Большая шляпа средних размеров
Шрифт:
Действительно, в этот субботний вечер планировался, как было объявлено в афише, «Концерт-кабаре», что в переводе на нормальный язык означало: в ресторане будет эстрадная программа. Когда после гуляния на озере семья вернулась в домик, на столике — свежий букет и очередная открытка:
«Уважаемый Олег Михайлович! Приглашаем Вашу семью принять участие в сегодняшнем «Концерте-кабаре»! Ваш столик — № 13. Как почетному спонсору нашего клуба Вам предоставлена скидка 30 %! Ждем Вас!
Генеральный
— Пап, а что такое «Концерт-кабаре»? — поинтересовалась дочка.
— А это означает, что каждый желающий может выступить со своим номером.
— А можно я сыграю и спою что-нибудь?
— Сначала научись нормально петь и играть, — как всегда недружелюбно встрял Кирилл, но под тяжелым взглядом отца осекся.
— Обязательно, Анюта, тренируйся, и я договорюсь, — подбодрил ее отец.
Вечером празднично одетая семья уже входила в хорошо знакомый Олегу банкетный зал. Кирилл бросился разыскивать столик № 13, первый уселся, подошли остальные. Столик был уже сервирован обязательным набором закусок. Олег жестом подозвал официанта, сделали дополнительный заказ. Грянула музыка, и на сцене появился Цветков. Переждав жидкие аплодисменты, Цветков дежурными фразами открыл вечер. В конце своего краткого спича Цветков после «мхатовской» паузы вдруг заявил:
— Милые дамы и уважаемые господа! Я рад представить вам одного из постоянных членов клуба, победителя теннисного турнира «Большая шляпа», нашего уважаемого спонсора Гуревича Олега Михайловича! Олег Михайлович, попрошу вас пройти на сцену!
Удивленный Олег поднялся со своего места, поклонился гостям и хотел снова сесть на свое место, но Цветков жестом указал ему:
— Нет, нет, Олег Михайлович, на сцену!
Олег вынужден был пройти на сцену, они обменялись с Цветковым церемонным рукопожатием, Цветков снова взял микрофон, сделал знак кому-то за сценой. Появилась молодая девушка с букетом цветов и какими-то свертками.
— Олег Михайлович, — сказал Цветков, — этот букет — вашей очаровательной супруге, это, — в руках у него оказалась большая кукла, — дочке, а это, — небольшая радиоуправляемая машинка, — сыну!
Олег уже собирался сходить со сцены, когда Цветков, незаметно придержав его за рукав, шепнул:
— Олежек, выбери минутку, подойди к моему столику, мне нужно с тобой переговорить!
Олег вернулся к своему столику, где уже ликовали дети — каждый схватил свою игрушку, букет официант красиво пристроил в вазочку. У жены глаза лезли на лоб:
— Кто вы, доктор Зорге? — только и вымолвила она.
— Вот так вот! Между прочим, меня все уважают, кроме тебя!
Вечер потек своим чередом, Олег изредка посматривал в угол, где за небольшим столиком на двоих сидел Цветков. Минут через сорок Олег поднялся из-за стола, бросив жене:
— Мне надо переброситься парой слов с директором.
Цветков предупредительно отодвинул стул, Олег сел, достал из кармана замшевой куртки бумажник:
— Итак, сколько я должен за подарки?
— Брось, — Цветков жестом остановил руку Олега с бумажником, — я давно искал возможность с тобой переговорить.
— А что, мои телефоны ты, конечно, потерял и, как их восстановить, бедняга, не знаешь!
— По телефону об этом не поговоришь, да я не уверен, что ты взял бы трубку!
— Это точно!
— Выслушай меня, я уверен, что ты многого не знаешь!
— Давай, просвети деревенского! — продолжал кривляться Олег.
— С чего начать, — поморщился Цветков, — ну, ладно! Знаешь ли ты, что Никита давно и безуспешно волочился за твоей Катькой?
Олег удивленно вскинул брови.
— Да, да, сказать, что он был влюблен в нее — ничего не сказать. Более того, он ушел от жены и сделал Катьке официальное предложение! И что же?! Представь себе, он — свободный банкир, человек совсем не бедный, и она — разведена, одна воспитывает ребенка, живет от получки до получки. И — отказ! Категорически! Что называется, на дух его не приемлет.
— А я здесь при чем? — деланно удивился Олег.
— А при том, — продолжил Цветков, — и тут появляешься ты. Между прочим, женатый, не скрывающий, что любишь жену. И несмотря ни на что, не имея никаких шансов, она опрометью бросается к тебе, и видно, как вы оба счастливы! Кто ж это выдержит?!
— Ну и опять же, при чем все это?
— Слушай, не перебивай! Про историю с фурой я вообще ничего не знал, мамой клянусь!
— Да?! Не боишься за здоровье мамы? А как же фура, вернее, товар с нее, оказался на вашей базе?
— Всю историю с фурой целиком и полностью задумал и осуществил Солопов! Он просто кипел из-за Катьки и не знал, как тебе напакостить. А ты, оказывается, документы пропускал через его банк, он видел все «инвойсы» и… сам понимаешь! Я обо всем этом, повторяю, понятия не имел, а потом он попросил меня передержать товар на нашей базе. Кстати, он ведь устроил за вами форменную слежку, да ты, наверное, по фотографиям все понял. — Цветков закурил, жестом указав на стоящие на столике напитки, спросил: — Что выпьешь или ты по восточному обычаю в доме врага не пьешь?
— Плесни коньячка! Во-первых, я — не восточный человек, в крайнем случае, если ты хромаешь на ту же ногу, что и тов. Проханов, — ближневосточный! Во-вторых, я не считаю тебя врагом — правда, извини, и другом тоже! Значит, ты и про фото знал?
Выпили, закусили слегка, Олег тоже с удовольствием затянулся сигаретой. Цветков продолжил:
— Насчет фото! Никита хотел эти фотографии переслать твоей жене и не сделал этого только потому, что я категорически запретил ему!
— Ба, да я тебя еще, оказывается, благодарить должен! — Олег церемонно поклонился. — Спасибо, дорогой товарищ, за услугу, тем более что и взял ты за нее не так уж и много!
— Держи еще один подарок, — Цветков вытащил из кармана пакет, в котором обычно выдают из фотомастерских снимки, и протянул Олегу.
— Что это? — спросил Олег, не прикасаясь к пакету.
— Негативы тех самых снимков — я потребовал у Никиты негативы, чтобы у него не было возможности и в дальнейшем шантажировать тебя.
— Они мне не нужны, плевал я трижды на эти снимки — тогда я просто боялся за Катьку и только, понял?!
Не говоря ни слова, Цветков взял пакет, подошел к горящему неподалеку камину и бросил в него пакет. Вернулся к столику: