Большие ожидания

Иванова Инесса

– Дима, да. Дмитрий Крестинов, второй бортинженер. Он уже там.

– Я и заметила – людей мало.

Варвара только собиралась что-то сказать, но, повернувшись в кресле, застыла. Её взгляд вперился в иллюминатор.

Лика посмотрела в том же направлении и онемела. Видны были серебристые части корабля, вытянутого гиганта, который как стрела пронзал средину двух кругов. Целостная картина появилась на мониторах, вмонтированных в спинки кресел.

Сердце сжалось и забилось сильнее. Металлические круги наступали, притягивали к себе космолёт, как магнит тянет железную стружку. Казалось, они летят, не разбирая пути, и сейчас их размозжит гигант, даже не почувствовав.

И будет ждать новой жертвы, которую так же притянет с Земли. Свет погас. Слышно было только дыхание. Лика хотела отпрянуть от иллюминатора и не могла, но не из-за невесомости. Её, так же как и космолёт, притягивали крутящиеся части звездолёта, они походили на кольца удава. Душа трепыхалась мотыльком в стеклянной банке. И ничего не происходило: будто время зависло.

Показалось тело "Гамаюна". И впрямь птица: безногая и бескрылая, но вечно парящая в небе. Она знает будущее и нашёптывает избранным тайное. Современная песнь современным богам.

Немного тряхнуло, Лика закашлялась, подавившись слюной. Нос по-прежнему не дышал. Кашель рвался наружу, Лика зажала рот руками и попыталась приглушить звук. В горле першило, но кашель прекратился.

Гигант приближался. Уже виднелась вытянутая голова "птицы", похожая на пару ракет, большая – сверху, и малая – внизу, смотрящие вперёд очами, точь-в-точь немигающие глаза кобры. А обшивка корпуса оказалась не серебристой, а белой.

Космолёт летел в воронку. Под ногами у Лики была всё та же пустота, преследовала иллюзия нереальности мира. И темнота всюду, вакуум. А через мгновенье тело стало свинцовым и рухнуло в кресло, руки больно ударились о что-то металлическое. В голове щёлкнуло, и мир вернулся.

– Стыковка произведена успешно. Счастливого пути! – пропел над головой женский голос из динамика.

Свет ослепил Лику. Тело было как чужое, словно душа покидала его и парила в других мирах, а теперь ей снова надо привыкнуть к тяжести рук и ног. Лика неуклюже поднялась на онемевших ногах. Варя встала, роста она была небольшого, но изящно сложена. Словно почувствовав взгляд, обернулась:

– Ну что, пойдём?

Вещи были отправлены неделю назад, повода задерживаться не было, кроме как трепета перед неизвестным.

– Волнуюсь немного, – смущённо произнесла Лика, заправляя несуществующую прядь волос за ухо.

– Повезло. Я – много.

Мужчины вышли. Стюардесса с улыбкой застыла у входа, выжидательно глядя на обеих женщин.

Лика шла медленно, но старалась не отставать от Вари. Считай, с семьёй новой познакомится.

Главное, чтоб о секрете не прознали! Это всё в прошлом, последний раз был лет пять назад, как мать уехала. Лике хотелось утешения, и лучший способ его получить – что-то отдать тому, кто нуждается больше. Но общество считало иначе, мать считала иначе, теперь и Лика старалась быть как они. Холодной, расчетливой. Получалось плохо.

Вот и выход!

– Счастливого вам полёта! Мы будем ждать! – произнесла стюардесса. Лика вздрогнула и пристально посмотрела на неё. Почудилось, что последнюю фразу та сказала по-особенному, как монстры из сна Лики, две недели тому назад.

Стюардесса продолжала стоять с ничего не значащей улыбкой. В глазах застыло нетерпение.

– Спасибо!

Варя за рукав комбинезона потащила Лику к трапу. Та вздохнула глубоко и стала спускаться.

***

Лика шагнула в округлое помещение, залитое светом. Варя спускалась первой. Внизу было четверо мужчин в чёрных комбинезонах: двое стояли поодаль, негромко переговариваясь. Рядом свалены вещмешки.

Ещё двое ждали у трапа. Один –

высокий, светловолосый, тот, что оборачивался в космолёте и второй. Точно такой же. Близнецы!

Один подал руку Варе, другой ждал замешкавшуюся Лику. И не поймёшь, кто из них оборачивался. Да и какая разница?

–Спускайтесь, меня Анатолием зовут, – произнёс приятным баритоном тот, кто ждал внизу.

– Простите, задумалась.

Рука у него шершавая, горячая, большая. Лика ступила на серебристый пол и с удивлением отметила, что не почувствовала дрожи. Она поспешно кивнула мужчине. Лика посмотрела в его серые глаза снизу вверх и улыбнулась по-дружески, всё ещё смущаясь. Так, снизу вверх, смотреть на мужчин она не любила, словно в душу их впускаешь, да и утонуть в глазах не сложно. А потом больно – выныривать из чужой души, заставлять память выдирать с клочьями целые куски, долго после кровоточит память.

Взгляд отвела первая. Варя стояла чуть поодаль от группы мужчин, те с живостью вполголоса обсуждали "Гамаюн". Как только Лика и Анатолий подошли, последний произнёс:

– Пройдём внутрь. Космолёт должен отбыть обратно.

Остальные хмуро взглянули на Лику с Варей, словно впускали тяжкую обузу, детей малолетних. За которыми глаз да глаз нужен.

Мужчины подхватили мешки и двинулись к круглому лифту, Лике казалось, что это непременно лифт, похожие она видела в домах. Карусель развернулась, впустила пассажиров и снова обернулась вокруг своей оси. Мягкий пол и два мягких дивана. Группа сразу разделилась на мужскую и женскую части. Они с Варей сели близко друг к другу.

Утекла минута, пока карусель вновь не открыла проход. Лика ожидала, что внутри будет тесно, как в трубе, но вполне можно было пройти трём людям плечом к плечу. Всё вокруг холодное: датчики, мониторы размером от экрана телефона до приличного компьютера, мигающие лампочки разных цветов, рычаги, лаковые кнопки и матовые тумблеры. Всё это загадочно и серьёзно, вызывало смесь трепета и восхищения. Механическая птица.

– Добро пожаловать на борт! Я – Гамаюн, но вы можете называть меня как сочтёте удобным. Только сообщите заранее. Глупые прозвища не терплю! На шутки обижаюсь! – проговорил певучий низкий женский голос. Интонации были как у человека, будто говорила молодая особа стервозного норова. Такой была Олимпиада Леснова, такой и осталась, даже когда перестала быть молодой.

Мужчины засмеялись, поглядывая на Лику с Варей. Последняя досадливо хмыкнула.

– Это в неё встроен юмор: плоский, мужской, – пояснила она Лике громко, чтобы и остальные слышали. – Душа корабля.

Лика поджала губы и кивнула. Решила называть её Барыня. Иронично, но не обидно. Надеялась, что компьютер не настолько тонко закалиброван на юмор, чтобы обидеться.

– Прошу вас поднести браслеты с индивидуальным кодом для идентификации к панели справа. – продолжала Гамаюн.

Мужчины потянулись первые. Каждый подносил прозрачный браслет к панели, раздавался щёлчок, и наступала очередь следующего. Пятой пошла Лика.

Поднесла браслет и почувствовала слабый укол на внутренней стороне запястья. От неожиданности тихо ойкнула и поспешила отойти, чтобы меньше внимания привлекать. На коже осталась красное пятнышко, если не приглядываться – не заметишь. Варя даже не вскрикнула, встала рядом и потёрла кожу под браслетом.

– Теперь по комнатам и отдыхать, – промурлыкала Гамаюн.

– А ключ-карта? – прошептала Лика Варе.

– Вы и есть та карта и тот ключ, – усмехнулась Гамаюн. Слова были сказаны громко. Будь она человеком, Лика бы подумала, что специально.