Больше боли. Книга 3. Без/болезненно
Шрифт:
Мы переглянулись с Легой, не зная, что ответить. Я очень надеялся, что сейчас можно будет отправиться в мою комнату и пообжиматься там, пока никто не видит, но у мамы, естественно, были другие планы.
– Так, Тема, ты чисти картошку. А Вы – вот лук.
– Мам, чего ты на Вы к Леге, он старше меня от силы на пару лет.
– Да? – Мама надевала фартук. – Просто из-за бороды кажется, что Вам лет сорок.
Мы с Легой прыснули. Мама была в своем репертуаре. Вокруг нее снова все закрутилось, как на карусели – мы чистили овощи, потом отбивали мясо, потом резали салат.
– И вот я ножницы взял, говорю им: «Вот сюда руку кладем и не боимся». Мамаша достает эту руку, как будто запчасть, кладет, я собираюсь резать и тут вижу, что бинтов нет. Гипс один прилеплен к руке, никаких креплений больше нет. – У Леги была тысяча и одна история о том, как он проходил интернатуру в детской травматологической больнице, а потом перевелся во взрослое отделение. – Я говорю: «Вам «со снятием» делали?». Она смотрит на меня, не понимает. «Со снятием» – это когда лангетку можно снять и, например, в душ сходить. – Он налил маме рюмку коньяка и протянул ей. – Потом до нее доходит, о чем я, и она выдает: «Нет, у дочки просто рука очень сильно чесалась, поэтому мы бинты все сняли. Вы бы также поступили на моем месте. Сразу видно, у Вас детей нет!».
– Да ты что! – Воскликнула мама, хотя я по лицу видел, что она не поняла сути, как и я. – А это очень плохо, да? Что бинты убрали.
– Этого категорически нельзя делать. – Лега отпил сок. От коньяка он отказался, потому что завтра в дорогу. Я маму из вежливости микроглотками поддерживал, но тоже старался держать форму. – Смысл гипса ведь в том, чтобы обездвижить конечность, чтобы кость могла правильно срастись. Да, чешется и неудобно. Но что поделать? Хорошо, что перелом там был не особо серьезный, и обошлось без неверно сросшихся костей.
– Да, помню, я девчонкой ногу сломала. – Вздохнула мама, закусив салатом. – Было очень неудобно! И я очень стеснялась своих костылей, даже не знаю, почему. Просила маму купить мне инвалидную коляску, но это же таких денег стоило!.. Вот и сидела дома почти все время, пока не сняли. А там еще волосы изнутри все прилипли к нему, была та-а-а-акая депиляция, скажу я вам, когда снимали! Шоковая! – Она захохотала, прижав руку к груди.
«Ну, вот как я уеду, с ней не поговорив», – подумалось мне, когда я взглянул на ее слегка покрасневшие от выпитого щеки. Взглянул на экран телефона, увидел сообщение на почте. Менеджер компании, в которой я удаленно работал, интересовался, не готов ли я вернуться из своего неоплачиваемого отпуска.
Пока я писал ответ и просматривал заказы, которых за время моего отсутствия накопилось достаточно, Лега с мамой перешли на обсуждение того, как снять гипс с минимумом дискомфорта. Оказалось, что это не особо возможно. Я вбил себе в календарь напоминалки о заказах и поднялся, чтобы покурить. Лега отправился за мной следом.
– Ты отлично держишься. – Заметил я со смешком, щелкая зажигалкой и прикуривая на балконе.
– Чего тут не держаться, у тебя мама такая веселая. – Лега встал рядом, опершись о подоконник и выглядывая на улицу. – Слушай, тебе повезло с видом. Прямо на море!..
– Да это не мне, это ей. – Я с удовольствием вдохнул сигаретный дым, чувствуя, какой тяжестью он отдается в легких. – Она живет с мужиком по имени Михаил, он капитан дальнего плавания.
– Реально? – Лега перевел на меня удивленный взгляд. Я стряхнул пепел в банку.
– Ну, может не дальнего плавания, но капитан. Плавает куда-то.
– Ты же знаешь, что они не «плавают», а «ходят»? – Спросил, рассмеявшись, Лега. – У меня отец просто служил на подводной лодке, мне эти его фразочки про «Плавает говно в проруби только» с детства в подкорку въелись.
Я засмеялся тоже.
– Я с ним не особо общался. – Коротко пояснил я о Михаиле.
– Не нравится он тебе?
Я пожал плечами.
– Кто я такой, чтобы выбирать, с кем будет моя мама. – Я еще раз затянулся. Как же хорошо. Вот бы этот день никогда не кончался. – Тем более, она меня не особо-то и спрашивала.
Лега помолчал, хотя было видно, что хочет продолжить разговор на эту тему.
– Во сколько ты завтра уезжаешь? – Неприятные мысли о матери перетекли в не менее неприятные мысли о нашем скором расставании.
– Лучше утром. Я предупредил, что пропущу первый день, договорился на замену. Но все равно нужно ехать.
Я кивнул, ничего не ответив.
– Ты не думал еще? О предложении моем. – Лега провел пальцем по моей руке.
Я поднял на него глаза.
– У меня тут дела пока. – Сказал я как будто чужим ртом. – А ты что, ты все еще предлагаешь прямо вот так сразу жить вместе?
Он пожал плечами, улыбаясь влюбленно и немного глупо.
– Я не то, чтобы… – Начал было он, но тут к нам на балкон заглянула мама.
– Мальчики, мясо готово. Пойдемте пробовать!
– Ладно, потом. – Лега еще раз взглянул на меня, и мне так сильно захотелось расцеловать эти его голубые глаза, что я сжал руки в кулаки, держась за последние остатки самообладания.
Конечно, мясо удалось на славу. Мама всегда отлично готовила. Потом мы еще сидели, болтали о пустяках, травили истории. Я периодически отвлекался на переписку с менеджером, давая пояснения к заказам и планируя сроки. Потом и Венера Николаевна подтянулась, спрашивая, чего это я ей давненько дневник самонаблюдения не показываю. Прежняя жизнь уже вовсю дышала в шею.
– В общем, если что понадобится, вы не стесняйтесь, спрашивайте. – Щебетала мама, стеля Леге раскладушку в моей комнате. – Я сплю очень чутко, так что сразу проснусь, если вдруг какая проблема. Только позовите!
– Хорошо, спасибо. – Лега кивнул, смущенный ее вниманием. Я знал, что она заливает – как-то я с утра бахнул на кухне цветок в горшке, она и ухом не повела.
Мама взглянула на начавший звонить у нее в руке смартфон. Широко улыбнулась. Не нужно быть особо одаренным, чтобы понять, кто это.