Большие ожидания
Шрифт:
Лика кивнула и стремительно зашагала прочь, в свой тесный, понятный мир, где нет места жестоким Богам, людям или иным существам.
Глава 4
Исчезающее Солнце
Лика уже познакомилась со всеми членами экипажа, и как она не старалась притворяться даже перед самой собой, большинство ей не понравились.Скрытые насмешки девушка игнорировала. Она и сама понимала, что эта агрессия направлена не на неё – люди просто вымещают собственные страхи, боязнь неизвестности. Ведь с каждым днём они всё дальше от дома и ближе к черте
Капитан разрешил им с Варей перемещаться по кораблю в обмен на мелкую помощь с их стороны. Лика заполняла отчёты о пробах воздуха в разных отсеках. Варе выпало вести электронный журнал проб пищи.
Звездолёт уже двигался по коридору, так называемой трубе, со скоростью, превышающей запланированную для подобных полётов. Не торопиться было нельзя – впереди космическое море, которое надо пересечь как можно скорее и с минимальными потерями. А там, за пределами, ждало ещё большее искривление пространства, чтобы обмануть время. Иначе, пока она вернутся, на Земле пройдут тысячи лет. Может, их планеты и вовсе не будет.
Лика радовалась, что летит навстречу разгадке и часто бродила по коридорам, напевая себе под нос. Она вопреки всему верила, что им суждено не только долететь, но и вернуться обратно. "Не всем", – нашёптывала интуиция, но "девушка, летящая к звёздам", Лика любила говорить так о себе, не слушала мрачные прогнозы.
Они отставали от графика, и капитан становился всё требовательнее, увеличилось количество совещаний, проверок оборудования, видеоконференций с Землёй, раз десять были перепроверены расчёты штурманом Анатолием Старковым. Всё это Лика знала со слов Вари, а та от своего мужа, которого видела всё реже.
Атмосфера на звездолёте стала напряжённой, Влад Каплынов, первый бортинженер, и без того отличающийся склочным характером, сделался до крайности язвительным. Больше всех его раздражала Лика: когда он встречал её в коридоре, смотрел наглым и презрительным взглядом, как на бесполезное глупое создание. Если ничего не говорил, то демонстративно хмыкал или фыркал.
Через пару дней, ожидалось важное событие, веха на звёздном пути: "Гамаюн" покинет пределы Солнечной системы. По этому поводу все, не задействованные на тот момент в управлении звездолётом лица, были милостиво приглашены на Смотровую площадку, чтобы сказать последнее "прощай" освоенному человечеством космосу.
А через десять дней Лике предстоит уснуть в этом мире и открыть глаза уже в другом. "Если проснётся", – добавляла она тут же.
После Смотрин, так окрестили это мероприятие неунывающие братья Старковы, запланировали торжественный ужин в столовой третьего уровня, которая одновременно служила и большим залом для совещаний. Здесь проходили сборы команды для видеосвязи с Землёй: получения напутствия Президента, проведения конференций с привлечением СМИ, и здесь же капитан в экстренных ситуациях отправлял сигнал на Землю. Ситуациях, когда помощь уже не потребуется или будет недоступна. То есть на крайний фатальный момент, которого все боялись и уныло ожидали как неизбежности, вроде извержения вулкана, у подножия которого прилепили свои хижины туземцы. Сколь усердно не поклоняются они грозному Богу, а если бабахнет, пощады не будет.
Накануне
Лика подолгу просиживала рядом с ним, помогая по мелочи. На самом деле она любила болтать с доктором обо всём, не связанном с полётом. О его коллекции миниатюрных фарфоровых котиков, держащих зонтики над восседающими на скамейках подругами. Костя рассказывал о них со смехом и умилением, будто они живые и когда на них не смотрят, ведут между собой вежливую и неторопливую беседу о погоде. Рассказывал Константин и о прошлом лете, когда его малолетняя сестра в лесу собирала полные корзины натуральных ягод, вобравших в себя силу солнца. Как она набивала ими рот, сок брызгал во все стороны, оставляя следы на одежде. И другие истории, которые ему снились здесь, на корабле.
Лика понимала, что Константин всё выдумывает и сам в это верит, потому что на Земле давно нет лесов, ягод, заборов, да и сестры у него нет, как язвительно однажды поведал Влад. Лике страшно было представить, каково это: знать, что ты – отказник и никому не сгодился даже для видимости. С другой стороны, такие дети на полном государственном довольствии, им доступно хорошее образование и лучшие места распределения.
Но рассказывал он дивно – заслушаешься. Лика и ходила к нему за отдушиной, за сказками.
Предвкушая очередную историю, она задумчиво шла по коридору второго уровня и улыбалась. Лика по-доброму завидовала воображению доктора: как ему удавалось каждый раз придумывать новые, яркие образы, будто перенесённые из сказочной страны?
Девушка посмотрела время на браслете и приготовилась извиняться за то, что пришла много раньше назначенного.
– Не надо мне угрожать, Тимофей, – услышала она голос доктора по ту сторону двери, хотя сначала и не признала его: ледяное спокойствие никак не вязались с улыбчивым Костей. Но голос был его, без сомнения. – Мы оба знаем свои слабости.
– Пороки, если быть точным, – баритон старпома Лика точно бы не спутала ни с каким другим голосом. Вечно Киреев всем пеняет на несовершенства их характеров! Глас Совести!
– Пусть по-вашему. Я понимаю человеческую природу, а ваша искусственная мораль ей вредит.
– Я предупредил вас.
– А я вас. Кто без греха… Помните?
Лика хотела уйти, но уж больно любопытно было узнать, что за порок у безупречного Киреева. Наверное, каждый в его присутствии ощущал себя недостаточно хорошим, успешным, сознательным гражданином. Кроме капитана, разумеется.
Дверь внезапно для Лики отъехала в сторону, и она нос к носу столкнулась с выходящим старпомом. Тот окинул её подозрительным взглядом, но пропустил внутрь и лишь затем спокойно вышел, не говоря ни слова. Девушка чувствовала как пылают её уши и щёки.
Лике было стыдно и неловко. Почему не ушла, что Тимофей теперь про неё подумает? Что Леснова подслушивает под дверьми, и так понятно! А не всё ли ей равно?
Лицо нестерпимо горело, будто Лика простояла весь день у духового шкафа.