Больше никогда
Шрифт:
Сестра Даниила понимающе кивнула, попрощалась со всеми и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Тяжелое молчание уплотнило воздух в кабинете, отчего Оксана нервно поежилась под пристальным вниманием директрисы. Когда Зоя Федоровна поставила перед ней полную чашку липового чая, едва не перевернула ту на себя от навалившейся паники.
— Теперь, Оксана Константиновна, я, пожалуй, настаю на ваших с Андреем Сергеевичем сеансах с психологом, — неожиданно жестко проговорила директриса.
— Вы попадите жалобу? — голос от сдавленного
— Нет.
Оксана выдохнула с облегчением и сразу же замерла снова, когда Зоя Федоровна продолжила:
— Однако, если вы немедленно не начнете улаживать ваши внутрисемейные конфликты, я это сделаю. Ради сохранения психического здоровья Станислава, потому что он ребенок. Подобного рода скандалы, неважно где и когда они случаются, наносят ему непоправимый вред.
Прикрыв глаза, Оксана кивнула и проглотила ком.
— Простите, — прошептала одними губами, после чего посмотрела на мрачную Зою Фёдоровну. — Я не должна была кричать и бросаться на Андрея.
А директриса, сцепив пальцы в замок, неожиданно легко пожала плечами.
— В конфликте всегда виноваты оба в равной степени. Подобные скандалы не редкость, но я все-таки считаю, что затягивание с решением проблемы только усугубляет ее. Поэтому ваш первый сеанс назначен в пятницу. Семь вечера вас устроит? — она вздернула бровь, а Оксана растерянно пожала плечами.
— Меня-то да, а вот Андрей…
— Андрей Сергеевич согласится, — безапелляционно заявила Зоя Федоровна и как-то зловеще ухмыльнулась. — Я донесу до него причину столь скорой встречи с нашей Ариной Аркадьевной.
— Тогда ладно, — сдалась Оксана.
— Отлично. А сейчас, пожалуйста, позовите отца Стаса сюда. Если вам нетрудно, конечно. Иначе он истопчет нам до дыр коридор, ибо я вижу его метания по внутренним камерам.
Глава 44. Второй шанс
«Советую вам, Андрей Сергеевич, почаще вспоминать, что вы все-таки мужчина и подаете пример Стасу. Угрозы его матери, неважно, насколько несправедливыми вам кажутся ее обвинения, проблему не решат. Лишь сформируют у мальчика негативный образ папы на будущее».
Андрей от души хлопнул дверью кабинета директора и шумно втянул воздух. Организм требовал дозу никотина, пульс зашкаливал, головная боль усилилась и долбила по затылку отбойным молотком. Он устал, был раздражен и растерян, а ему вдогонку еще промыли мозги.
Как будто Андрей без Зои Федоровны не знал, что язык лучше держать за зубами! Теперь и психолога им на пятницу назначили, игнорируя и его расписание, и мнение, и уровень занятости. Современный мир чересчур свободных женщин с их замашками цариц ему категорически не нравился.
«И постарайтесь наладить отношения с Оксаной Константиновной. Все-таки она, а не вы, воспитывала Стаса столько лет. Из ваших заслуг там пока только графа в строчке “отец”».
Ладно, возможно, Андрей переборщил, когда попросил
Сам виноват. Нечего права качать там, где молчание ценнее золота. Мать ему говорила так же. Раз триста. Поэтому Зоя Федоровна указала на очевидное с такой легкостью, хотя потом извинилась за резкость.
Прижавшись к стене, Андрей просмотрел сообщения от Юси и провел рукой по лицу, чтобы сбросить паутину напряжения. Все встречи его помощник по возможности перенес на понедельник, поэтому остаток недели у него освободился. В субботу Влад улетал в Африку вместе с Антоном Канарейкиным и Миланой Боярышниковой, так что проводы тремя семьями были неизбежны.
Следом мать прислала с десяток напоминаний, что ждет Стаса и Оксану в воскресенье после обеда в гости. Мнение Андрея опять никто не спросил: Кристина захотела, Кристина сделала. Будь добр — выполняй. Отец не возражал, наоборот, обрадовался шансу познакомиться с маленьким внуком.
Оставалось всего ничего, сущая безделица. Договориться с бывшей, которая при взгляде на него приходила в неистовую ярость. Мелочь, конечно, буквально два пальца об асфальт.
— Господи помоги, — пробормотал Андрей, читая следом сообщение от Михаила. Благо, что старший брат сверхъестественного не просил, только консультацию по одному спорному вопросу.
«Предвкушаю обед и мамулино неизменное: “Я вас, неблагодарные, рожала не для того, чтобы вы кривили носы при виде моего фирменного тыквенного пирога. И плевать, что пять лет подряд его готовит наш повар-индус. Вот Сережа будет пирог, а если не будет, то лучше ему сразу писать завещание”».
При упоминании братом любимого десерта матери Андрей передернул плечами. У него даже вкус на языке появился: чересчур пряный от корицы и мускатного ореха с творожно-тыквенной ноткой. Причем ни творог, ни тыкву братья Радовы не любили, однако, когда их мать волновали подобные вещи? Она ест, значит, едят все без исключений.
— Вот ведь говнюк, — с тоской пробормотал Андрей, искренне завидуя младшему брату.
Умотает на конец соседнего континента, никто его не запилит до смерти.
— Ты о ком?
— О Владе. Он собрался в Африку, — рассеянно откликнулся он, не поняв сначала, от кого последовал вопрос. Потом замер, вздрогнул и поднял голову, чтобы посмотреть на застывшую рядом Оксану. — Где Стас?
Она выглядела настороженной, будто опасалась его реакции. А он ждал ее дальнейших слов или действий, мысленно приготовившись к новой баталии. По-другому с ними не работало, ведь им постоянно требовался конфликт для достижения хоть каких-то договоренностей.
Как у истца и ответчика. Один обвиняет, второй защищается, и так по кругу, пока судья не вынесет окончательный приговор в чью-то пользу.