Больше боли. Книга 3. Без/болезненно
Шрифт:
– Давай так, тут все равно нет никого.
Лега помедлил немного, но затем подчинился. Я прикусил ноготь на пальце, оглядев еще раз пустующие балконы вокруг. От мысли, что кто-то может невовремя пойти покурить, внутри взметнулся азарт.
Лега делал все очень аккуратно, но при этом уверенно, неторопливо. Вначале подготовил пальцами, затем медленно вошел по головку. Надавил еще немного и протиснулся наполовину. Затем дошел до конца и остановился, чувствуя, как я приник к нему, дрожа от возбуждения.
Моя рука метнулась было к вставшему члену, но натолкнулась там на его ладонь.
– Давай,
Я смог только покивать. Оперся руками о подоконник, вжавшись в них взмокшим лбом. Было немного дискомфортно с непривычки, но, когда Лега начал медленно двигаться во мне, одновременно водя рукой по моему члену, меня обдало такой волной душного, горячего, острого наслаждения, что я заскулил, словно сучка.
Я кончил неприлично быстро, наверное, всего на второй минуте нашего секса, очень незнакомого для меня по степени своей чувственности. Закусил руку, прерывисто вдыхая запах окружающей ночи, прогнулся еще сильнее, наталкиваясь на него. Мне захотелось сказать, чтобы он отодрал меня до таких же звезд в глазах, что были сейчас над нами, но он, кажется, понял меня и без слов. Схватил меня за плечо, вынуждая наклониться еще ниже, навалился всем своим весом, толкаясь внутри нечеловечески дико, сжигая меня жаром своего разгоряченного тела. Мне пришлось зажать себе рот рукой, потому что, если бы я этого не сделал, я бы перебудил всех спящих вокруг соседей.
Лега рывком меня распрямил, впился поцелуем в губы, дыша через раз, изнемогая от предчувствия подступающего оргазма. Я укусил его за губу, отвечая на поцелуй, и в этот момент почувствовал, как он, дрожа, кончил. Мы застыли, переплетенные, будто морские водоросли, деля на двоих сорванное дыхание, чувствуя, как отзываются остатки возбуждения в кончиках пальцев и почему-то в коленях.
– Ты… – промямлил я, когда он, немного придя в себя, вышел, – ты точно никогда раньше никого не трахал? П*здишь же, как дышишь.
Лега устало оперся о стену возле окна за нашими спинами. Рассмеялся, приподняв руку и приглашая меня к нему под крыло. Как я мог устоять.
– Нет, ты первый. – Отозвался он, восстановив дыхание. Поцеловал меня во влажный висок. – Спасибо тебе. Тебе не было больно?
– Нет. – Я рассмеялся, чувствуя, что его близость опять бередит мысли и подталкивает меня ко второму раунду. Но сперва надо было перекурить. – Но вот если бы ты был борцом секс-лиги, ты бы уделал моего бывшего с одного удара.
Он тоже посмеялся. Я отошел от него ближе к приоткрытому окну, закуривая.
– Ты очень красивый, ты знал, Тема? – Спросил у меня Лега, когда я сделал пару первых затяжек.
– Чего? – Я оглянулся на него. – Ты это мне?
Он кивнул, улыбаясь и подходя ко мне. Обнял за талию, поцеловал в плечо.
– Я не представляю, как завтра уеду от тебя. Ты мне стал так дорог за это время…
Я закатил глаза, думая, что вот по части разговоров после секса ему явно надо поучиться. Оглядел балконы вокруг и тут натолкнулся на пожилую женщину, которая так же курила на балконе справа от нас. Вернее, ее сигарету курил ветер, а она смотрела на нас с застывшим выражением изумления и ехидного интереса на лице.
– Гм, давай-ка, принеси мне с кухни чего-нибудь пожевать. – Я шутливо толкнул Легу, боясь, что, если он увидит нашего невольного зрителя, остаток ночи для меня будет явно испорчен. А мне, чтобы со спокойной душой отпустить его завтра утром, надо как минимум еще несколько раз кончить.
– Здрасьте. – Сказал я бабке, когда дверь за Легой закрылась.
Та кивнула, не отрывая от меня взгляда широко распахнутых глаз. Не зная, как быть, я по-быстрому докурил сигарету, собрал шмотки, какие Лега не забрал, и свалил в комнату.
11
Мы с ним поспали всего, наверное, часа четыре до того, как я услышал его будильник. Первой мыслью было облепить его руками и ногами и по-быстренькому обратиться какой-нибудь неподъемной гирей, чтобы он не смог встать. Потом я представлял себя еще лианой или плющом, который бы его обвил собой и обездвижил, а потом я и вовсе заснул на таких дрожжах. В следующий раз меня разбудило его прикосновение.
– Артем, мне пора.
Я повернулся на полу, потом сел. Лега был умытый, причесанный, одетый. Наготове, я бы сказал.
– Ты… ты почему меня не разбудил?! – Я с досады саданул ему в бок ногой.
Он пожал плечами, по-дурацки улыбаясь мне и смотря так, словно пытался насмотреться на всю свою оставшуюся жизнь.
– Ты так спал сладко, я не хотел тебя будить…
– Придурок ты. – Я стал натягивать одежду, брошенную под раскладушку. Спали мы с ним на полу, не было вчера сил уже расползаться по своим углам. Да и желания не было тоже, если честно. Так и уснули рядом, обнимаясь, словно херовы голубки.
– Мы бы вместе могли это время провести, пока ты… пока умываемся, пока собираемся. – Я поджал губы, поняв, что ною, как какая-то романтичная девка. – Ты поел, хотя бы?
– Пока не хочется. Потом в дороге на заправке перекушу.
– Вот! – Я преградил ему путь к выходу. – Нельзя на голодный желудок ехать. Примета плохая. Пошли, я тебе кофе хотя бы сварю.
– Артем, какая примета еще?.. – Он неуверенно рассмеялся. – Мне ехать пора, правда. Я в дороге сутки с лишним проведу.
Я поднял на него глаза, только теперь осознавая, что он имел ввиду, когда говорил, что не уверен насчет «интима». Потому что отпустить его вот так просто после всего, что между нами произошло сегодня ночью, я был явно не готов.
– А я кофеварку запускать не буду. – Глухо сказал я, отводя взгляд. – Я тебе прямо в кружке заварю. Быстро выпьешь и поедешь. Что тебе, жалко, что ли?
Он помолчал, а потом вдруг крепко обнял меня, ткнулся носом в шею, вдохнул мой запах. Сжал так, что у меня, наверное, хрустнула пара хрящей в позвоночнике.
– Ты просто космос, Тема. – Прошептал он. – Спасибо тебе за этот день. Я не хотел, чтобы он заканчивался.
Я дернулся было, чтобы возразить, чтобы утащить его на кухню и забаррикадировать там дверь, и отстреливаться потом от ОМОНа, который вызовет мама, яйцами, картошкой, гречкой, чем найду в холодильнике. Потом я бы связал из штор веревку, и мы бы спустились с ним, и уехали бы так далеко, что никто бы нас ни за что не нашел.