы, — Я буду дорожить каждым днем, часом, мигом.
— Не плачь… Я тоже, тоже буду жить для тебя! — мы не боялись никого разбудить или побеспокоить, ведь сына уже отселили.
Маенн теперь жил в покоях неподалеку, они с Тичи допоздна сидели за уроками. Мелкий дракончик смирно сидел на уголке стола и иногда склонял голову к тетрадкам. Сын гладил его гребень и кормил фруктами. Старательный и усидчивый, мой малыш быстро догонял сверстников — магов. Их и было — то всего трое в этом году. Они приняли его и ни разу не попрекнули его происхождением.
Я так горжусь им! Он умный и способный. Рошотт и директор Динерро на него не нарадуются! Говорят, что он станет невероятно сильным менталистом!
Мы с Тирратом проснулись от суеты. Хлопали двери, бегали и топали слуги, носилась Таласси. Она с боем выталкивала двух моих драконов, уверяя, что невесту нельзя видеть жениху до свадьбы. А Ларри и Иррао упрямо перли вперед!
— Ну, я пошел одеваться! Буду ждать мою любимую избранную у алтаря Всех богов! — сказал Тиррат и, поцеловав меня крепко, развернулся и спокойно прошел к двери.
Я думала, Ласси лопнет от возмущения! Лаларри и Иррао молча ее подвинули и перетекли ко мне. Смяли руками жадными мою сорочку, зацеловали до полного удушья! Я возмутилась, что не при детях же! Дети в лице красной Ласси и смущенного Маенна, который уже прижимал к груди торжественный ало-золотой костюмчик, застыли с раскрытыми ртами.
Драконы ушли, обещая ждать у трона императора, а за меня взялись все княжны, что пережили тьму. Теперь этот год так и называли — Год великой тьмы.
— Вот так! Теперь корона императрицы! — на уложенные в красивые локоны волосы Ласси уложила изящную корону в виде розового куста. Сами цветы были выполнены из рубинов, семейных реликвий, — Ты готова! Ой! Да все просто умрут от зависти!!