Больше никогда
Шрифт:
Винчестеры последовали за ним сначала вперед, потом налево. С одной стороны тянулись стенды, с другой двери. Наконец, они остановились около двери, украшенной репродукциями обложек книг Эдгара По, которые Сэм уже видел в коттедже, и парочкой пожелтевших страниц комикса «Дальняя сторона» [120] . Винсент опустился в большое кожаное кресло и принялся крутить золотое обручальное кольцо на безымянном пальце. Кроме кресла, в комнате оказался только один стул, да и тот занятый книгами и бумагами.
120
«Дальняя сторона» —
— Так-с, кто из вас кто?
— Ну, я Арчи Лич [121] , а он — Мэрион Моррисон [122] .
Дин злобно уставился на брата, но тот стоял с невозмутимым видом. Тот факт, что его псевдоним был реальным именем Джона Уэйна, нисколько не смягчил диново раздражение по поводу имени Мэрион. Дин мог бы решить, что собственное поддельное имя младший Винчестер позаимствовал из фильма «Рыбка по имени Ванда» [123] , но в фильм его ввели по той же причине — это было настоящее имя Кэри Гранта. Дин возмущался еще в Импале по дороге сюда, но Сэм просто пожал плечами:
121
Арчи Лич — настоящее имя англо-американского актёра Кэри Гранта, который стал воплощением неизменного остроумия, невозмутимости и хладнокровия.
122
Мэрион Моррисон — настоящее имя американского актера Джона Уэйна, которого называли «королем вестерна».
123
«Рыбка по имени Ванда» — американский кинофильм; одного из героев, адвоката, зовут Арчи Лич.
— Что ж, чувак, сегодня я выбираю, как нас зовут. По крайней мере, отстанем ненадолго от рок-групп.
Дин дулся весь оставшийся путь. В смысле, сам он утверждал, что ничего подобного, но Сэм просто не мог подобрать другое слово, чтобы описать, как брат сложил губы.
— Еще раз, джентльмены. Вы учитесь у доктора Лауэр, и она порекомендовала вам встретиться со мной, правильно?
— Да, мы проходим рассказ в рамках предмета писательское искусство, — объяснил Сэм.
Полазив по сайту Фордхэма, младший Винчестер обнаружил, что в Бронксе располагается только главный кампус, а ведь был еще колледж в Линкольн-центре на западе Манхэттена и еще один в Территауне [124] . Из списка преподавателей английского Сэм и выудил некую доктора Лауэр, которая вела писательское искусство.
— Рассказ будет про какую-нибудь историческую фигуру, и мы остановились на Эдгаре Алане По.
Винсент улыбнулся, достал из кармана пачку сигарет и поспешно заметил:
124
Территаун — город в штате Луизиана.
— Не волнуйтесь, я зажигать не буду. По этим смехотворным новым правилам я даже в собственном кабинете спокойно покурить не могу. И вроде цивилизованные же люди… Ладно, я рад, что вы пришли ко мне, а не полезли на какой-нибудь дурацкий сайт.
— Ну, мы посмотрели в сети и нашли один сайт…
Винсент выхватил изо рта незажженную сигарету:
— Боги, только не говорите, что это «Википедия». Сколько же я плохих оценок понаставил за то, что некоторые дураки считают, что слизанная оттуда статья сойдет за полноценное исследование. Знаете, что я сделал как-то раз? Сам зашел и засунул в одну статью кучу неверной
— В общем, тот сайт ведет человек по имени Артур Гордон…
— Пим? — Винсент поморщился и встал из кресла.
Сэм, оставшийся вместе с братом в дверях, продолжал таращиться на кресло, а профессор отошел к окну, из которого открывался вид на голые деревья и кирпичное административное здание:
— Этот сумасшедший бросает тень на исследования жизни По. Во-первых, он продолжает настаивать на однозначной информации, но о ней не может быть речи, если дело идет об Эдгаре По. То он утверждал, что чурается славы, то говорил, что ее жаждет; то он казался типичным безденежным поэтом, то был на всё готов ради лишнего доллара, как обычный смертный, — Винсент отвернулся от окна и указал на Сэма сигаретой. — Вот, кстати, взять хотя бы его смерть…
Сэм нахмурился:
— Я думал, он умер от алкоголизма.
Профессор всплеснул руками:
— Видите? А я о чем толкую! Где вы взяли такую информацию, мистер… хм… Лич? Наверное, наили еще где-нибудь. Богом клянусь, интернет пора запретить, — он снова опустился в кресло. — Суть в том, что неизвестно, отчего именно умер По, мы знаем только, что он умер и похоронен в Балтиморе.
— Профессор, мне вот интересно, — вмешался Дин. — По никогда не встречал медиума по имени Персиваль Сэмюэлс? Мы как раз хотели упомянуть в рассказе их встречу, но не уверены, состоялась ли она. Доктор Лоуэр сказала, что вы, вероятно, в курсе.
Винсент начал постукивать сигаретой по лбу. Сэм про себя взмолился, чтобы он уже прекратил измываться над несчастной сигаретой, закурил, и к черту все новые правила.
— Весьма любопытный вопрос. Точных свидетельств нет, хотя всё возможно. По интересовался потусторонним, и в конце концов, хороший экстрасенс мог хотя бы предупредить его об этой ужасной версии «Маски красной смерти» от Винсента Прайса [125] , — профессор хихикнул над собственной шуткой, и Сэм угодливо улыбнулся.
125
Винсент Прайс — американский актер, сыграл в нескольких экранизациях рассказов Эдгара Алана По, в том числе роль принца Просперо в «Маске красной смерти».
— А что, Сэмюэлс был хорошим экстрасенсом? — не унимался Дин. — Я всегда считал его шарлатаном.
Винсент приподнял бровь:
— С его смерти минуло много лет. Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем наверняка. А жаль, я вам скажу, потому что меня с ума сводят свары коллег по поводу событий, правду о которых мы никогда не услышим…
Они разговаривали еще минут двадцать. Братья задавали вопросы, и многие ответы были те же, что и полученные Сэмом в библиотеке и столь презираемом профессором интернете. Потом Винсент внезапно встал и, обмолвившись, что ему пора на лекцию, начал теснить посетителей к лифтам. Винчестеры однако проследовали за ним к лестнице, и Винсент одобрил их выбор, пошутив, что борода у него отросла, пока он утром ехал в лифте.
По пути к парковке Сэм спросил:
— Ну и как тебе?
Дин вздрогнул:
— Эти профессора все такие?
Сэм хохотнул:
— Почти все.
— И тебе нравилось учиться?
— А я всё никак не пойму, зачем кому-то воскрешать По, — младший Винчестер покачал головой.
— В смысле?
— Ну, доктор Винсент весь рассказал, какая у По была жизнь. Жена умерла молодой, карьера при жизни не слишком удалась, бизнес-затеи рухнули. Черт, если бы он родился в наше время, глотал бы антидепрессанты горстями.