Большая река

Предисловие

Большая река – это биографический рассказ и история семьи Гудов проживавших на окраине города Цинциннати, штата Огайо, рассказанная несколькими участниками самого семейства. Тут есть всё от воспоминаний о прошлом, до романтических встреч под луной. История семьи как история самого города и небольшого домика на берегу одноимённой реки. Рассказ начинается от имени одного из главных персонажей. Это история воспоминания

Часть 1

Глава 1

Воспоминания

На кладбище собрались почти все представители семейства Гудов, даже двоюродные родственники приехали, хотя они не знали её, но когда живёшь среди менонитов, то все кто когда-то был тебе не знаком, становятся родными людьми. Не было только Иолая Гуда, он подался ещё дальше на север – то есть в Ирландию, искать своё счастье. Его младшая сестра Абигейл всегда корила его за это.

– Если ты Гуд, как и я, ты просто обязан жить там, где твои корни, а твои корни – это город Цинциннати и этот дом, - говорила ему сестра. Отец был слишком мягок с ним, и сказал, что как только ему исполниться двадцать лет, пусть сам выберет себе путь, так и произошло. Столько лет прошло, деть Китти и Джонатана выросли. Иолай в Ирландии, а Абигейл осталась жить на ферме со стареющим отцом. Как Джонатан не пытался отпустить свою дочь в мир, она сказала, что останется тут.

Джонатан присел возле могилы своей принцессы, так он называл свою возлюбленную. Он уже не тот, что был раньше, когда тебе за восемьдесят, ты уже не такой активный. Он всё ещё жалел, что не умер рядом с женой, что он жив, а она одна в этой темноте. Китти умерла, когда ей было 86 лет.

– Я обещаю русалочка, я приду к тебе, - тихо проговорил он.

– Она была такая живая, и казалось, что она будет жить вечно, сказала Ингрид. Сестре Джонатана уже 75 лет, но она ещё твёрдо стоит на ногах. Когда началась заварушка в штате, то Джонатан сказал, что бы на время конфликта родители увезли её в Ирландию. После того как многие штаты захотели отделиться от Америки, и вести свою собственную политику, началась вторая гражданская война. Поскольку все Гуды были менонитами, то они, как и те, что были до них, решили переселиться обратно в северную Ирландию.

– Никто не живёт вечно, даже я, скоро и моё время придёт,- пробормотал себе под нос Джонатан.

После панихиды, все стали расходится по домам.

– Эбби, дочка отвези меня в наш старый домик, я хочу побыть наедине сам с собой,- сказал Джонатан дочери.

– Как скажешь папа,- сказала Абигейл. Всю дорогу они ехали, молча, Эбби знала, что отец не может забыть их мать, и возвращение в свой старый дом, это дань памяти ей.

– «Жди меня Кейт, я на полпути к тебе»,- думал Джонатан. Машина проехала мимо старого заброшенного менонитского поселения, Джонатан попросил остановить машину. Это то самое место, куда он привёл тогда ещё свою подругу знакомить со своими родителями, теперь это место заброшено.

– Пап, ты ещё помнишь, свой старый дом!- Удивилась Эбби.

– Я помню всё дочка, и часть этого хотелось забыть, забыть всё кроме твоей мамы,- сказал Джонатан. Перед его глазами всплыли картины из прошлого, тот первый день, когда он первый раз коснулся губ Китти:

– Ещё грозы не хватало,- подумал Джонатан, увидев надвигающиеся грозовые облака. Дождь застал ребят, когда они сидели возле озера, в этой спешке Джонатан случайно коснулся руки Китти. Девушка застеснялась, но вскоре чувство взяло верх, и она ещё ближе подсела к нему. Дальше гроза, ребята побежали в ближайший сарай, чтобы укрыться от грозы. Китти случайно оступилась и рухнула прямо перед другом в стог сена. Вдруг она поняла, что её одежда промокла. Она прижала руки к телу, чтобы её друг не видел её в таком виде. Но он лишь только улыбнулся, и протянул ей свою куртку.

– Вот возьми, согреешься,- сказал Джонатан.

– Спасибо,- Китти улыбнулась. Джонатан сам не понял, как он влюбился в Китти, всё началось ещё на ринге, его взгляд упал на неё, и он уже не мог оторвать от неё глаз. Теперь она сидит рядом с ним, вся промокшая. Джонатан потянулся, и осторожно поцеловал свою подругу в губы, Китти не стала сопротивляться, она была околдована голубыми глазами, и в ответ она поцеловала его.

– Этот сарай всё ещё на месте, тут я первый раз поцеловал твою маму,- признался Джонатан дочери.

– Теперь я знаю, почему вы не покинули эту землю, тут столько тёплых воспоминаний,- сказала Эбби.

Эбби бережно посадила отца в машину, и они продолжили свой путь домой. Воспоминания всё

больше накатывали на него, даже те, о которых он пытался забыть.

– Они называли меня безумцем, может быть они правы, я потерял голову от любви,- пробормотал Джонатан себе под нос.

– Они просто завидовали вам, вы были красивой парой,- сказала Эбби.

– Да, и где они, давно нет, ни Колби и нет Лити,- сказал Джонатан.

– А что стало с Лити, вы ведь были друзьями,- спросила Эбби.

– С тех пор, как он заявился на нашу землю и наставил на мою жену своё ружьё, он перестал быть моим другом. Я сказал этому южанину, что если ещё раз увижу его на своей земле, я насажу его тщедушное тело на вилы, а затем скормлю своим псам,- слова Джонатана звучали более чем убедительно. Эбби поняла, что лучше не спрашивать про тот случай гражданской войны, и лучше промолчать. Машина достигла места назначения. Джонатан сам вылез из машины, что бы оглядеть дом. Тут ни чего не изменилось, даже флаг Огайо остался на месте. Джонатан подошёл к мирно развивающемуся флагу, и отдал ему честь.

– За верных сынов севера,- проговорил он с улыбкой.

– Я помню, этот момент ты тогда был моложе, чем сейчас, когда правительство захотело отнять нашу землю, ты скинул с дома флаг США, и проговорил…

– Что я никогда не буду плясать под дудку южан, я сам помню,- улыбнулся Джонатан.

– Этот флаг нуждается в обновлении, я его простирну,если ты не будешь против, пап,- сказала Эбби.

– Ты у меня заботливая, только не упади с лестницы,- сказал Джонатан дочери. Эбби достала лестницу и полезла наверх, за флагом. На Джонатана снова нахлынули воспоминания.