Большие ожидания
Шрифт:
– Проходите!
– Простите меня, Костя. Я, правда, не хотела подслушивать, – лепетала девушка, вперив взгляд в стену. Она ощущала себя вором, застигнутым на месте преступления некстати вернувшимися хозяевами.
– Всё в порядке, Лика! Проходите, рад, что вы прервали эту …дисскусию.
Лика подняла глаза на доктора Суровина: тот улыбнулся и весело подмигнул ей.
– Не думайте, что вы услышали какой-то секрет. Человек так устроен, что оказавшись запертым в тесном пространстве, норовит покусать ближних.
Лика слабо
Лика с удивлением смотрела на него и молчала. Временами он напоминал ей клоуна с нарисованной улыбкой.
– Извините, я пойду, голова разболелась, – сказала девушка, как только покончила с запланированным объёмом работы на сегодня.
– Как угодно, – сухо произнёс Константин и посмотрел на неё долгим взглядом.
Она торопливо попрощалась и свободно вздохнула только когда вернулась к себе.
***
– Кто просил за мной следить? – хладнокровный Киреев нависал над беспомощной Ликой, больно сжимая ей руку. Минутой ранее девушка попыталась было оскорбиться и пройти мимо, но вырваться не удалось.
Чёрные глаза Тимофея холодно поблёскивали как те безжалостные звёзды, за которыми она так любила наблюдать через Купол. Рука заныла.
– Отпустите меня!
– И не подумаю! У меня слишком многое на кону. И если проговоритесь вы или тот, кто вас послал, это мой последний полёт, а я этого не допущу, уж простите.
Киреев увлёк Лику за собой по коридору, придерживая за локоть. Со стороны, наверняка, выглядело, будто они куда-то торопятся. Только смотреть оказалось некому: коридоры как обычно были безлюдны.
Сопротивляться было бесполезно, кричать глупо: ей никто не поверит, а на всякий случай снова сделают пленницей собственной комнаты. Лика решила воззвать к разуму старпома и попытаться договориться:
– Куда вы меня ведёте?
– В малый зал. Там сейчас никого не должно быть. Мы просто поговорим. Вы мне скажете, кто вас послал, и мирно разойдёмся.
Лика вся внутренне сжалась, но решила этого не показывать. Пусть старпом думает, что ей плевать на его странное поведение. Лике не было страшно, скорее она испытывала гадливость, будто вляпалась во что-то по недоразумению. Как тогда, в шестнадцать.
Те несколько минут, что они шли, девушка всё прикидывала, в чём дело. Что-то важное, значит, скрывает помощник капитана. И он уверен, что Лика в курсе дела.
Малый зал, где несколькими днями раньше состоялась досадное знакомство с капитаном, у Анжелики теперь ассоциировался с тягостными беседами. Да что там неприятными – унизительными! Лика решила: чтобы там не говорил Киреев, лучше молчать, чем опускаться до унизительных объяснений и оправданий. Этот этап в её жизни уже пройден. Не помогло тогда – не поможет и теперь.
– Присаживайтесь, сударыня! – насмешливо произнёс Тимофей, легонько подталкивая
– Я вас слушаю.
Смотреть на него не решалась. Лика увидела боковым зрением, что Киреев сел в третье кресло справа и чувствовала на себе его испытывающий взгляд. Молчание тяготило, но нарушать тишину девуша не хотела.
– Зачем вам всё это? – наконец спросил Тимофей усталым голосом. – Мне вправду интересно, зачем? Авантюрный характер избалованной девицы?
Лика держалась из последних сил, она стиснула пальцы, аж костяшки побелели. Знал бы он…
– Приключений захотелось? Драйва? Это не космический туризм! Не грант в Академии на кону!
Лика закусила до боли нижнюю губу.
– Такие как вы понятия не имеют о долге. Ни перед родителями, ни перед страной, планетой. Да что там планетой, чёрт с ней, правда? Перед самой собой долга у вас нет! Вы спасаетесь в космосе от собственной пустоты, сбегаете от проблем, которые можно решить только на Земле.
Тимофей под конец смягчился и выразительно замолчал. Потом встал и подошёл к выключенному монитору, занимавшему всю стену. Лика бросила взгляд на его широкую спину: он стоял, заложив руки за спину и слегка опустив голову.
Она была в замешательстве: что ему известно? А остальным? Во время гневной отповеди Лика вслушивалась в его тон, стараясь держать в узде собственное возмущение и желание резко ответить, и не услышала фальши. Тимофей действительно о ней так думал.
Тут же захотелось оправдаться, объяснить. Лика сдержалась, несмотря на душившие её под конец тирады Киреева слёзы. А ведь до этого она была уверена, что будет чувствовать лишь гнев!
– Вы считаете, что я пустое место. Почему? Кто дал вам право так со мной говорить? – Лика встала, её била дрожь. В зале стояла духота.
– Если вы такой совестливый, то почему пытаетесь то-то скрыть? Значит, Константин прав?
– Что он вам сказал? – Тимофей круто развернулся и подошёл вплотную к Лике. Она заставила себя посмотреть в его сузившиеся глаза и не отвести взгляд первой.
– Ничего, – выдохнула девушка. – Я подходила к двери и случайно услышала конец разговора. Мало что поняла и никому ничего говорить не собираюсь.
Лика отошла и села на своё прежнее место. Она чувствовала усталость, ей захотелось уткнуться сейчас в плечо друга и выплакаться, чтобы пожалели и просто гладили по голове, говоря о том, какая она молодец и как многого добилась. Сама.
Мама бы поняла. Мама, Липа, Олимпиада.
– У меня нет никого, кроме неё, – тихо произнесла Лика, не в силах больше копить слёзы в себе. Она сглотнула комок в горле и вытерла их ладонью. Сейчас ей было всё равно, смотрит ли старпом и что он подумает. Да, она слабачка! Мама бы выдержала и дала достойный отпор, играя колкими фразами. Мама, где же ты? Есть ли ты?