Большое кино
Шрифт:
— Меня бы устроило вот это.
Китсия подозрительно щурится:
— Я не торгую своими работами. Обратитесь к Верньер-Планку.
Она сообщает ему адрес своего агента в Нью-Йорке, а потом звонит Верньер-Планку и велит ничего не продавать русскому, какую бы цену тот ни предложил. Через два дня покупатель появляется снова.
— По словам вашего племянника, вы только недавно познакомились с его прелестной женой…
— Какое вам до этого дело? — Она пытается сосредоточиться на своей работе, но
— В таком случае хотелось бы услышать, как вы объясните вот это? — Он листает каталог с репродукциями ее работ, показывая изображения все той же молодой женщины. Многие созданы десять лет назад.
— Ну и что?
— Она ваша любовница. Вы жили с ней много лет. Вы обманываете Арчера, Китсия.
— Судя по всему, вы сами в нее влюблены.
На его лице выражение слезной мольбы:
— Да, я ее люблю, люблю! И вы поможете мне!
— Так кто из нас обманывает Арчера?
— Я прошу немного: всего один набросок. Единственный набросок моей несравненной Тэсс.
— Забудьте о ней. Чем скорее вы похороните свою любовь, тем лучше.
— Не могу!
Перед уходом он говорит ей:
— Вы пожалеете!
Потом она гадает, действительно ли его надо опасаться.
Вернувшись домой, она застает в гостиной Пози, мирно пьющую чай с беременной красавицей. Кажется, Пози подобрела и всех простила. Она отводит Китсию в сторонку:
— Я виню в этом тебя. Как ты допустила? Ты сказала ей?..
— Да, она все знает.
На спор не остается времени. Теперь заговорщиц три. Пози шлет письма из Бостона: они приходят со штемпелями тамошнего Саут-Энда, словно их действительно отправляет приемная мать. Все идет строго по плану.
Но схватки начинаются у Кэсси на несколько недель раньше положенного срока. Китсия вызывает Пози телеграммой. Та сидит в приемной; в ее машине стоит корзина для белья, выстланная новым одеяльцем.
Напротив Пози сидят Арчер и русский. Русский что-то шепчет Арчеру, тот трясет головой, отказываясь верить его словам.
Потом Арчер что-то шепчет на ухо жене, целует ее. Она в передышках между схватками смотрит ему в глаза, ей хочется все ему рассказать.
Позже, надев халат и маску, Китсия пытается втиснуться между роженицей и ее мучением, облегчить ей страдания:
— Я обо всем позабочусь.
— Думаешь, ребенок убьет меня так же, как я убила собственную мать? — Боль невыносима. — Что-то не так… — Ее увозят в операционную.
— Упирайся, толкай! Отдыхать будешь потом. Борись!
Она кричит, и в ответ раздается крик ребенка.
— Девочка, — говорит кто-то.
— Она ведь мертвая? Мертвая, я так и знала…
— На, подержи ее, — Не могу…
Врачи возятся под навесом, скрывающим ее до колен. Она безучастно смотрит в потолок. На лице не осталось следов боли.
— Ведите мужа. Живо!
Он бросается обнимать жену.
— Не плачь, — шепчет она ему. — Все к лучшему.
Спроси ее.
Он плачет, его выталкивают вон. Ей накрывают лицо кислородной маской. Китсия шепчет ему:
— Твой ребенок жив.
— Спаси ее, Китсия! Спаси! — умоляет он.
Потом Китсия бежит за ним по улице. Он оборачивается и кричит:
— Раш все мне рассказал. Ты много лет была ее любовницей.
Зачем ты так со мной поступаешь, Китсия? Зачем снова наказываешь ? Забери ребенка. Мне он не нужен.
— Все совсем не так… — Она пытается что-то объяснить, но он уходит.
Она возвращается в больницу.
— Забирай девочку! Я отвлеку сестру.
Пози колеблется, потом вскакивает, закрывает лицо синим шарфом.
Позже Китсия скажет полицейским:
— Я бежала за ней и видела, как она бросила дитя в реку и сама прыгнула следом. Я пыталась ее остановить, но… Это была бабка ребенка.
Полицейские подставляют ей стул. Она вся дрожит. Свой рассказ она повторяет четырежды. Ей верят.
Две женщины везут ребенка по шоссе вдоль реки. Малышка лежит в бельевой корзине и, как ни странно, помалкивает. У нее рыжие бровки и нежный рыжий пух на голове.
— Фиалковые глазки… Вылитая мать! — Китсия кивает. — Как она будет жить в монастыре? Кто за ней присмотрит?
— У сестер ей будет лучше.
— Откуда такая жестокость? Ты самая эгоистичная женщина на свете! — Пози всхлипывает. — Мы все так ее любили! А она не досталась никому.
Глава 24
Когда Кит вернулась к себе в кабинет, ее горло саднило от плача. С Сашиного телефона была снята трубка, самой Саши не было. Рядом с телефоном лежала записка: «Передай Кит, что я зайду за ней, когда Арчер будет готов ее принять. С. Ш.»
Кит положила трубку и оглянулась в надежде, что Брендан не ушел, но он, конечно, уже испарился, и она не знала, как его вернуть. В соседнем помещении раздался телефонный звонок, но Кит не могла пошевелиться. Телефон продолжал надрываться. Наконец она подняла трубку и прошептала:
— Алло…
— Это вы, Кит?
— Кто звонит?
— Аманда Александер. Моя дочь у вас? Мне надо с ней поговорить! Это крайне важно.
— Верена была здесь.
— Когда? Я пытаюсь ее найти, но безуспешно…
— Точно не знаю. Может, вчера? — Оказалось, она не владеет не только памятью, но и голосом. Неужели истерика?
— Нет-нет, сегодня. Сегодня вы ее видели?
— Возможно, она заглядывала, когда меня не было…
— Кит, я должна ее найти!
— С радостью бы вам помогла, но я действительно не знаю, где она. Вы звонили Рашу, Арчеру?