Большой кусок мира
Шрифт:
— Откуда ты знаешь, что надувная лодка?
— Видела на заднем сиденье. Большая, резиновая, серая такая. Я поначалу даже не сообразила, думала, матрас какой необычный. Куда подъехать не может, добирается вплавь. Опять же знаем, что его зовут Казимеж Копшиц...
— А вдруг это фальшивая фамилия?
— Он же на почте паспорт показывал.
— Ну ладно. А какая нам польза от его фамилии?
— Пока не знаю. В-которых там?
— В-четвертых.
— В-четвертых, ищет беспорядочно. Может, сбегает, если его кто спугнет, а потом возвращается. А может,
— Ой! — Шпулька аж подскочила. — Что я сейчас подумала! Это же кошмар! А вдруг это зарыто не в одном месте, а по частям и он понемногу выкапывает? Мог ведь уже половину украсть!
Тереска так разволновалась, что вместо очередной палки бросила в огонь кочергу.
— Я же говорила, надо было проследить! Ну и идиотки же мы! Чего удирали в Миколайках? Могли ведь подсмотреть, что он дальше будет делать. Может, вынул бы что из машины, может, по почте отправил бы, может, отдал сообщнику? Сообщника бы увидели.
Шпулька мрачно «успокоила» ее:
— Ни фига бы мы не увидели. Он — на колесах, а мы на своих двоих. Разве догонишь?
— Хотя бы узнали, куда поехал.
— И так знаем. К очередным камням.
— Тогда нам остается одно из двух: или в конце концов подсмотреть, когда будет копать, или самим раскопать следующую кучу и узнать, что там спрятано...
— Так я и знала, что этим кончится, — зловеще пробормотала Шпулька себе под нос.
— Камни под рукой, можно этим воспользоваться, — продолжала Тереска. — Давай мыться и спать. Завтра нас ждет веселый день...
Поздно ночью, когда девчонки наконец уснули, от одного из деревьев, вздохнув с облегчением, отделилась темная фигура.
Какое-то время она постояла, прислушиваясь, затем приблизилась к каменному очагу. Пепел был еще теплым. Неизвестный сгреб его в сторону, порылся немного между камнями, что-то извлек, утрамбовал землю и вернул пепел на прежнее место. Кострище снова выглядело нетронутым. Фигура приблизилась к палатке, покачала головой, прикрыла перевернутой сковородой кастрюлю с остатками гуляша, а затем растворилась в лесу.
Выворотить из земли валуны и посмотреть, что там под ними, оказалось для двух нормальных особ женского пола поистине каторжным трудом. Камни сверху удалось отвалить без особого напряжения, зато нижние вросли в почву, по мнению Шпульки, минимум на километр. Тереска, как взбесившаяся землеройка, окапывала их со всех сторон и в придачу соорудила сложнейшую конструкцию из пней и поваленных стволов, заменявшую рычаг.
Шпулька тоже копала с ней по очереди, а в перерывах варила макароны и собирала землянику и малину, так как считала, что при такой тяжелой работе следует усиленно питаться. Время от времени она напоминала замотанной подруге, что не мешало бы наловить рыбы.
— И это еще называется, мы не вмешиваемся, — зудела она, гремя кастрюлями. — Хорошо хоть ты гуляш прикрыла.
— Ничего я не прикрывала, — тяжело дыша, отозвалась Тереска, пристраивая на место рычаг. — Это какую же силищу надо иметь, чтобы сдвинуть!
— Уж во всяком случае — не нашу. И правильно сделала, что прикрыла. Я сама потом вспомнила, надо бы прикрыть, да вставать не хотелось.
— Путаешь ты что-то, наверное, сама встала, а потом забыла. Иди помоги. Надо вдвоем налечь.
— Уж скорее повеситься, — поправила Шпулька, критически разглядывая длинный ствол, торчащий наискось высоко вверх. — Думаешь, удастся сдвинуть? Давай сначала пообедаем, тогда сил прибавится.
Огромный валун удалось вывернуть только к вечеру. Другой, казавшийся еще большим, сидел на самом деле не так глубоко, и с ним возни было меньше. Путь к разгадке, казалось, был расчищен. Под камнями было мокро — обнаружилось много воды. Она просачивалась со всех сторон и очень осложняла земляные работы. Расстроенная и взопревшая Тереска лихорадочно выгребала лопатой жидкую грязь.
— Похоже, нам удалось выкопать колодец, — ядовито заметила Шпулька. — Хоть какая-то польза. Не придется теперь таскаться за водой за тридевять земель. Рой глубже, вода из глубоких колодцев, говорят, лучше.
— Издеваешься! — рассердилась Тереска, вылезла из ямы и вбила лопату в землю. — Ничего тут нет. Какой дурак будет в воду зарывать? Во всяком случае одно мы знаем точно — он не прячет понемногу под каждой кучей. Если было бы под каждой, было бы и под этой. Все! Кончай работу!
Шпулька посмотрела на дело своих рук, и ей стало не по себе. Все им советовали не вмешиваться, а они? Вмешались дальше некуда — разворотили подозрительную груду и теперь здесь остаются ночевать! А вдруг сумасшедший где-то рядом? Кто гуляш прикрыл?
— Давай-ка поскорее убираемся отсюда, — заявила она. — Появится аристократ, увидит, разъярится и пристукнет, кто под руку попадется. То есть нас. Ночи сейчас лунные. Какая тебе разница, когда спать? Я бы прямо сразу и отправилась.
Тереске мысль продолжить путешествие при свете луны очень понравилась. Все равно надо было возвращаться в Миколайки, так почему не сейчас?
— Отличная идея, — подхватила она. — Заодно попробуем поймать угря. Второй удочкой я пока так и не пользовалась. Там крючок большой, насадим дождевого червя и поплывем медленно у самых тростников. Вдруг что и попадется?
Ночь была прекрасная, теплая и светлая. Вода отливала серебром, а всякие шорохи, всплески и крики ночных птиц уже не пугали. Девчонки привыкли к озерам.
Они медленно двигались на север вдоль стены камыша, время от времени откладывая весла и наслаждаясь очарованием лунной ночи. Шпулька чувствовала огромное облегчение. Сама мысль, что они все больше отдаляются от проклятого места, где подстерегало столько опасностей, наполняла ее спокойствием и умиротворенностью.
Удочка, спокойно лежавшая в ногах Терески, вдруг прыгнула назад. Та успела в последний момент ухватить ее за конец и почувствовала резкий рывок. Уцепившаяся за удилище и развернувшаяся почти на сто восемьдесят градусов девчушка не сразу сообразила, что произошло. А сообразив, тут же скомандовала: