Большой куш
Шрифт:
— Дела… Это связано с Алексом?
— Возможно, — ответил Гуч.
— Так ты не знаешь, где он сейчас?
— Нет.
— Но что-то тебе уже известно, Гуч. — Она нахмурилась.
Это было немного странно. Хелен, в отличие от большинства людей, для которых Гуч оставался загадкой, могла читать его мысли, хотя они были знакомы всего пару дней.
— Я просто подумал, что ты сможешь приятно провести время с Даффом и Труди на их лодке.
— Дафф? Труди?
— Не суди о них по именам. Они банкиры. Имена у них и должны быть какими-то вроде этих. Требование ФКСД. [33]
33
Федеральная
— Уит говорил им, кто я такая?
— А кто ты такая, Хелен?
— Я… — Она запнулась, как будто теперь произнести это слово ей стало невмоготу.
— Послушай, Хелен. Сейчас ты вроде чистого листа и можешь заполнить его так, как захочешь сама.
— Так ты не хочешь секса со мной, потому что считаешь, что должен сначала привязать меня к себе?
— Я знаю тебя слишком мало, чтобы заниматься с тобой сексом, — ответил он.
Она покачала головой.
— Ты странный человек, Гуч.
— Ты не первая, кто это заметил.
Глава 30
«Это ложное похищение не сработает», — подумал Стоуни. Он очень плохо спал, один раз даже поднял трубку, чтобы позвонить домой и поговорить с Беном. Но потом решил, что телефон могут прослушивать. К тому же Бен, вероятно, все еще в больнице.
Глядя на стены коттеджа, он думал, намного ли стены тюремной камеры отличаются от этих. Он вспоминал своих друзей, свой дом, юных бизнес-леди, которые старались с его помощью сделать карьеру и которых он подталкивал вверх по социальной лестнице. Стоуни был деловым человеком — именно на этом он зарабатывал деньги, — и за эту долгую ночь он решил, что, видимо, пришла пора заключать сделку. Ситуация постоянно менялась. На Люси надеяться нельзя. Алекс вот-вот сломается. К тому же в городе появилась девушка, которая знала Алекса по его пребыванию в Новом Орлеане, и это еще больше усложнило обстановку. Он подумал, что Алекс, скорее всего, постарается уйти в тень.
Стоуни попробовал сложить цепочку лжи, которая прикроет его задницу более основательно, но так и не смог придумать что-нибудь убедительное, чтобы выглядеть более или менее чистым. Он снова взялся за трубку, на этот раз собираясь звонить в полицию, но тут же положил ее. Нет, он не может сделать этого. Только не полиция — с ними сделки точно не заключишь. С адвокатом — да. Вот адвокат и должен оговаривать все условия сделки. Хороший, знающий адвокат.
Стоуни расхаживал взад-вперед, стараясь настроить себя на боевой лад. Хуже всего было с Дэнни. Если бы ему удалось убедить всех, что это Алекс убил Дэнни, тогда, конечно, другое дело… Но от мысли, что золота и Глаза он так и не получит, в груди у него заныло. Может, продать сокровища за свою цену и сбежать из страны?..
Внезапный стук в дверь заставил его подскочить на месте.
Наверное, Алекс. Смотрового глазка в двери не было, а из маленьких окон нельзя было незаметно выглянуть, не выдавая себя. Поэтому Стоуни Вон открыл дверь. Это был не Алекс. Перед ним стоял огромный, как шкаф, уродливый мужик, который сильно толкнул Стоуни в грудь, и тот упал на спину. Прерывисто дыша, он лежал на полу и молча смотрел на ужасного громилу.
— Мистер Вон? Как поживаете? Нет, не нужно вставать, прошу вас. И разговаривать тоже. — Мужчина закрыл за собой дверь. — Дышите глубже, восстановите дыхание. Может, хотите блевануть? Какой симпатичный коврик. Давайте, я поищу ведерко. Что? Не нужно? Вы уже в порядке?
Он поднял Стоуни за шиворот, как провинившегося школьника, которого ведут в кабинет директора, бросил его на диван, а затем вытащил из-за пояса устрашающего вида
— Уфф… уфф…
— Не понял. Вежливость в людях всегда восхищала меня. Возможно, вы убедительно просите меня не стрелять в вас?
Стоуни умудрился кивнуть в ответ.
— Хорошо, не буду, — издеваясь, продолжал здоровяк. — По крайней мере, не сейчас. Не в ближайшие две минуты. Но нам нужно поговорить. Надеюсь, вы понимаете меня? — Урод наклонился, сверля его глазами. — Меня зовут Гуч. Мне кажется, что вы собираетесь кинуть моих друзей. Видите этот пистолет? Смерть от него будет быстрой и… легкой. Посмотрите на этот кулак. — Гуч поднял огромную руку со сложенными крепкими пальцами. Его кулак был похож на большую кувалду. — Он будет убивать медленно. На это уйдет время. Думаю, смерть наступит только через… хм… ударов двадцать-тридцать, когда все косточки уже будут сломаны и начнут протыкать кожу изнутри, а я все еще буду продолжать дубасить вас, пока не собью об вас костяшки своих пальцев и настроение у меня окончательно, блин, испортится. — Гуч неприятно улыбнулся. — Вы же не хотите умереть от этого мощного кулака, верно?
Стоуни замотал головой и смог наконец сделать нормальный вдох.
— Как… как…
— Как я разыскал вас? Именно об этом мне и хотелось бы с вами поговорить. О вас и Люси Гилберт.
От изумления у Стоуни чуть не отвалилась челюсть.
— И еще о том, почему вы торчите в этом коттедже, когда столько народу носится в поисках известного в городе финансиста, мечтая встретиться с ним.
— Я… Я не сделал ничего плохого, — выдавил из себя Стоуни.
— Кому известно о том, что вы находитесь здесь?
— Люси… Только она знает…
— А как насчет парня, которому так нравятся разные имена на букву «А»?
— Что?
— Алекс. Альберт. Аллен. А как его зовут на этой неделе? Аферист?
— Я действительно не знаю, о чем вы говорите…
Гуч направил на него пистолет, уперев дуло в висок.
— Этот пистолет еще советского производства, «стечкин». Очень чувствительный спуск. Столько случайных выстрелов, жуть! — Он прижал ствол сильнее, словно хотел достать им до мозга Стоуни. — Неужели вы испытываете желание проверить надежность советского оружия?
— Алекс! Его имя Алекс Блэк. Боже мой! — Глаза Стоуни от напряжения вылезли из орбит.
— Клад здесь?
— Нет.
— А где же он?
— Я… я не знаю. Он у Алекса.
— А Алекс где?
— Он постоянно ездит, — ответил Стоуни. — Я не знаю, где он.
— Я вам не верю, Стоуни. И мой советский друг — тоже.
— Я действительно понятия не имею, где сейчас Алекс. Прошу вас, мистер.
Гуч испытующе смотрел на него, словно что-то обдумывал. Он подтащил Стоуни к телефону, набрал номер, подождал, сбросил вызов, набрал другой номер, снова подождал и сказал:
— Это Гуч, перезвони мне. — Затем он положил трубку и снова толкнул Стоуни на диван. — Собирайтесь, мы уезжаем.
— Вы… вы не можете похитить меня.
— Только не надо хныкать. Вы ведь все равно уже похищены, правда?
Гуч рывком поднял Стоуни на ноги, толкнул его к двери и, вытащив из коттеджа, потянул к густой рощице из покореженных виргинских дубов, вдоль заросшего высокой травой берега. Там стоял большой «форд» — видавший виды красный пикап.
— Дело обстоит следующим образом, — начал объяснять Гуч. — Если я надумаю застрелить вас, никакие угрызения совести терзать меня не будут. Как только вы попытаетесь бежать — я начинаю стрелять. Ясно? Сидите на полу и держите руки так, чтобы я их хорошо видел. Будете вести себя хорошо — ничего страшного с вами не случится. У меня складывается впечатление, что вы лично не такая уж злобная акула — гроза морей. Или я ошибаюсь?