Больше никогда
Шрифт:
Корая Саргына Сулеймановича — популярного стилиста и визажиста, который был родом из солнечной Турции. До момента, пока семь лет назад он не получил российское гражданство. Чем, к слову, страшно гордился.
За годы, прожитые в России, он приобрел скверный характер, толпу поклонников на всех видеохостингах, где выкладывал онлайн-уроки макияжа, десятки лишних килограмм и супругу. Оксана слабо представляла, что там за женщина, но искренне сочувствовала ей. Такое «незабываемое счастье», как Корай, поискать нужно.
— Не кричи, — примирительно
— Д-да, — закивала та.
— Понаехали всякие Казахстаны, будто Москва из резины сделана! — буркнул Корай и экспрессивно всплеснул руками, пока бегал из угла в угол с голубым платьем для другой актрисы.
Оксана с Динарой одновременно приподняли брови, как бы намекая возмущенному турку, что он сам не из местных. Но куда там! Горячая кровь затуманила глас разума, и Корай перешел к витиеватым ругательствам, мешая, то турецкий язык с русским, то русский с турецким.
Самая невинная фраза из его лексикона звучала так: «Гёт эшекь, Аллах тебя раздери».
«Задница осла» — вполне безобидное оскорбление в сравнении с другими.
Оксана подивилась, как с потолка не посыпалась экоплитка от излучаемой Кораем ярости. В порыве праведного гнева он разбросал повсюду кисти, обматерил вишневый пуфик, а потом, наконец, выдохнул и нормальным тоном заявил:
— Надо покурить.
Оксана проводила его взглядом, затем повернулась к Динаре. Пожав плечами, помощница Корая вернулась к работе. После двух-трех взмахов кисточкой ядреная фуксия превратилась в оттенок нежной розы, и обе девушки остались довольны результатом.
Как раз вернулся Корай, спокойный и счастливый, будто угрожал минуту назад всем вокруг оторвать головы. Отправив Динару в студию, а молчаливых помощников за дверь, он взял в руки стайлинг и покрутил Оксану в кресле. Потом нахмурился, покусал губу и, наконец, коснулся невидимой панели на подлокотнике. Пискнул датчик, и микролифт поднял сиденье на нужный ему уровень.
— Что? — спросила Оксана, поймав в отражении его внимательный взор.
— Джаным [1], что у тебя с выражением? Такое чувство, будто ты насильно отскребла себя с асфальта и пришла сюда. Где огонек? Куда делась твоя внутренняя тыгрица? — поинтересовался Корай и накрутил прядь на стайлинг.
— Тигрица, — поправила она. — Ничего такого, обычная усталость.
— Хоть домашний свинтус.
— Сфинкс.
— Нет, я сказал все верно.
Оксана улыбнулась и неожиданно для самой себя призналась:
— Просто волнуюсь. Сын сегодня впервые ночует у отца.
Черная бровь поползла вверх, а сам Корай весь подобрался и заинтересованно склонил голову. Не самый лучший собеседник, если честно. Он же известный сплетник на всю Москву. Но ей так хотелось кому-нибудь выговориться, потому что волнение все сильнее сдавливало ребра и хаотично бьющееся сердце.
Оксана до сих пор не верила, что снова позвонила Андрею. Как и в первый раз во всем оказалась виновата треклятая необходимость.
— В чем беда, джаным? — фыркнул Корай после минуты напряженного молчания. — Не доверяешь ему?
— Не доверяю, — честно ответила Оксана. — У Андрея нет опыта общения с детьми. Один короткий вечер со Стасом не равен полноценной ночи. Вдруг что-то случится?
— О, Аллах, какие женщины пошли. Все сами! Ты прямо как моя луноликая Зоя. Приезжаешь домой после съемок, а она три раза мебель передвинула, — он закатил глаза и аккуратно выпустил из смуглых пальцев пружинистый локон. — Потом собак и детей по всей квартире ищешь. Домашний робот, кстати, так и сгинул в тамаге.
— Где?
— В аду.
— А-а-а.
— А насчет Стаса… Поменьше думай, побольше мужчине доверяй. Мы лучше знаем, как сыновей воспитывать, — фыркнул Корай. — Они наше продолжение. Вот дочерей, пожалуйста. Девочки учатся нежности и любви у матери, а мальчики становятся воинами.
Оксана хмыкнула, но спорить не стала. Из некоторых людей патриархальные замашки уходили с трудом, несмотря на прогрессивность современного общества.
Через несколько минут Корай закончил с волосами и снял с мобильной вешалки подготовленный наряд. Приложив невесомое платье к Оксане, он критически осмотрел ее с ног до головы:
— Джаным, ты воздухом питаешься? Куда делись округлости?
— Ушли от нервов, — Оксана взяла у Корая желтое платье, после чего прижала его к груди и покрутилась у зеркала. — Лучше что-то неприметное. У этого цвет слишком яркий. Канареечный. Отвлекает взор.
— У меня бы ушли пельмени с борщом, — буркнул он, похлопав себя по округлому животу. — Нервов нет, а второй подбородок есть.
— Жена старается, чтобы не украли ее льва.
— Лэв скоро из клетки не вылезет с таким прикормом. Жди, поищу другое. Где-то на вешалках было похожее, только цвета бледной лаванды.
Корай нырнул в прилегающую к гримерке гардеробную и оттуда послышалась мелодичная песня. Мурлыча слова на родном языке, он с тщательностью инспектора перебирал наряды: то отбрасывал в сторону и недовольно причитал, то аккуратно вешал обратно. Похоже, что он воспользовался оставшимся свободным временем до съемок, чтобы немного перебрать запасы.
Оксана ему не мешала, поскольку ее внимание приковали смарт-часы. Целую минуту она боролась с внутренним желанием позвонить Андрею или Стасу, чтобы узнать подробности о поездке в бассейн.
Нашли адрес? Не опоздали? Ничего не забыли? А то в прошлый раз Оксана оставила дома резиновые тапочки и средства личной гигиены.
Вдруг Андрей вообще никуда не поехал, потому что обиделся на грубость? У них и так отношение не очень, а после сеанса с психотерапевтом, кажется, стали даже хуже. С чего бы ему выполнять ее поручения?