Большие истории маленького Вовки
Шрифт:
– Да, ну? – Ахнула тетка. – И кто же? Ты-то видела?
Женя развела руками:
– Нет. Я сплю крепко. Теперь сторожить буду.
– Ума не приложу, кому бы понадобилось к вам ночью лезть. – Аннушка задумалась. – И подумать не на кого. Людей то у нас немного: я, старик да Федя. Вот и вся компания.
– Может это Федор чудит? Скажи ему, Аннушка, чтобы нас не пугал.
– Да что ему у вас понадобилось-то, ума не приложу. Вот сегодня после баньки и выспрошу.
Прибежал Вовка. Едва приволок корзину с молодой картошечкой.
–Во, мама, смотри как много! – Он волоком перетащил
Следом за ним зашел Федор. На его бородатом лице была смущенная улыбка. Угрюмый мужик не привык к похвале. Да и с ребенком первый раз в жизни такое веселое общение получилось. Как-то не ладил он с малыми детьми. Даже побаивался их орущих, сопливых и непредсказуемых. Федор наткнулся на неприветливый взгляд девушки. Улыбка сползла с лица, глаза привычно уставились в пол. Потоптался у порога, молча развернулся и вышел из дома. Аннушка вздохнула, взяла корзинку и стала перекладывать картошку в чугунок. Остальное пересыпала в мешок и отдала Жене.
– Берите. У вас ведь нет ничего.
– Спасибо Аннушка. Я собираюсь в город съездить за продуктами и насчет электричества что-то решить надо.
Тетка всплеснула руками:
– Дак, насчет электричества, это к Федору. Он ведь электриком раньше работал, до тюрьмы-то. Ты поговори с ним, а в город – это правильно, съезди. Только автобус у нас редко ездит. Можешь одним днем не управиться.
В дверях тихонько кашлянул Федор.
– Я посмотрю, что там у вас со светом. Анна, на сарае у тебя машина стоит. За поленницей я ее видел. Можно выкатить, глянуть.
Аннушка обрадованно закивала головой:
– А и верно. Есть у нас машина. От мужа осталась. Десятый год стоит на сарае. Я и забыла уже. Может, на ходу?
Все отправились смотреть машину. Нашли в углу пыльный автопром – хетчбек породы
«ОКА». Маленькая, зеленая, дровами и прочим хозяйским мусором поцарапанная.
Вовка прыгал от восторга, лез Федору под руки, старательно надувал щеки, помогая толкать машину из сарая.
– Только вот кто вас возить будет? Федора прав лишили давно. Нельзя ему теперь водить. – Анна сокрушенно качала головой.
– У меня были права. – Женя нерешительно провела пальцем по пыльному боку «ОКИ». – Только я давно за рулем не ездила. С учебы не садилась.
Аннушка замахала руками:
– Ну и слава богу! Забирай машину, да и езди. Вам она нужнее чем мне. Только вот на ходу ли? Столько лет простояла в сарае.
– На ходу, – Федор деловито рылся в недрах мотора. – Бензин залить и можно ехать. Хороший хозяин был у этой тачки.
– Хороший. – Вздохнула Анна.
Провозились до позднего вечера. Стало совсем холодно и сыро на дворе, когда мотор недовольно рыкнул, мол, зачем разбудили, а потом послушно заурчал.
– Готово. Получайте агрегат. – Федор вытер руки тряпкой и отправился в почти выстуженную баню. Аннушка побежала в дом, а Женя с Вовкой забрались в машину, хлопнули дверцей и поехали домой очень счастливые и довольные небывалой удачей.
Обиженный Котейка из-под крылечка долго не хотел вылезать. Фыркал, недовольно топорщил усы и глухо урчал. Вовка еле вытащил его, чуть сам не застрял. Наконец все угомонились. Накрепко закрыли двери и ворота, напились чаю с Аннушкиными пирогами и довольные забрались на диван. Женя твердо решила не спать, сторожить всю ночь «домового». Но не прошло и часа, как они с Вовкой сладко засопели, укрывшись теплым одеялом. Ночь прошла спокойно. В этот раз ночной гость не приходил. «Значит, это точно Федя», – решила Женя.
На следующий день с самого утра зарядил дождь. Тугие струи хлестали по крыше дома, аж гул стоял. Вовка сунулся в дверь проверить не смыло-ли их машину со двора. Полюбовался грязной лужей у крыльца. Выставил ногу под струю с крыши. Сапог сразу налило холодной водой до верху. Вовка захлопнул дверь и попрыгал на одной ноге в дом.
– Мам, посмотри, я дождя принес! – Не успела Женя ахнуть, как сын стащил сапог и вылил из него большую лужу.
– А на дворе лужа еще больше. Это я маленькую принес. Правда здорово?
– Правда. – Мама помогла Вовке стащить второй сапог, натянула ему сухие носки и усадила на диван. – Нам, пожалуй, сегодня не выехать. Чем займемся? – Женя достала из шкафа толстую книгу. – Будем учиться читать.
Вовка испуганно покосился на книжку, икнул и тяжело вздохнув, согласился:
– Да, со двора не выплыть и из дома не выйти. А давай на чердак слазим. Посмотрим, что там домовой искал.
Женя задумалась. Да, действительно, вдруг ночной гость что-то знает, о чем мы не знаем.
– Интересно, мама, если мы клад найдем, все нам достанется? – Вовка карабкался по крутой лесенке, чихая от пыли и сгорая от любопытства. Мама осторожно страховала сзади.
– Нет, часть придется государству отдать.
– Тогда надо клад побольше найти. Чтобы нам больше осталось. – Деловито пыхтел Вовка.
На чердаке много нужных и не нужных вещей. Но на крутой клад ничего не тянуло. Долго ползали по пыльному полу, передвигали ящики; обнаружили небольшую течь в крыше, осиное гнездо без ос, коробку со старыми обоями. В углу кособоко лежала огромная старая люстра. Железные витиеватые рожки без ламп густо выкрашены черной краской. Женя с Вовкой решили, что раз теперь у них есть электричество, то и люстра пригодится. Они с трудом сдвинули ее с места. Стащить вниз не смогли.
– Знаешь, сынуля, давай мы ее тут оставим. Как ее на потолок подвешивать? Она с потолком рухнет и пол проломит. – Женя подколупнула ногтем отслоившуюся краску. – Смотри, Вовка, а она не черная, а золотая!
Под слоем густо нанесенного слоя черной масляной краски проступала рыжая желтизна. Даже при тусклом чердачном свете проступающая позолота ярко поблескивала.
– Вовка! Да это и есть клад! – Женя изумленно хлопала в ладоши.
Вова удивленно смотрел на маму. Он не мог понять в чем ценность этой громоздкой железяки, ободранной, измазанной черной краской. Совсем не красивой и к тому-же не нужной им, потому что в комнату ее к потолку не подвесишь, и даже если в угол поставить и лампочки нацепить, все равно было бы смешно и нелепо.